Улыбка Шакти

«Пение, игра на музыкальных инструментах, танец, игра на сцене, живопись, нанесение на тело тилаки и узоров из рисовой муки и цветов, изготовление цветочных украшений, водное музицирование, водная игра, смешивание цветов, создание гирлянд, украшение головы гирляндами и цветами, изготовление костюмов для актеров, художественное украшение ушей, создание ароматов, искусство надевания украшений, показ фокусов, ловкость рук, кулинарное искусство, изготовление напитков, рукоделие, вышивание, игра на вине и дамару, отгадывание загадок, декламация стихов, сочинительство стихов, пересказ книг, пересказ пьес и историй, разгадывание стихов-загадок, изготовление выкроек для одежды, изготовление стрел, прядение, плотницкие работы, архитектура, проверка металлов и драгоценных камней, металлургия, огранка драгоценных камней, знание минералов, траволечение, искусство ведения бараньих и петушиных боев, одомашнивание попугаев, использование духов, уход за волосами, отправка символических сообщений, софистика, ведение споров, изготовление игрушек, изготовление янтр, использование амулетов, ведение беседы, анализ стихов, маскировка при помощи одежды, ведение игр, знание духов, управление колесницей, письмо, уход за слонами и лошадьми, изготовление тамбул, плавание».

Какой же замысловато нарядный человек снаряжался, такому и умереть недосуг. Особенно тронула отправка символических сообщений. Вышел на балкон, одно сообщение уже сидело на ветке дерева – райская мухоловка. Около получаса наблюдал за ней. Удивительная птица, не первый раз я ее вижу, но здесь было как никогда близко и долго. Черный растопыренный гребешок, голубой клюв и такое же ярко-голубое колечко вокруг зрачка. Самочки в терракотовых, чуть распахнутых пеньюарах, а вот самцы меняют цвет несколько раз в жизни и становятся белыми, хвост удлиняется так, что становится чуть не втрое длиннее тела. Вернее, не хвост, а одно перышко, как зимняя колея. Безногая райская птица, как ее назвал Линней, описывая по безногой тушке, привезенной туземцами. Отсюда потянулся миф, что летят они из рая, не касаясь земли. Она сидела на ветке, держа в клюве стрекозу – перламутровую в нежно-голубом клюве. Приблизил зумом камеры: стрекоза была живая, мухоловка держала ее, казалось, настолько осторожно, чтобы не повредить, но и не выронить. Странно, что так долго и почти недвижно, только несколько раз сменила ветку. Вдвоем. Вспомнил, как в Нагбиде с Таей пошли на ночевку к озеру, где вся округа была в следах тигрицы-людоеда. Там на лугу из-под ног вскидывались дивные птицы… как же они назывались? Выпало из памяти. Вскидывались, как тряпичные узелки. И – даже не перелетая, а как-то перешвыриваясь на десяток шагов и неловко падая в траву. Заинтересовавшись, я шел за ними, они подпускали почти вплотную и снова вскидывались. Глаза у них были похожи на бельма. А еще вспомнил изумрудных голубей в Нагархоле, когда шли с Таей в тумане вдоль заповедника. Несколько фигур ее и несколько моих, появлявшихся в промоинах тумана с разных сторон. А над нами на верхушках голых деревьев сидели изумрудные голуби в открывавшемся и вновь затуманивавшемся окне. На тонких веточках, которые лишь подразумевались.

Мухоловка наконец взлетела, плавно унося свой баснословно длинный хвост в сторону академии санскрита.