Прожить чужую жизнь

4. Дипломатия в Хогвартс-экспрессе

Первого сентября неугомонный Дадли разбудил меня в шесть утра. Посмотрев на нервно дёргающегося кузена, я даже орать на него перехотел и утянул его на утреннюю пробежку. Физическая нагрузка, свежий воздух и последующий душ сделали своё дело. Дадли обрёл способность к адекватным действиям. Без лишней суеты мы проверили все собранные с вечера вещи и позавтракали.

— Гарри, ты говорил, что вам придётся ехать в поезде целый день. Я здесь приготовила вам еду в дорогу.

С этими словами тётя вручила мне огромный пакет.

— Тётя, вы решили накормить весь Хогвартс? Если это на двоих, то нам здесь на месяц хватит.

Перебрав содержимое пакета, мы оставили свёрток с бутербродами, бутылку лимонада и несколько яблок. Глядя на то, что мы не взяли, тётя вздохнула так, словно отправляла нас на войну.

— Мальчики, вы же почти ничего не оставили. Разве же этого хватит на целый день? Возьмите ещё хоть курочку.

— Мама, там будет тележка со сладостями. Так что с голоду мы не умрём. Вон Гарри в первый раз ехал вообще без продуктов — и выжил.

Но переспорить тётю Петунию не смог даже Дадли, и курочку пришлось взять. Мандраж кузена перешёл на его мать, и она бегала вокруг нас, заглядывала в сумки, причитала, что дети уезжают на полгода, а у неё даже нет совы. Мельтешение тётки прервал дядя Вернон, назвав её квочкой, и приказал грузить вещи в машину.

На вокзале дядя с отвисшей челюстью наблюдал, как мы с Дадли и тётя Петуния проходим сквозь стену. Да уж! Видеть такое человеку, который всегда доказывал, что волшебства не существует — это неслабый удар по самолюбию. На платформе к нашей компании присоединились Гермиона с отцом. Теперь мы могли со спокойной душой грузиться в поезд, зная, что тётя не потеряется.

Выбрав купе, мы разместились в нём втроём. Немного позже к нам присоединился Невилл. Вначале он чувствовал себя скованно в присутствии незнакомого человека, но, познакомившись, они с Дадли очень быстро нашли общий язык. Глядя на Невилла, рассказывающего, как он боялся, что ему не придёт приглашение в Хогвартс, я подумал, что надо быть полным идиотом, чтобы подружиться с Роном и не обратить внимания на Лонгботтома. Скромный, простой, открытый мальчишка. Никому не завидует, пальцы веером не растопыривает. Да и в каноне показал себя верным товарищем. Наверное, стоит его взять в нашу компанию. Лишь бы только Рон не припёрся.

Внезапно открылась дверь, и я вздрогнул. Накаркал? Но нет, на пороге стояло блондинистое явление.

— Поттер. Грейнджер. Лонгботтом...

— Какая у тебя замечательная память, Малфой. Ты всего лишь за год сумел выучить наши фамилии.

— А тебя я не знаю, — заявил тот, игнорируя мой сарказм.

— Я тебя тоже, — кузен не мог понять, как реагировать на странного пришельца.

— Меня зовут Драко Малфой.

Наученный горьким опытом, протянуть руку он не решился.

— Дадли Эванс.

Письмо из Хогвартса кузену пришло на эту фамилию. Магловскую фамилию отца Дадли магический мир не принял. Вот и пришлось ему стать Эвансом.

— А почему я тебя в прошлом году не видел? Или ты первокурсник?

— Нет, я второкурсник. Только не учился здесь.

— А в какой школе ты учился?

— Ты её не знаешь, она — магловская.

— А почему не учился в волшебной?

— А почему ты такой любопытный? С чего бы мне с тобой откровенничать?

Заметив, что Дадли начинает закипать, я решил вмешаться.

— Малфой, отвали от человека!

— А ты, Поттер, не лезь, я не с тобой разговариваю.

— А кто тебя вообще сюда звал разговаривать?

— Тебя забыл спросить. Лучше скажи, где ты своего Уизела потерял?

— Ты по нему соскучился? Так иди, поищи в других купе. Здесь его нет.

— Неужели ты наконец понял, что из себя представляет этот предатель крови, и отшил его?

— А тебе какая разница?

— Я предлагал тебе свою дружбу. А ты не захотел дружить с чистокровным и предпочёл предателя крови.

Тяжёлый случай. И это не лечится.

— Да что же ты замороченный такой на этой крови? Дружат не с кровью, а с человеком.

— И где же теперь этот человек? Я же говорил, что он тебе неподходящая компания, — ухмыльнулся Малфой.

— А ты, значит, подходящая?

— Конечно. Ты же воспитывался маглами? Я бы тебе смог объяснить традиции магического мира.

— Себе их лучше объясни! Сомневаюсь, что у магов есть традиция навязываться людям и преследовать их, если они отказались с тобой дружить, — очевидно, у Малфоя был талант бесить людей, потому что я чувствовал, что ещё немного — и перейду к рукоприкладству.

— Я всего лишь хотел тебе открыть глаза.

— Да я вроде бы и не ходил с закрытыми. К тому же, это можно было сделать спокойно, никого не оскорбляя. Ты бы испытывал доверие к человеку, который обливает грязью твоих друзей?

— Говоришь, тебе не нужна моя помощь? Ну, и кого ты без моей помощи выбрал себе в друзья? Семейку Уизли? Предателей крови и маглолюбцев?

— Ну, маглолюбцами я бы их точно не назвал. Их отношение к маглам, скорее, можно охарактеризовать, как отношение к диковинным зверушкам: пощупать, повертеть в руках, разобрать и посмотреть, что там у них внутри...

— И вообще, называть людей предателями крови только из-за того, что они хорошо относятся к маглам — мерзко, — глаза Гермионы метали молнии, и я стал волноваться за сохранность малфоевской шкурки.

— Грейнджер, предатель крови — это родовое проклятие, и к маглолюбию никакого отношения не имеет. Если бы твои родители были волшебниками, ты бы это знала. Но так как ты — маглорождённая, то хотя бы книги почитай.

— К твоему сведению, я не маглорождённая, а полукровка, — возмутилась подруга.

— Не знал об этом. Но если так... Мисс Грейнджер, приношу вам извинения за своё бестактное поведение.

Гермиона гордо задрала носик. По выражению её лица было видно, что ей хочется отправить наследника Малфоев по известному адресу, но правила приличия не позволяют.

— Я принимаю ваши извинения, мистер Малфой.

— Теперь мы можем с тобой нормально общаться? — Драко протянул мне руку.

— Давай попробуем.

Я пожал ему руку. В глазах белобрысого плескалась незамутнённая детская радость. Как мало нужно человеку для полного счастья. Дружбы с Малфоем у нас, конечно, не получится, но нейтралитет — это тоже неплохо. Всё-таки их семья достаточно влиятельна в магическом мире. Ни к чему обзаводиться такими сильными врагами.

Драко ёрзал на сиденье и таращился на Гермиону. Было заметно, что любопытство не давало ему покоя. Мне стало интересно: выдержит или нет. Не выдержал...

— Мисс Грейнджер, а можно поинтересоваться: к какому роду вы принадлежите?

— К роду Грейнджер.

— А разве такой существует?

— Несколько поколений в этом роду были только сквибы. Мой папа тоже сквиб.

— А, понятно, возрождённый род.

— Так же, как и у мамы Гарри.

Это она зря сказала. Теперь любопытный Малфой с меня не слезет, пока всё не выпытает. Ну так и есть...

— Значит, твоя мама тоже не была маглорождённой?

— Она была полукровкой из рода Эванс. Дадли — мой кузен — является наследником этого рода.

— А почему не ты?

— По старшинству. Он старше меня на месяц. К тому же род Поттер — чистокровный и автоматически становится первым в моей родословной.

— Значит, ты теперь — чистокровный?

— Выходит, что так.

— А почему тогда твой кузен не учился вместе с нами в прошлом году?

— А ничего, что я здесь сижу? Я тебе не мешаю? — Дадли, нахмурившись, смотрел на Малфоя. — По-моему, невежливо обсуждать людей в их присутствии.

Дракоша получил ещё один щелчок по носу. Кто кого учит традициям? Как будешь выкручиваться, змеёныш слизеринский?

— Прошу прощения, просто тема очень интересная. Увлёкся.

Вот что ты будешь с ним делать? Сидит, таращит честные-пречестные серые глазищи... Просто котёнок из "Шрэка".

— У меня была скрытая магия, и она только летом проявилась, — снизошёл до ответа Дадли.

У Драко заблестели глазёнки и он открыл рот, чтобы ещё что-то спросить, но тут распахнулась дверь, и на пороге возникло рыжее явление — Рон Уизли собственной персоной.

— Я не понял! А этот что тут делает?

Ещё один любопытный. Как бы ему объяснить, чтобы он даже со своей одной извилиной мог понять?

— Сидит. Разговаривает.

— Это же слизень! Гарри, как ты можешь с ним общаться?

— Круто! Я и не заметил, что говорю на другом языке.

— На каком другом?

— На языке слизней. Или они тоже по-английски говорят? И вообще, Рон, ты что-то путаешь. Слизни — они такие маленькие, с рожками... Малфой совсем на них не похож.

Картина маслом... Рон Уизли, пытающийся думать. По-моему, даже скрежет шестерёнок в голове слышен.

— Ты хочешь сказать, что ты теперь с ним дружишь? С сыном Пожирателя?

Нет, это я ему польстил. Думать он не умеет. Лучше бы и не пробовал.

— Я сказал, что мы просто разговариваем. Это во-первых. А во-вторых, при чём тут его родители? Чем ты лучше того же Снейпа, который мне припоминает проделки моего отца?

— Ты меня сравнил с этим сальноволосым?

— Я тебе пример привёл. Дети не отвечают за своих родителей.

— То есть, ты хочешь сказать, что он — белый и пушистый?

— Насчёт пушистости не уверен, но белый — это точно.

По хитрой рожице Драко было видно, что ему хочется переадресовать мне щелчок Дадли об обсуждении людей в их присутствии, но у него хватает ума понять, что любое сказанное им слово обернётся против него.

В поисках контраргументов глаза рыжего забегали по купе и наткнулись на Гермиону.

— И ты тоже теперь за слизней?

— Во-первых, не "слизней", а "слизеринцев". А во-вторых, не вижу причин для конфликта.

— А то, что он меня называл предателем крови, для вас не важно? Какие же вы друзья?

— А вот за это, Уизли, я извиняться не буду, — не выдержал Малфой. — Я тебя не оскорблял. Это правда — твоя семья носит печать предателей крови. Почитай об этом.

— Только потому, что они любят маглов...

— Не повторяй глупости. За это магия не наказывает. Там должны быть серьёзные преступления, а не такая ерунда. Советую обратиться в Гринготтс.

— У меня денег нет.

— Могу одолжить.

— Мне не нужны подачки от Малфоев!

— Если хочешь, я тебе одолжу, только не ори, — моё терпение уже было на пределе. Ему предлагают помощь, а он гордость свою демонстрирует.

— И как же я туда попаду? Я же в Хогвартс еду.

— Если решишься, я поговорю с крёстным, и он тебя сопроводит в выходные.

— Это со Снейпом, что ли? Никуда я с ним не пойду!

— Рон, прекрати истерику! Он тебя не съест. Отведёт и приведёт. Ты так орёшь, словно тебя на нём жениться заставляют. Зато узнаешь всё о себе, и, может, есть возможность что-то изменить.

Рыжий завис. Видно было, что и хочется, и Снейпа боится.

— Ну ладно, я подумаю.

— А что тут думать? Тебе предлагают помощь. Я вот тоже ходила в Гринготтс и выяснила, что не маглорождённая, а полукровка. Ты боишься, что кровь будут брать? Так они сразу же и залечат ранку. Или Снейпа боишься?

— Никого я не боюсь. Договаривайся, Малфой, я согласен.

Умница Гермиона! Рыжего можно только на "слабо" взять. Гриффиндор — это диагноз! Драко вполне доволен своей дипломатией, а Рон явно уже жалеет, что повёлся на подначки Гермионы. Ищет, на ком бы зло сорвать. Ага! Обнаружил Дадли. Не прошло и полгода.