Вояжёр

Не помню, есть ли у этих строк продолжение. Не знаю, получится ли у меня найти то самое спокойствие. Зато я отлично помню лицо одной веселой кенийской девушки, чей путь свел ее и меня под небом синим, где есть город золотой. Имя тому городу — Найроби. Имя той девушки — судьба.

— Прекрасно! — раздался громкий голос пана где-то поблизости, выводя меня из транса. — Пока достаточно. Открой глаза и не торопись подниматься с пола. Ты хорошо потрудился.

Я открыл глаза и окинул комнату затуманенным взором. Готов поклясться, что несколько мгновений назад видел Фэйт. На самом же деле, комната оказалась вовсе не комнатой, а малым тренировочным залом номер четыре. Чуть поодаль от меня стоял стул, который принес сюда Ян. Сам поляк все так же стоял передо мной, скрестив руки за спиной.

— А ты этот стул сюда откуда вообще притащил? — мне почему-то вдруг стало жутко любопытно узнать ответ на этот вопрос, словно от него зависела крепость колонн, поддерживающих основы мироздания.

— Хм… — пан с посмотрел на меня с удивлением и широко улыбнулся. — Я видел разные реакции на медитацию, но подобного просветления категорически не ожидал. Свят, стул стоял в подсобке. Ты же не думал, что я его из своей квартиры тащил до базы Иностранного корпуса через половину Найроби.

— Не думаю, — ответил я, все еще находясь в легкой прострации.

О том, что я так думал несколько секунд назад, говорить пану конечно же не стал.

— Пока можешь еще немного посидеть на полу, — взял нить разговора в свои руки Ян. — Когда соберешься с мыслями, перемещайся на прекрасный образец инвентаря данного зала.

— То есть назад на складной стул, — утвердительно добавил я, — который ты определенно не тащил из дома.

— Именно, — вновь позволил себе улыбнуться поляк. — Что касается медитации как таковой, я все же попрошу тебя следовать ей также, как ты следовал моим словам сегодня. Место может быть любым: твоя квартира, казарма или избушка в лесу. Важна именно духовная составляющая. Старайся задавать себе вопросы о том, какие события произошли с тобой в последнее время и какой эмоциональный отклик они у тебя вызвали. Думай о разном. Думай открыто. Помни, что ты не говоришь с чужим человеком. Ты говоришь с самим собой. контролируй свои эмоции и позволь им выйти наружу.

Сложно сказать, в состоянии ли я полностью контролировать собственные чувства. С одной стороны, сейчас я в полном порядке. Голова не гудит, а меня не покидает ощущение легкости. С другой стороны, в последнее время вокруг все чаще начали звенеть тревожные звоночки.

Тем не менее, я не эгоцентрист. Столкновения с искателями, грабежи сомалийских наемников и пиратов, да хоть бандитизм местных преступных групп: все это происходит не из-за меня и не для меня, а именно что вокруг. Я лишь вовлечен во все эти события как офицер Иностранного корпуса и как дворянин. По крайней мере, хоть на бумаге я действительно дворянин.

— Что касается эмоций, — продолжил уверенно говорить пан, — то я рекомендую тебе выбрать определенное время для медитации. Это может быть сложно, учитывая службу, но это определенно пойдет тебе на пользу и, вероятно, еще немного приблизит тебя к возвращению на путь контроля маны. Я бы предложил утренние часы, во время или незадолго после рассвета. Не забывай, что центром во время медитации должно служить твое сердце, оно же будет для тебя символизировать ядро. Твоя цель — не идти по проторенным другими дорожкам, а найти свой путь в единстве мириады охватывающих тебя эмоций.

— Ты раньше уже помогал кому-то с восстановлением? — поинтересовался я.

— Кому-то помогал, кому-то нет, — расплывчато отреагировал Ян. — С нервами у тебя как? Есть проблемы?

— Что-то вроде того, — неохотно признался я, вспоминая приступ, случившийся со мной совсем недавно.

— Медитация поможет с успокоением, но я бы посоветовал тебе добавить что-нибудь, приносящее… — поляк на секунду задумался, — порядок, что ли. Подумай над каким-то занятием, которое отличается методичностью и неделимым единообразным ритмом. И добавь это занятие в свой распорядок дня наравне с медитацией. Режим, дисциплина и занятость — те три камня, на которых держится твое душевное и духовное здоровье.

— А как же медитация? — не преминул я воспользоваться возможностью подколоть пана.

— Это часть твоей занятости, — серьезно ответил Ян, — наравне со службой в Иностранном корпусе. Свобода — обоюдоострый меч. Слишком много свобод ведут к разрушению порядка. Поэтому радоваться свободному времени для офицеров ИК, как мне кажется, преждевременно. Заполни их делом.

Легко сказать. Если по нам так и продолжат стрелять из-под каждого куста, то очередным занятием, которое заполнит мой ежедневник, станет госпитализация.

— Что там по поводу комбеза? — решил сменить тему я.

— Полагаю, у Маслова не нашлось подходящих обновок для разведчика? — уточнил поляк.

— Ага, — ответил я, вставая с пола и перемещаясь на складной стул, — У него там средняя бронька припрятана на черный день или, как он выразился, «не припрятана, а придержана до запроса». Из легких вариантов только «Ласточки», на которых, совершенно очевидно, далеко не улетишь.

— Хм… — ненадолго ушел в себя пан. — Ладно. Хорошо. Я постараюсь достать тебе тот комбинезон, который я упоминал в прошлый наш разговор. Если все сложится удачно, то внесу тебя как тестировщика для проверки защитных свойств в боевых условиях. Но заранее предупреждаю, что это возможность, а не обещание.

— Да, да, понимаю, — с радостью в голосе сказал я пану. — Родина вас не забудет!

— Родина… — задумался Ян. — Да, пожалуй. Ах, да, чуть не забыл. Книгу, в отличие от стула, я принес с собой из квартиры. Держи. В ней довольно неортодоксальный подход к вопросу истории магии, к тому же много интересных мыслей со стороны автора. Можно сказать, что главы чередуются — дается теория и эссе. Думаю, что это неплохо дополнит твое понимания магических процессов и подкрепит твою креативность.

— Спасибо, — я взял протянутую мне поляком книгу в зеленой обложке. — Обязательно прочту.

Обложка была пуста, однако несмотря на то, что прямо сейчас читать ее не собирался, а думал о том, как поскорее вернуться домой к Фэйт, я решил пролистать пару страниц интереса ради.

Название гласит «Концепция магии. Размышления о светлой и темной материи». Автором значится Авеллино. Действительно, согласно оглавлению, разделы по своим названиям напоминающие теоретические перемежались с многостраничными эссе. Любопытно.

— У меня на сегодня все, — заявил Ян, посмотрев на часы на левой руке, — время уже вечернее, мы с тобой немного засиделись. Меня еще ждут дела, поэтому на сегодня я прощаюсь.

— До встречи, — ответил я поляку, протянув тому руку для рукопожатия. — И спасибо.

Ян молча пожал мою руку и двинулся к выходу из зала. Я бросил взгляд на окна, расположенные под потолком тренировочного зала и защищенные изнутри металлическими решетками, и понял, что уже действительно вечереет. Поэтому вернул стул в помещение для инвентаря, прикрыл дверь и покинул зал.

Однако немного пройдя по коридору в сторону выхода из тренировочного центра, меня привлекли глухие звуки повторяющихся ударов. Подумав, что небольшую задержку в пару минут можно спокойно потерпеть, я свернул направо и пошел в сторону зала, откуда доносились звуки.

Я остановился перед залом с надписью «малый тренировочный зал номер 2». Да, звуки доносятся именно отсюда. Дверь была неплотно закрыта. Я постарался максимально тихо приоткрыть дверь пошире и заглянуть внутрь. Однако мой гениальный план потерпел неудачу, когда старая деревянная дверь издала противный скрипящий звук, заставив меня поморщиться. Умение разведчика передвигаться быстро и скрытно разбилась о качество дверных петель.

Однако девушка, находившаяся в помещении, не обратила на меня никакого внимания. Она стояла в начале помещения и рядом с ней располагался деревянный стол с разложенными на нем ножами разной формы, один из которых она уже держала в руках. Метрах в пятнадцати от нее стояла деревянная мишень, в которой уже торчали два ножа, которые она, видимо, и бросила. Крепко сложенная девушка невысокого роста с короткими черными волосами, едва ли длиннее моих, одетая в военную форму рядового состава Иностранного корпуса, сделала резкое движение рукой и очередной снаряд отправился в полет.

Раздался глухой звук удара стали о дерево, который и привлек меня сюда. Надо отметить, что попала она очень близко к центру мишени. Не уверен, считается ли подобное расстояние максимальным или близким к максимальному для метания ножей, но выглядит впечатляюще. Еще какое-то время я стоял в дверях, наблюдая за тем, как девушка всаживала ножи в мишень один за другим. Честно говоря, само занятие выглядело… методично. Есть в нем что-то пугающее и завораживающее одновременно.

— Прошу прощения, если помешал вам, — обратился я к девушке, делая несколько шагов вперед. — Можете потренировать меня метать ножи?

Девушка обернулась ко мне. Ее впалые пронзительные черные глаза бегло осмотрели меня с головы до ног, и на бледном лице появилась ехидная самодовольная ухмылка.

— Я уж думала, что ты только посмотреть любитель, — хрипловатый грубый голос вполне подходил к ее внешности. — Подходи, не боись, салага. Сейчас всему тебя научим. Будешь только так людей колоть.