Изгнанники Меанантра. Книга 1

Слухи о богатстве Риена вскоре дошли до Танорта, столицы Даноста. Король Йеган потребовал, чтобы переселенцы внесли в столичную казну положенный по закону налог. На что Инкопат ответил жестким отказом. Тогда король Йеган, привел под стены непокорного города армию. Несколько недель войска Даноста пытались прорваться сквозь запертые ворота Риена, но жители оказали достойный прием врагу.

Наконец пришел день, когда разбитые створы ворот разлетелись на куски, в тот день защитники не оказали сопротивления. Армия Йегана вошла в Риен, но никого из переселенцев не обнаружила. Забрав казну, король приказал войскам покинуть опустевший город, с тех пор Риен так и стоит заброшенный.

Вспоминая страшные истории, слышанные в детстве, Крамвуд прошел помещения, прилегающие к защитным сооружениям городских врат, и оказался на широкой площади, от которой веером расходились улицы, плотно уставленные домами. Вытесанные прямо в горной породе, дома стояли настолько плотно друг к другу, что представляли собой еще ряд стен, деливших город на несколько секторов. Справа когда-то располагался квартал ремесленников, слева горняков, центральная улица, самая помпезная и широкая, убегала к центру Риена.

Крамвуд спустился по пологому склону к центральной улице, и неторопливо зашагал вдоль богато отделанных домов. Чем ближе он подходил к центру, тем разнообразнее и дороже выглядели фасады строений. В конце, помпезная улица расширялась, выбегая широкой рекой на городскую площадь.

Прямо перед Крамвудом высилась ратуша, с правого бока к ней прильнул особняк местного управляющего. Гном вошел в приветливо открытые двери ратуши и побродив по пустым комнатам набрел на широкий балкон, с площадки которого открывался вид на весь город.

Кругом, куда бы не смотрели глаза путника, царило запустение. Тишина, редкая по своей полноте, напоила покоем древний город. Лишь далекое журчание горного потока, что огибал Риен по краю, иногда доносилось издали. Кристально чистая вода билась в русле, проложенном трудолюбивыми гномами, давая живительную влагу городу. Фасады некоторых зданий уже начали рушиться, но большая часть еще сохраняла красоту некогда богатого торгового центра. Задние ряды домов причудливо прилепились к стенам огромной подземной полости. Отовсюду выглядывала древность, она виделась в устаревшей архитектуре, в геометрии городского пространства, в манере украшать жилища, в утвари, что наполняла улицы и площади Риена.

– Сегодня гномы так не строят – пришло в голову купца.

Окружающий пейзаж навевал такое чувство безмятежности, что не верилось в жуткие истории, которые окружали это место. Огромные кристаллы светящегося хрусталя, вмонтированные в потолок рукотворной пещеры, пусть уже тускло, но все еще продолжали освещать мертвые улицы, придавая пейзажу особый потусторонний облик, кое-где смягчавшийся светом, что падал сквозь световые и вентиляционные шахты.

Усталость взяла верх, и Крамвуд потерял способность восхищаться, страх ушел на задний план. В Даност его караван вошел еще утром прошлого дня, и с тех пор гном почти не отдыхал. В ближайшем доме он нашел очаг и место для ночлега. Тяжелая резная кровать из красной яшмы, холодная и неприветливая без постельного белья, тем не менее навевала на путника чувство дома и уюта.

В комнате стоял затхлый воздух. Крамвуд лег спать, но холод и сырость выгнали гнома из кровати. Протопав к очагу, купец повернул кран, из ажурного сопла пошел бесцветный газ. Поднеся специальное кресало гном, запалил горелку, отрегулировал напор и вскоре по комнатам разлилось приятное тепло. Неподалеку нашелся старый котелок, через десять минут в нем забурлила кипящая вода. Гном заварил чай из цветов пахучего лишайника, затем громко швыркая губами отпил из кружки. Напиток обжег горло, но оно того стоило, Крамвуд наконец-то согрелся.

Потягивая чай, купец внимательно изучал карту, прикидывая сколько времени понадобиться, чтобы добраться до Танорта. По всем расчетам выходило дня три, столица оказалась много дальше, чем он предполагал. В кровать он так и не вернулся, предпочитая спать прямо у очага, на теплом полу. Ночью купец несколько раз просыпался, ему мерещилось, что кто-то бродит по улицам, и тихо выводит протяжную мелодию. Грустную, незнакомую, чужую.

Разбудил Крамвуда грохот, выпучив глаза он вскочил и тяжело дыша уставился на медный котелок, лежащий у противоположной стены комнаты. После первого испуга до него дошло, что это он сбил котелок на пол, зацепив его рукой во сне. Посмеиваясь над собой, купец вышел в город, его встретили неизменная тишина и покой.

Переходя из дома в дом Крамвуд заметил, что вещи внутри остались не тронуты.

– История этого места бережет его покой лучше, чем самая надежная охрана – подумал гном.

Пробродив несколько часов, он не увидел ничего страшного, лишь выйдя на торговую площадь, что спряталась за домом управляющего, гном остановился как вкопанный. На гладко отполированном камне резко выделялись глубокие борозды, оставленные чем-то очень тяжелым и прочным. Тут и там лежали останки стражников, их панцири, рассеченные во многих местах, покрылись ржавчиной. Неподалеку, к стене ближайшего дома, привалился скелет гнома с раскроенным пополам черепом. Неизвестный клинок прошел прямо сквозь шлем и расколол его на две части вместе с головой. Половины стального купола лежали тут же, у ног погибшего.

Крамвуд обвел площадь взглядом, вокруг него лежали тела стражников, и воинов, перемешанные с костяками лихих искателей приключений, и просто любопытных путников, пришедших за богатством древнего города. Все свободное пространство усеяли останки несчастных, что за сотни лет поглотил Риен.

Центр площади обозначался обветшалым монолитом, испускавшим странное, зеленоватое свечение. Такой породы гном никогда не видел, хотя в молодости немало поработал с камнем, его отец состоял в гильдии Каменных дел мастеров и Крамвуд получил профессию каменотеса. Любопытство толкало гнома на глупость, ему страшно захотелось взять образец породы, и поскольку молотка при нем не оказалось, пришлось воспользоваться оружием незадачливых предшественников. К этой цели гном приспособил клевец, одного из павших воинов, богатый доспех которого говорил о его высоком происхождении. Крамвуд оглядел тела и поразился. