Инвестиго, из медика в маги. Том 3

Глава 1. Новая картина мира

Марк спровадил, как мог, Найшу и сел за стол. Массируя виски, он смотрел на внутреннюю часть омна. Он, конечно, не спец по языкам, но такие иероглифы ему встречались только в прошлой жизни. Здесь преобладала латиница во всех трёх языках. Фанза, горима и маншу просто не включали в себя такое понятие, как иероглиф.

Вырезано рукой — это не каприз природы. Видимо, омн сделан недавно — клей ещё недостаточно успел схватиться. С другой деревяшки на него смотрело солнце, больше похожее на осьминога. Располосованные линиями глаза пялятся на тебя будто насквозь. С правого капает слеза, но это не вызывает жалость или что-то подобное. Сам рисунок олицетворял собой неживое, безэмоциональное нечто. Словно не от мира сего.

Просидев минуты две, он резко встал и пошёл на площадь, где в прошлый раз встретил молодого монаха. Ему нужны были ещё образцы, и возникло жгучее желание расспросить святого отца о природе этого знака и откуда они знают японский язык.

Тут сомнений быть не может — это второй попаданец. Вопрос в том, кто он? Когда он прибыл? Живой он сейчас или давно почил? Можно предположить, что он жил во времена зарождения культа Альтэндо и таким образом оставил о себе знак. Что-то вроде пасхалки. В таком случае, он в разы старше Марка. Всё зависело от того, когда стали раздавать омны.

На площади никого не было. Поспрашивав прохожих, Марк узнал, что делегация ушла больше месяца назад. Выпытав у незнакомца, что один из его друзей получил омн, Марк выкупил реликвию за пару фалеров. А довольный дед, что ему продал эту деревяшку, под руку смылся со своим знакомым втихаря от бабки. Навряд ли в библиотеку.

Придя домой, Марк принялся разбирать и этот омн. Партия попалась так себе или состав клея халтурный. Марк смог быстро разобрать религиозную поделку. Как и ожидалось, там был тот же иероглиф. В том, что он японский, сомнений не было. На самом деле очень легко их отличать. Китайские напоминали большие нагромождения палочек и с виду похожи на квадраты или прямоугольники, в корейских преобладали кружочки и всякие перевёрнутые буквы «Ю», а вот японский — это мешанина всего. Он даже слышал, что у них две азбуки.

Отрезав кусочек древесины, он рассмотрел его в микроскоп, и мозг взорвался второй раз. Это оккапури. А ведь логично — через него проходит мана. Марк пытался вспомнить, что там говорил Сота про этот ритуал. Типа слив через омн — это пожертвование богу. По легенде, Альтэндо ушёл из этого мира, распылившись на ману. Он не был её первоначальным источником. До нас дошли легенды и подревнее, и там магия уже существовала.

Теперь возникло ещё больше вопросов. Зачем монахи раздают такие дорогие поделки? Ведь из оккапури делают посохи, чтобы прогонять ману через несколько кристаллов

Точно! У него же есть манаметр. Марк порылся на соседнем столе и вытащил прибор, внешне напоминавший жирный градусник. Напыление из редкой породы, добываемой в шахтах Ондельтона, позволяло видеть сквозь предметы небольшой толщины. И сейчас на него смотрел столбик, заполненный до краёв маной.

В спокойном состоянии она постепенно заполняла пустоты, но стоит его встряхнуть, как шкала очистится. Слегка обмазав пробку левезой, Марк стал ждать. Сначала она грозила вырваться из пальцев из-за небольшого эффекта невесомости, но потом мана стала проталкивать внутрь этот кусочек по шкале, остановившись на пятёрке.

Соединив обратно омн, Марк направил через него поток маны и подставил манаметр возле выходного отверстия. Синий поток прошёл сквозь солнце и вышел с обратной стороны. Однако прибор не показал никаких изменений. Будто и не было повышения концентрации маны. Странно, может он что-то сломал? Надо было два омна купить. Чёрт.

