Прожить чужую жизнь

32. Маленький василиск - большие проблемы

Лишь только в камине погасло зелёное пламя после ухода лорда Малфоя, на меня уставились две пары любопытных глаз. Мне сразу же захотелось прыгнуть в камин и отправиться куда угодно, только бы подальше отсюда. Может, я так бы и сделал, но интуиция мне подсказывала, что эта парочка не остановится ни перед чем, чтобы получить ответы на свои вопросы. С них станется даже обездвижить меня и допросить.

— Иди сюда, Гарри, — тоном змея-искусителя проворковала Амелия. — У нас ещё осталось много чая и пирожков.

— И вопросов... — добавил Сириус.

С обречённым вздохом я вернулся за стол и взял в руки чашку с чаем.

— Молодец, хороший мальчик, — похвалила Амелия. — А теперь объясни нам, что за комедию ты тут устроил? Мы с тобой не связаны долгом жизни, поэтому и не обязаны участвовать в твоих авантюрах вслепую. Как ты предпочитаешь: будешь отвечать на вопросы или просто расскажешь всё с самого начала?

— Давайте вопросы, — выбрал я. Рассказывать всю историю было лень. — Сириус знает эту историю. Я ему её уже рассказывал. Он вам всё потом объяснит.

— Хорошо... Зачем тебе чаша Пуффендуй?

Я посмотрел на Сириуса и по его бледному виду понял, что он уже сделал правильные выводы.

— Да, Сириус, ты верно всё понял. Эта чаша — очередной крестраж Волдеморта.

Судя по тому, что теперь побледнела и Амелия, слово "крестраж" было ей знакомо.

— Откуда ты знаешь, что это — крестраж и что он находится в сейфе сумасшедшей Беллы?

— Василиск рассказал. Это вам объяснит Сириус. Он в курсе. И да, я владею серпентарго.

— Я так понимаю — ты хочешь уничтожить чашу? — предположила Амелия. — Но такие предметы очень трудно уничтожить, практически невозможно. Думаешь, у тебя хватит силы?

— Мы уже уничтожили три крестража. Об этом вам также расскажет Сириус. У меня есть яд василиска, а у крёстного — кинжал гоблинской работы. Смочив его в яде, мы и уничтожили крестражи.

— Это опасно?

— С двумя проблем не было, а медальон Слизерина потрепал нам нервы. Об этом опять же расскажет Сириус.

— Так, хватит! — не выдержала Амелия. — Кто-нибудь из вас сейчас же мне всё объяснит! Если после рассказа Сириуса у меня возникнут вопросы, мне что — к Дурслям бежать?

— Хорошо, тогда пусть Сириус рассказывает, а я пока буду пить чай.

Крёстный по памяти пересказал мою сказочку о василиске. Амелия задумалась. Зная её цепкий ум, я даже не сомневался, что она не будет настолько наивной и доверчивой, как её супруг. И я не ошибся...

— Гарри, я не хочу говорить, что ты обманываешь, но не договариваешь — это уж точно. Некоторые места в этом рассказе звучат, мягко говоря, сомнительно. Например, такое феноменальное совпадение, что ты решил продемонстрировать друзьям знание серпентарго в единственном месте Хогвартса, которое реагирует на этот язык...

— Видимо, мне повезло, — я решил упираться в свою версию до последнего.

— Понятно... Не хочешь рассказывать... Ладно, второй вопрос. Ты всегда лезешь во все неизвестные норы и туннели, которые находишь? Вот так — без проверки, без страховки и без ума?

— Гриффиндор — это диагноз... — вздохнул я.

Сириус довольно оскалился.

— Ты бы тоже туда полез? — поинтересовалась Амелия у мужа.

— Спрашиваешь!.. Мы бы все туда полезли. Ведь там нас могут ждать шикарные приключения...

— Или голодный василиск... — добавила Амелия. — С этим вопросом всё ясно. Мне, пуффендуйке вас, гриффиндорцев, не понять. Ладно, идём дальше. Вы влезли в неизвестную нору, встретили там тысячелетнего василиска, и он с радостью предложил вам дружбу и рассказал все свои тайны. Тебе не кажется, что это слишком притянуто за уши?

— Нет, не кажется. Василиск — эмпат и чувствует, кто пришёл к нему с добром, а кто — со злом. Подружился он с нами действительно с радостью. Столько лет сидеть в подземелье одному, а тут — говорящий, да ещё и с добром. Это ж сколько новостей узнать можно... А секретами он с нами поделился позже, когда мы уже были друзьями.

— И вот он так и сказал прямо, что чаша Пуффендуй находится в сейфе Беллатрисы Лестрейндж? — скептически поинтересовалась Амелия.

— Вот прямо так и сказал! А если не верите, я могу вас с ним познакомить. Сами его обо всем расспросите, — с вызовом заявил я, прекрасно зная, что проверить мои слова они не смогут.

— Ладно, не топорщи колючки, ёжик ты наш! — улыбнулась Амелия. — Верим мы тебе, верим... Но это не значит, что у меня не появятся к тебе новые вопросы.

Конечно, появятся... Вот только не факт, что я на эти вопросы правдиво отвечу. Ой, не факт...

Наконец меня отпустили. К тому времени, как я вышел из "Дырявого котла", дядя ждал меня уже около часа и ругался, как сапожник. Думаю, теперь он точно не станет возражать против каминной сети. Я не забыл сообщить крёстному и Амелии, что нам удалось уговорить дядю, и теперь подключение работающего камина к нашему дому — только дело времени.

* * *

На следующий день, чтобы не слишком мучить дядю, мы решили, что он только отвезёт меня к "Дырявому котлу", а назад меня доставит Сириус с помощью аппарации. В Гринготтсе нас уже дожидались Люциус и Нарцисса. Пока леди Малфой разыскала и принесла нам чашу Пуффендуй, крёстный договорился с гоблинами насчёт аренды всё той же комнаты с высшей защитой. У Малфоев было время подумать, и они решили, что возвращать в сейф повреждённую чашу так же опасно, как и унести её совсем. Дефект сразу же бросится в глаза, а для того, чтобы выяснить у гоблинов, кто хозяйничал в её сейфе, Беллатрисе понадобится не более пяти минут. Поэтому, взглянув на оригинал, Люциус трансфигурировал простую чашку, которую принёс с собой, в полную копию знаменитой реликвии. Копию вернули в сейф Беллатрисы, а я подтвердил, что долг жизни выплачен. Вспышка магии между нами немного испугала меня, но Люциус, снисходительно улыбнувшись, заявил, что это означает, что всё прошло нормально. На этом Малфои откланялись, а мы с Сириусом отправились уничтожать очередной крестраж.

Бедная Амелия извелась, пока ожидала нас в холле Гринготтса. После рассказа Сириуса о том, как мы уничтожали предыдущие крестражи, она очень боялась за нас. Неизвестно, какую дополнительную защиту Волдеморт мог ещё наложить на чашу. Но на этот раз нам повезло. Всё ограничилось только воем и вспышками, которые не причинили нам никакого вреда.

Этот крестраж был для меня самой большой проблемой. Как я ни ломал голову, но придумать способ пробраться в сейф банка с такой защитой не сумел. Летать на драконе мне не улыбалось. К тому же для этого нам нужен был гоблин, а уговорить зелёненького пойти на преступление против своих же сородичей казалось слишком уж невероятным. Поэтому я был просто в восторге, что всё так удачно сложилось. Теперь оставалась только Нагайна и сам Волдеморт. Можно сказать, мелочи жизни...

* * *

В этом году возвращение в школу не обошлось без приключений. Луна с её отцом совершили чудо и где-то раздобыли маленькую самочку василиска в подарок Шшушше, чтобы ему жилось веселее. Вот только нам пришлось поморочиться с довольно-таки приличных размеров ящиком со змеюшкой. "Маленький" василиск представлял собой трехметровую гадину с норовистым характером. В поезде оставить её было нельзя — домовики, доставляющие багаж студентов в школу, инфаркт получат, не говоря уже о том, что после этого змею у нас просто конфискуют. Возникал вопрос — как протащить зверушку в школу и не попасться с контрабандой. Отправить её в Тайную комнату мы не успевали — нужно было присутствовать на праздничном пиру. Максимум, что можно было сделать — это оставить ящик в нашей спальне, а после пира уже попробовать проникнуть в Тайную комнату.

Мы погрузились в последнюю карету и последними пробрались в школу. А к тому времени, как мы со всеми предосторожностями добрались до Гриффиндорской башни, там уже никого не было — все отправились в Большой зал. Накрыв ящик мантией-невидимкой, мы с Невиллом и Дадли под охраной Гермионы прошмыгнули в спальню мальчиков и запихнули увесистый ящик под мою кровать. Мантию я забрал. Кому взбредёт в голову лезть ко мне под кровать? Со спокойной душой мы отправились на праздничный ужин.

Директор Макгонагалл объявила о том, что в этом году в Хогвартсе проводится Турнир трёх волшебников. Пожалуй, из всей школы только я, Гермиона и профессор Снейп не обрадовались этой новости. Гермиона знала, чем мне грозит этот Турнир. Снейп вообще никогда и ничему не радовался. А я понял, что канон снова меня догнал. Мне придётся участвовать в этом самоубийственном мероприятии. Непонятно было только — кто же бросит моё имя в кубок. Педагогический состав остался прежним. Преподавателем ЗОТИ по-прежнему был профессор Паркинсон. Никого нового в школе не появилось, если не считать первокурсников. Если предположить, что Барти Крауч-младший прячется под обороткой, то как это определить? Студентом он быть не может, потому что тогда он не сможет превратить кубок в портал. Доступ к кубку может быть только у преподавателей или организаторов Турнира. Конечно, ещё есть вероятность, что он может прятаться под личиной кого-то из Дурмстранга или Шармбатона, но опять же — как это определить?

В следующий миг мне захотелось побиться головой о стол. Идиот! Карта Мародёров же показывает всех, даже если они здесь находятся под обороткой. Сразу же, как закончится ужин, нужно не забыть посмотреть карту. Ох! Василиск... В первую очередь надо придумать, как его перетащить. В гостиной всегда крутится куча народу. Пронести мимо них огромный ящик, и чтобы его никто не увидел — это из области фантастики. Доставить его в спальню было проще.

Но вот что делать теперь, когда после ужина в гостиной будет толпиться весь Гриффиндор в полном составе? Окинув взглядом гриффиндорский стол, чтобы лучше оценить размер проблемы, я понял, что в общей картинке чего-то не хватает. Присмотревшись повнимательнее, я понял — не хватает Рона Уизли и Симуса Финнигана. Чтобы Уизли пропустил ужин, должно произойти что-то невероятное. По коже пробежал холодок. Предчувствие вопило во весь голос, что самое невероятное, что сейчас находится в школе — это наш василиск. Есть сразу же расхотелось. Отложив в сторону вилку, я как можно незаметнее выбрался из-за стола. В коридоре меня догнали Гермиона и Дадли с Невиллом.

— Гарри, что случилось? Куда это ты так шустро рванул? — поинтересовался кузен.

— И при этом ничего нам не сказал, — обиделась Гермиона.

— Ребята, у меня плохое предчувствие. Вы заметили, что Уизли и Финнигана не было на ужине? Я боюсь, что они могли добраться до василиска.

— Ой! Думаешь, она могла их окаменить? — глаза подруги от ужаса стали круглыми, как блюдца.

— Это вряд ли... Она ещё маленькая и сил у неё на это не хватит, но оцепенеть они могли запросто. И как тогда нам её ловить? Да ещё, чтобы она и нас при этом не оцепенила?

Оставшееся расстояние до башни Гриффиндора мы пробежали на одном дыхании. Опасаясь за друзей, не умеющих говорить на серпентарго, я попросил их подождать за дверью, а сам вошёл в гостиную.

Мда... Оказывается, с ужина мы ушли не первыми... В гостиной на диванчике сидели близнецы Уизли, а в кресле возле камина — Ли Джордан. Можно было бы подумать, что они что-то замышляют, если бы только вся троица не была оцепеневшей. Искать беглянку, осматриваясь по сторонам, было чревато. Достаточно встретиться с ней глазами, и моя "избранная" персона пополнит этот "музей восковых фигур". Закрыв глаза, я зашипел на серпентарго: