Вояжёр

Леший после недолгой паузы спросил Васю, мерно постукивающую пальцами по рулю:

— Ехидна, мысли?

Она высказала свои мысли:

— Время учебное. Дети в зданиях, на занятиях. Вон, в ближнем через окно видно головы ребятни. Машин нет, сторожа нет. Караван без транспорта явно не передвигается. Либо спрятали в лесу, а сюда пешком и в хибарах живут по-тихому, либо они не здесь.

— Верно, — согласился командир. — Двигай к поселку, внутрь не заезжай, там всего с десяток домов. Если транспорта нет, то поедем сразу к церкви.

В итоге Ехидна оказалась права, и через час мы были на подъезде к местной церкви. Дорога, кстати, несмотря на некую удаленность от шоссе, была асфальтовая, пусть и побитая то тут, то там. Именно на ней мы заметили легковые машины, неаккуратно брошенные на обочине и несколько мопедов.

Церковь не отличалась чем-то необычным. Темное деревянное здание, просторное крыльцо с двумя скамейками по бокам от двери, на которых расположилась пара пожилых женщин, копошащихся в каком-то ведре.

— Выгружаемся, — приказал Леший и квад выбрался наружу.

Бросилось в глаза, а точнее на слух, то, что несмотря на раннее для вечерней службы время, со стороны церкви раздавались громкие голоса и выкрики. Вот только не изнутри, а скорее откуда-то с заднего двора. Да старушки что-то недовольно бормотали себе под нос. Впрочем, брюзжание для многих людей с возрастом становилось привычкой.

— Змей, Свят, проверьте, что там на заднем дворе, — негромко сказал командир. — Нежно. Без шума. Ехидна, со мной. Потрясем пастора.

— Есть, — ответило наше трио и принялось исполнять приказы.

Змей занял позицию чуть слева и позади от меня, и мы двинулись мимо двух пожилых женщин, бормочущих что-то вроде «Мою, мою, вкусно будет». Совсем старушки из ума выжили от веры. Я бросил вопросительный взгляд на Матвея, он все же медик. Однако ответом мне было лишь покачивание головой и чуть расширенные от удивления глаза.

Мы тихо пошли вдоль стены. Оружие вскидывать не стали, так как приказа о боевой готовности не было, да и незачем попусту эскалировать потенциально конфликтную ситуацию огнестрелом. Медленно двигаясь вокруг церкви, нам стали слышаться отрывки фраз с заднего двора:

— … бей его сильнее, пернатый ты мешок!

— Эээ, в глаз коли, двигайся! Двигайся! Кому говорю, а?!

Под увеличивающийся шум мы незамеченными вышли на небольшую грунтовую площадку с сараем. Люди столпились, образуя круг, выкрикивая различные подбадривающие или разочарованные слова. Они явно наблюдали за интересным зрелищем, делая ставки на петушиный бой.

Змей сделал шаг в сторону столпотворения, но я остановил его взмахом руки и жестом показал движение назад. Через мгновенье мы оказались за стеной церкви и скрылись в тени от возможных случайных взглядов.

Я достал рацию и под безразличным взглядом Змея связался с командиром:

— Леший, Святой на связи. На заднем дворе петушиные бои. В контакт не вступали. Прием.

Из рации послышался голос Игната:

— Леший принял. Мы почти закончили. Ждите у машины. Прием.

Я ответил:

— Принял. Конец связи.

Да, теоретически я мог бы просто зайти в церковь и сказать Лешему то, что мы узнали, но дисциплина — это неотъемлемая часть любых военных подразделений. Пусть Иностранный корпус я бы скорее отнес к формированию наемников или к частной, тут точнее будет сказать государственной или дворянской, военной кампании, но это по стандартам моего прошлого мира.

Сказали доложить — связался сразу, как выяснил что к чему. А Матвея я остановил, так как светиться нам в военной форме лишний раз не за чем. Петушиные бои — вид спорта, популярный в Африке, а главное, очень прибыльный. Если сюда приехали местные из разных окрестных сел и деревень, то могли и наши потенциальные контрабандисты заглянуть. Срисуют солдат корпуса и потом мы их не найдем.

Если же мы ошиблись, то просто напишем рапорт о задержке и ее причинах. Искренне надеюсь на последнее, так как если кто-то приторговывает «мелочами» с нашего склада, то тогда ясно почему у Маслова такой дефицит на некоторые позиции. Возможно не только из-за задержек с поставками.

Под такие мысли я и Змей спокойно дождались возвращения командира с Василисой.

— В машину, — бросил Леший.

Мы расположились внутри, и Игнат продолжил:

— Пастора немного потрясли. Действительно есть караван. Приехали недавно, дня три-четыре. Расположились в лагере для кемпинга, с его слов ничего необычного. Приходили на поклон. Поболтали, обещали как-нибудь на петушиные бои заскочить. Вы засветились?

— Не думаю, — ответил я. — Было без шума. Нежно.

— Хорошо, — кивнул Леший. — Может, они сами где по дороге товар прикупили, но в дар как раз притащили в поселок военный брезент. Ничего другого поп не заметил: ни оружия, ни броников, ни спецтранспорта. Нужно проверить. Двинули.

Гелиос уже уверенно пересек зенит и направился к золотому челну у солнечных врат, но ранний вечер обещал быть не менее жарким, чем полдень.