Марк и так и так его вертел, но столбик не сдвинулся с цифры пять. А вот использовав вторую часть с иероглифом, он заметил, что края впитывали в себя источник магии. Лакуны заполнились, так как рисунок был закрытый. Ещё раньше Марк проводил эксперименты — если в центре деревяшки из оккапури есть символ, то он заполняется потихоньку маной и фиксирует её. А вот стоит вырезать снаружи канал к фигуре, как мана тут же рассеется — это рисунок открытый.

Не зная зачем, но Марк опять соединил омн и проделал процедуру залива. И настал черёд удивляться в третий раз. Всё, что было внутри иероглифа, та посиневшая в желобах мана, теперь отсутствовала! Это, мать его, как?

Повторив эксперимент раз пять, он убедился, что это не погрешность. Мана исчезала. Прибор это чётко показывал. Причём как хитро выходило, поток проходил сквозь омн и не изменял цвета! Как обычно понимают отсутствие маны — когда она у тебя кончается, дымка теряет свой цвет до полной прозрачности. Здесь же она густая, но маны в ней нет.

Спустя пару дней Марк нашёл несколько стариков, что смогли рассказать, когда примерно возник этот «культ». Порядка двухсот лет назад. Война Сансибуру закончилась как шесть столетий, тогда же Альтэндо и поднял материк Рилган, уйдя на пенсию. Попаданец воспользовался этой легендой и двести лет назад стал распространять эти омны под предлогом пожертвований богу. Но какова цель?

Марк думал об этом около недели, продолжая возится с производством растительного масла. Пресс был почти готов. Если всё получится, то откроется широкая дорога в мир кулинарии. Особенно расцветёт фастфуд.

Неожиданно его вызвали на ковёр к лорду Гарсу Анарика. Заказное письмо в полуприказном порядке велело явиться в резиденцию как можно быстрей. Это, наверное, из-за Крижена, мрачно подумал Марк.

Всё-таки убиты лекарь и уважаемый член купеческой гильдии, глава семьи Дормутов.

Марк без конца пытался отстраниться от ситуации. Измотать себя, чтобы не думать о том, что натворил. Нет, не своими руками, но заказчик-то он. После того случая он приказал Бефальту немедленно отдать половину их семейного бизнеса и выгнать прочь карикатурно недовольного ранним расставанием красноволосого парня. Как он вообще посмел явиться к ним в дом?

Стоило торговой войне закончиться, как Марк сказал себе всё. Хватит с него этого дерьма. Он обещал Бефу, что они быстро всё вернут и сосредоточился на создании нового товара. Полностью отдал ему на откуп семейное дело. Тот достаточно закалился, чтобы самостоятельно решать проблемы. Его патронаж там больше не нужен. Иногда, конечно, Беф приходил посоветоваться, но это не было как раньше. Теперь бывший сопливый задира имел ранг среднего купца и воротил огромными деньгами.

Чтобы они смогли быстро вернуть капитал, Марк даже отказался от траты кристаллов. Как достигнул отметки в пять сотен маны, он уже не так рьяно прокачивался. Ему исполнилось четырнадцать лет, и с сентября Марк планировал поступить в академию целителей при картеле магов.

При его нынешнем запасе и с двумя дистортами он поднимал себе под кристаллами единицу маны раз в два дня. Однако это стоило двести пятьдесят фалеров. Он «отжирал» почти три с половиной тысячи фалеров в месяц. У них много денег, но лучше чтобы Беф раскинул щупальца их торговой империи как можно дальше. А Марк пока займётся учёбой и тем, что ему нравится. Он заслужил.

Снова на него смотрела пышная крона золотого дерева с растянувшимися ветвями, пестрящими фиолетовыми плодами. Дизайн ворот Анарика, конечно, шикарен. Его встретил услужливый амбис Гэри и проводил в кабинет дяди. Или как его называть? Приёмный дядя? В любом случае их ничто не связывало. Более того, его жена Кэтрин Соммула в прошлом обошлась с Марком и Лавией не лучшим образом. А ещё он сосался с его дочерью. Вот такая вот семейка.

С родственничком Марк ещё ни разу не виделся. Он знал только, что Гарс Анарика был младшим из четырёх детей главы семейства Мэтта Анарика. Ваабис не то чтобы провинция, но надо признать — это просто людное захолустье. Всё портили опасный лес и болота по соседству. А ещё здесь была довольно большая тюрьма и все освободившиеся заключённые, как правило, оседали в вотчине его дяди.

Это оказался меланхоличный мужчина лет сорока с овальным лицом. С высоким лбом и длинными пальцами. Холодная рука выдавала плохое кровообращение и проблемы с давлением. Он был вежлив без всяких подчёркиваний — не видно, чтобы он напрягался или чувствовал себя неловко. По поведению и манерам казался немного сонливым. Серые глаза смотрели из-под больших ресниц, печальные как у коровы.

Он чем-то напоминал девицу из деревни, что любит холодными зимними вечерами коротать время за чтением романов и представлять себя на месте главных героев. Героинь. Всё это выдавало в нём фантазёра и человека разбирающегося в вопросах саморефлексии.

— Итак, чем могу помочь? — сказал Марк, когда они уладили формальные церемонии и сели друг напротив друга в мягких креслах. Их разделял серебряный поднос с чаем и вазочкой для сладкого. Согревая руки о чашку, его собеседник выразил восхищение прошлыми заслугами Марка. Зашёл издалека. Коснулись и турнирных успехов.

— Вам не хочется взять реванш в Рилгане? — вдруг предложил Гарс. — В прошлый раз вышла некрасивая ситуация.

— Ну да, — Марк тоже отпил из кружки. — Однако Пацци Арно заслуженно выиграл турнир. Ничего бы не поменялось. Но, давайте на чистоту, вы же не это хотели обсудить?

— Да, есть кое-что ещё, — Гарс машинально подул на уже остывший чай. — Понимаете, ваши успехи вызывают некоторую... двоякость.

— Не совсем понимаю, — отлично, это хотя бы не касается инцидента с Криженом, но чего он так тянет?

Голос дяди, как и его вид, навевал сонливость.

— Это по поводу торговли, — спокойно уточнил Гарс.

— Если вы про налоги, то всё до копейки...

— Нет-нет, — мягко улыбнулся родственник, помахав ладошкой, будто успокаивал зверька. — С этим всё в порядке. Вы приносите пользу. Даже в мессалле стало спокойней, — после этих слов он немного остановился и на секунду улетел в далёкие дали. Интересно, как другие люди на него реагируют? — Но, понимаете, я как руководитель, то есть лицо ответственное за, скажем так, общность людей, вижу некую проблему. Коллектив не может состоять из одного сильного человека. То как вы расширяетесь, вводя новые товары, разоряет более мелких купцов.

Вот куда он клонит. Марк даже выдохнул от облегчения, откинувшись в кресле. А Гарс тем временем продолжал.

— Государство это не одна большая река, а множество мелких ручейков, её составляющих. Эти ручейки, то есть обычные люди, не виноваты в том, что вы, — он немного отпил чая, — что вы меняете устоявшийся образ жизни. Притормозите.

После этого он позвал Гэри, и поднос унесли. Гарс жестом попросил Марка подойти к окну на четвёртом этаже.

— Посмотрите, — открывался вид на всю округу, отсюда было видно даже часть купеческого района, — каждому из них нужно кормить семью, не только вам. Я что предлагаю, — он повернулся спиной и опёрся на подоконник, — давайте, всё же, урегулируем цены. Введём сроки обнародования ваших ммм... изобретений. Оздоровим торговый сектор. Не будьте таким жадным, а мы, — Гарс как-то картинно выдохнул, — то есть моя семья, станем к вам терпимей. Что скажите?

Лес рубят — щепки летят, ещё как летят, но люди не щепки. Не то чтобы ему совсем плевать, но в словах Гарса была доля правды. Простой народ не виноват. Может, у него и были счёты с купечеством, но сейчас к нему никто не сунется. Наступил момент, когда его попросили разбавить монополию в обмен на административный ресурс.