Стратегическое мышление в бизнесе. Технология «Векторное кольцо»

Подход рефлектораЕсли мир — это «объекты», то…

Я назову компанию «Яблоко», если к 5 часам вы не предложите лучшего!

Стив Джобс

Имя Стива Джобса навсегда связано с именем его главного творения — компании Apple. Если сказать, что он прямая противоположность Баффетту, то это ничего не сказать. Джобс и Apple — это триумф Эго.

Можно без преувеличения сказать, что бизнес Джобса всегда был его собственным продолжением. Он делал его не ради денег, не ради славы и не ради технологий как таковых, он делал его как продолжение себя, как способ демонстрации себя.

Своим «эго» Джобс и прославился, и наслаждался, кажется, с момента своего рождения, а о его пренебрежительном отношении к людям складывают легенды.

Эти «поиски себя» начались ещё в юности. Джобс вспоминал: «Я наивно выбрал колледж, который был почти таким же дорогим, как и Стэнфорд, и все сбережения моих родителей уходили на оплату обучения в колледже. Спустя шесть месяцев я не видел в этом смысла. Я совершенно не знал, что я собираюсь делать со своей жизнью».

Спокойно и непринуждённо он рассказывает о том, что тратил на обучение «все сбережения» своих родителей, а потом просто бросил всё, чтобы отправиться путешествовать по Индии «в поисках себя».

Однако, несмотря на так любимый им дзен-буддизм, знакомство с духовными учителями и LSD-путешествия (как он говорил — «одну из двух или трёх самых важных вещей, совершённых им в жизни», добавляя, что человек, не пробовавший «кислоту», никогда не сможет понять его до конца), считать Джобса просветлённым, мягко говоря, затруднительно.

То, как проявляло себя его «эго» в отношениях с другими людьми, хорошо иллюстрирует конфликт с Элви Смитом — одним из пионеров компьютерной графики и сооснователем студии Pixar, в которую после изгнания из Apple в 1985 году инвестировал Стив Джобс.

Однажды на общем совещании Джобс, не имея должной компетенции по обсуждаемому вопросу, наговорил каких-то глупостей, и Смит стал его поправлять. При этом, видимо, случайно воспользовался белой доской, которая считалась в компании персональной доской Джобса (существовало негласное правило, что писать на ней может только он).

По воспоминаниям очевидцев, разъярённый Джобс обрушился на Смита, как «уличный бандит», осыпая его личными оскорблениями, не относящимися к делу. Закончили они тем, что кричали друг на друга «с бычьей яростью». После чего Смит покинул компанию, которую, по сути, сам же и основал.

И это не конец истории. До недавнего времени на официальном сайте Pixar не было никаких упоминаний об Элви Смите, его просто вычеркнули из истории. И это, надо признать, в духе Джобса — все, кто задел его лично, буквально затирались им из жизни. Так было и в Pixar, и в Apple.

Своими выходками и непредсказуемостью Джобс наводил настоящий ужас на сотрудников: «Никто с ним не здоровается. Помню, как однажды шёл по кампусу и видел, как люди буквально расступаются перед ним, будто он какое-то божество», — рассказывал бывший сотрудник Apple.

Вся его биография — это, кажется, сплошное сумасбродство. По одной из версий, например, Джобс решился на создание iPhone только потому, что его не устраивало качество существующих мобильных телефонов, которые он разбивал вдребезги всякий раз, когда прерывалась связь.

Впрочем, таких историй не счесть, как вспоминала его подруга Патрика Кресин: «Стив мог довести до слёз кого угодно». Хотя, конечно, она тут же находит этому оправдание, что, мол, это не потому, что он хотел кого-то унизить, а «из-за маниакального желания всегда добиваться наилучшего качества и абсолютного превосходства своих продуктов».

И в самом деле, продукты всегда были для него важнее, тем более если речь шла о его — Стива — продуктах. Собственно, он и не особо это скрывал. По крайней мере, известна его максима: «Я не обязан быть приятным. Моя работа в том, чтобы собрать выдающихся специалистов, немного надавить и сделать их ещё лучше».

Кто бы сомневался — «объект» превыше всего! Сами люди были для него «объектами», а точнее — функциональными единицами, призванными неукоснительно выполнять его требования.

Примечательно, что Джобс был принципиальным противником мобильных приложений на iPhone для сторонних разработчиков. Ему претила сама мысль, что какие-то неумёхи будут что-то делать на его строгом и аскетичном устройстве, задача которого была только одна — восхищать.

Потом это просто пришлось сделать, из-за того, что продажи первого iPhone рухнули. В своей исключительной красоте он был, в сущности, за свою цену бесполезен.

Счастье, что команда Артура Левинсона делала эту функцию втихаря, поэтому, когда Джобс наконец сдался, они смогли достаточно быстро её выкатить. В противном случае iPhone имел все шансы кануть в небытие, как и многие другие проекты Джобса — невероятно красивые, дорогие и разочаровывающие.

Кстати, видимо, его также раздражала мысль о том, что надо платить дивиденды акционерам Apple. Впервые за 17 лет они были выплачены только с приходом к власти Тима Кука и уже после смерти Джобса — в 2012 году, — хотя компания уже давно сидела как минимум на 100 миллиардах кеша.

И правда, зачем этим людишкам деньги, если у них есть iPhone?!

Впрочем, Джобс известен нам совершенно другим: глубоким, содержательным, добрым — всё-таки дзен-буддизм, духовные практики, вегетарианство, а какой он милый и скромный в своих знаменитых джинсиках и тёмной водолазке.

Но даже этот неприметный вроде бы костюм представляется весьма вызывающим, если учесть предысторию его появления. Всё началось с желания Джобса переодеть всех сотрудников Apple в униформу, что для либертарианской по духу IT-индустрии само по себе, мягко говоря, странно.

Но Джобсу очень понравились нейлоновые куртки-жилетки на молнии, которые японский дизайнер Иссэй Миякэ сделал для компании Sony. Миякэ разработал форму для Apple и… для Стива Джобса персонально — синие джинсы и чёрную водолазку, — «чтобы создать собственный стиль». Мастерская Миякэ послала ему сразу сто штук.

Если мы попытаемся понять, что лично сделал Джобс, то мы окажемся, прямо скажем, в затруднительном положении.

Во-первых, всё, что он делал, он делал чужими руками — не важно, Возняк это или Элви Смит, «отец iPod» Тони Фаделл или Терри Ламберт, отвечавший за разработку ядра iOS.

После множества неудач над iPhone, в атмосфере общей паранойи и доходящей до абсурда секретности стала трудиться именно команда Фаделла. Но это привело к постоянным конфликтам с Джобсом.

В результате во время легендарной презентации первого iPhone произошло нечто, что мог понять лишь самый узкий круг приближённых. Джобс, показывая функцию контактов на новом устройстве — мол, как их удобно создавать, — вдруг отошёл от сценария и сказал: «А если он мне больше не нужен, я могу легко его удалить», — и смахнул из телефонной книжки своего iPhone контакт Фаделла.

Надо полагать, что это было самым публичным и одновременно самым завуалированным, иезуитским, по сути, увольнением в истории. Это, к слову, про «объект».

Джобс не мог вынести других «родителей» своих «собственных» творений: мы уверены, что iPhone — это дело его рук, и не знаем имён тех тысяч умов, которые разработали и внедрили сотни технологий в это устройство.

Во-вторых, всё, что делал Стив Джобс, он у кого-то, скажем деликатно, предварительно позаимствовал — как те жилетки и дизайнера у Sony.

Впрочем, до воцарения Тима Кука в компании, Apple практически не покупала стартапы с технологическими новинками, которые ей были необходимы. Основной принцип был — скопировать, так сказать, но сделать лучше. И только при Куке пошли первые приобретения, а не сманивание команд и не откровенное воровство, как было при Джобсе.

Притчей во языцех стал ответ Гейтса на обвинения Джобса в плагиате графического интерфейса Apple: «Стив, это больше похоже на то, как если бы у нас обоих был богатый сосед по фамилии Xerox, и я бы, пробравшись к нему в дом, чтобы украсть телевизор, обнаружил, что его уже украл ты». Что, в общем-то, сущая правда.

Наконец, в-третьих, основатель Apple принимал множество провальных решений, которые потом выправлялись невероятными усилиями сотрудников, а то и не могли быть исправлены вовсе. Чего стоит скандальное увольнение Джобса из собственной компании после попытки неудачного корпоративного переворота.

Возникает резонный вопрос: как вообще возможно, чтобы человек с таким несносным характером и нервным темпераментом добился настолько выдающихся успехов в бизнесе?

Конечно, большую роль сыграл случай, исторический момент. Объявись Джобс сейчас — молодым и ещё неоперившимся, — в эпоху супергигантов, отцом-основателем одного из которых он стал, его шансы на успех были бы минимальны.

Но ответ всё-таки есть: дело, как мне представляется, в «следствиях» такой — рефлекторской — модели мира, которая у Стива Джобса была просто исключительной, если не сказать феноменальной. Что это за следствия?

Сразу оговорюсь, что в данном случае все предложенные мной термины будут плохо передавать суть обозначаемых категорий. Это и неудивительно, поскольку рефлекторы мыслят образами, а не языковыми конструкциями. Описать же, по сути, «квалиа»[10] (то есть субъективный опыт) просто по определению практически невозможно.

I. Образность (яркость, визуальность)

— всю свою карьеру, начиная с освоения искусства каллиграфии, курс по которой Джобс взял в Рид-колледже в 1972 году, до работы над интерфейсами своих продуктов, он буквально жил Формой: стиль, красота, изящество, утончённость, изысканность, идеальность — он всё пытался превратить в произведение искусства.

В значительной степени именно стилистические противоречия поджигали отношения Джобса с Гейтсом. Как-то он сказал репортёру: «Единственная проблема Microsoft — отсутствие вкуса. Абсолютное отсутствие вкуса. Не в мелочах, а в крупном масштабе. У них нет своих идей, в их продуктах нет культуры».

И это именно «объектная» сборка — ни люди, ни процессы не важны, важен «объект». Гейтс как-то сказал о Джобсе: «То, как он относится к вещам, отличается от моего видения, и я думаю, это волшебно». Конечно, в Гейтсе «волшебного» Джобс никогда бы не смог найти — как «объект» он казался ему совершенно неприметным.

II. Исключительность (оригинальность, нестандартность) — практически во всех своих решениях Джобс руководствовался этим принципом, именно поэтому Apple и становилась законодательницей мод, именно поэтому её изначальная нестандартность затем становилась стандартом для индустрии.