Вояжёр

— В Польше сейчас неспокойно, Свят. Насколько мне известно, несколько крупных родов вот-вот схлестнутся. Поэтому я не удивлен, что многие маги стараются улизнуть. Будь осторожнее. Но спрашивал я не об этом, мне интереснее, когда… — Андрей Ростиславович прервался и обернулся, услышав шорох за своей спиной.

— Мне интереснее, когда ты все-таки домой приедешь, ммм? — голос Львова обрел веселые нотки, но брови были нахмурены. — Тут Трубецкие недавно устраивали неплохой вечер в своем поместье. Уверен, Михаил был бы рад встрече. Он в последнее время все больше скучает, совсем на приемах и балах появляться перестал. Мы с Василием тебе и пару бы подобрали хорошую. Он и твоему деду помогал. Сам знаешь, у него глаз алмаз!

Ну началось. Резко сменил тему на свою любимую. Как-будто у него наследников больше нет! Справедливости ради, я ему пока про Фэйт не рассказывал, все же не знаю, как он отреагирует. Конечно, знакомить с семьей придется, но этот вопрос я отложу на… пожалуй, на никогдадцатое февраля. Пока что. Потом, может, на конец месяца перенесу. На тридцать первое, допустим. Ну и как мне на эти намеки отвечать?

— Да знаю я. Ты мне каждое лето грозился невесту подобрать, а Василий поддакивал.

Слуга был из редкой когорты людей, преданной роду до одури. Такая верность встречается нечасто. А предыдущий Святослав и был той самой одурью. Удивительно, но старый слуга, кажется, действительно переживал за всех Львовых, как за своих детей, хоть и носил непробиваемую маску почтительности.

— Он и мне, между прочим, невесту нашел, — ответил Львов с ностальгией в голосе. — Да какую! Молодость дается один раз, Свят. Жизнь по новой не переиграть. Так что не забывай, что тебе дома всегда рады. Я понимаю, что ты в звании аспирана, офицер Иностранного корпуса. Если решишь приехать домой, познакомлю кое с кем. Все-таки у нескольких неплохих семей дети подрастают, и внуки. А мне с кем нянчиться прикажешь, ммм? Я же не молодею! От Гоши не дождешься.

Георгий — это мой старший брат, которого я называю кот Шредингера. Он вроде есть, но его как бы нет. Мы не общаемся. Когда виделись в поместье, то просто не обращали друг на друга внимания. Я люблю людей, с которыми можно комфортно помолчать, а уж люди, которых можно комфортно не замечать — это вообще дар Богов. Поэтому к Георгию я отношусь без пренебрежения, но и без теплых чувств. Как говорится, могу помочь, а могу и послать. Странно, что он не навещал меня, когда я выздоравливал после дуэли, но может прошлый Святослав с ним рассорился вдрызг или девушку увел. С него сталось бы.

— Думаю, он и сам решит, что к чему, — пожал я плечами. — Он все же наследник. Нужно принимать самостоятельные решения.

Я благодарен Львовым, но это не значит, что я расцениваю их как единое целое. Георгий может справиться сам и без моей помощи. Так что пусть принимает ответственность на себя. Я уверен, что сидя в удобном поместье и козыряя по балам и приемам сильнее не станешь. Если бы были родовые техники, способные вернуть мне магию, то я бы уже знал о них. Все же всем Львовым выгодно, чтобы члены семьи умели колдовать. Может, только Георгий рад, что его положение как наследника упрочилось еще и титулом надежды младшей ветви, но я понятия не имею, что он там думает. В любом случае, удачи ему на непростом фронте формирования новой семейной ячейки.

— Не будь с ним так строг, — отрезал Андрей Ростиславович, — и подумай о том, что я сказал. Поговорим позже.

— Конечно, — ответил я и изобразил губами улыбку. — До следующего звонка.

Я нажал на красную трубку на экране и вызов завершился. Нужно не забывать о Москве. Все же, находясь на периферии, быстро забываешь про ядро империи. И пусть Москва была лишь спутником этого ядра, так как в Петербурге обитала императорская семья, и важные чиновники и все желающие подняться за счет связей и положения зачастую жили в столице, но рабочим интересом не обделяли и Москву. Она являлась неким бизнес центром, где было принято трудиться. Ну и ночная жизнь во втором городе империи по слухам ничем не отличалась от моего прошлого мира.

Многие семьи не жили в самом городе, особенно те, что постарше и влиятельнее, все-таки аура у города была купеческая, а не дворянская. Я в подобную чушь не верю, так что Москва оставила на меня приятное впечатление. Нет столичного лоска и утонченности, зато чувствуется свобода и стремления вырваться из тени Санкт-Петербурга. Вряд ли это осуществимо. Пока император живет в Питере, Москва останется его тенью. Интересно, но Львовы никогда не старались перебраться в столицу. У Андрея Ростиславовича, вероятнее всего, и в Москве хватает забот.

Но какой же лис. На старость надавил, про долг семье упомянул, еще и похвалить успел не просто между строк, а напрямую. Точно что-нибудь нужно от меня. Вообще-то я даже примерно представляю, чего ему хочется. Потеря магии одним из наследников — это сильный удар по репутации, ведь в дворянском обществе магический талант является движущей силой, способной как на разрушение, так и на созидание. А в младшей ветви Львовых двое неудачников в этом плане. Моя сестра, Мария, так и не смогла пробудить стихию до сих пор. То есть в семье остался один наследник и маг, хоть и не самый талантливый.

На мой взгляд, половина таланта — природный дар, а вторая — трудолюбие. Я никогда не пугался препятствий, но если я не почувствую магию, то начать трудиться будет сложно.

Каждое утро одно и то же. Я, стоя с вытянутыми руками, стараюсь сдвинуть небольшие объекты в комнате. Пока что безуспешно. К тому же мне просто сложно представить что-то, чего я никогда не чувствовал. Доктор на медицинском осмотре в иностранном корпусе сказал, что восстановить мои магические каналы будет проблематично, чем подтвердил мнение его коллег, обследовавших меня по настоянию отца еще в Москве.

Младшие Львовы, при всей деятельности Андрея Ростиславовича, сейчас находятся не в лучшем положении. Я не особо разбираюсь в тонкостях отношений младшей и старшей ветви, но, насколько понимаю, у них между собой холодный нейтралитет.

В данной ситуации я лично после результатов дуэли являюсь уже не талантливым молодым магом, а, если без прикрас, товаром, который Андрей Ростиславович должен подороже загнать. Я, как мужчина, не перейду в род жены. Но, учитывая, что потенциал был неплохой, то и невесту можно подобрать. Вернее, можно подобрать, если учесть, что я выпускник военной академии и аспиран Иностранного корпуса. То есть мое имя имеет хоть какой-то вес, а я сам — посредственную, но ценность.

Уже не на дне. Впрочем, я, к счастью, никогда и не жил в ночлежках. Мне кажется, что у старшего Львова нет другого выхода, кроме как выдать меня за кого-нибудь, чтобы заключить политический союз. Да, сильная семья не будет заинтересована, но учитывая сложности, это не будет проблемой. И что-то мне подсказывает, что если бы я не «повзрослел», то моего мнения вовсе не спрашивали бы. Андрей Ростиславович любит своих детей, поэтому жалеть их не станет. А от Георгия действительно ждут внуков и чем скорее, тем лучше. Не знаю, помолвлен ли он или женат, не интересовался. Может, конечно, на него влияет стихия воздуха.

Говорят, что стихия соответствует внутреннему миру мага и зачастую отражает наиболее яркие черты характера. Конечно, столетия евгеники помогли родам создать династии магов одной стихии. Даже несмотря на это, в академии мы изучали роль волшебников в современном мире, сравнивая с регулярной армией и военными подразделениями.

Профессор Образцов вовсе утверждал, что маги действительно становятся и сильнее, и слабее одновременно. Парадокс? Он имел в виду, что медиана силы магов сегодня действительно будет чуть ниже, чем такая же медиана даже тридцать лет назад. Однако при этом отдельные маги, то есть самые верхние значения, так называемые нетипично большие, будут выше, чем в сравнении с показателями двадцатилетней давности. Есть подвох: нетипично низкие значения так же ниже, чем те же двадцать лет назад. Получается, что индивидуально сильные маги стали еще сильнее, а слабые еще слабее, но медиана все равно движется вниз.

Профессор не прав? Или все верно? Магию оценивают не только количественно. Один маг седьмого ранга способен погрузить относительно небольшое государство в хаос. Скажем, Швейцарию. Скорее всего это приведет к альянсу против архимага и его родной страны, но такие волшебники на практике могут приравниваться к ядерному оружию, которое в этом мире не получило распространение. Благо, архимагов в мире немного, их можно пересчитать по пальцам одной руки.

Для того, чтобы перейти грань с шестого на седьмой ранг, должно произойти что-то экстраординарное. И никакие родовые артефакты и техники не помогут. А если учесть, что маги шестого ранга считаются элитой, то становится понятным, почему многие страны придерживают информацию о таких тузах в рукаве. Например, мировое сообщество считает, что в Японии сороковых годов прошлого века появился архимаг. На самом деле, страна восходящего солнца тогда нашла свой второй конструкт и, имея некоторый опыт работы с первым, решила провести какие-то испытания. Детали неизвестны, но предполагают, что японцы решили либо переместить конструкт, либо расколоть его.

Вообще, в теории, два конструкта — смертный приговор для страны. Подобная удача со стопроцентной вероятностью приведет к невиданному ранее усилению магического потенциала ее магов. Если последние смогут пережить, что бы там от них не требовалось. В случае с Японией начала прошлого века именно выживание при работе с гигантским кристаллом стало проблемой, так как эксперименты привели к магическому выбросу огромной силы, уничтожившей как сам кристалл, так и все живое в радиусе двадцати пяти-тридцати километров.

Это заключение согласно официальной версии, а вот источники нескольких зарубежных газет на месте утверждали, что нескольким магам удалось выжить. Как? Неизвестно. Однако информацию подтвердила и неоднозначная ситуация с несколькими японскими изданиями, где тираж так и не вышел в печать, а журналисты пропали без вести.

А наберу-ка я Трубецкому. Неожиданно, я услышал незатейливую мелодию звонка мессенджера и посмотрел на экран. На ловца и зверь бежит. Интересно, как он время умудрился подгадать?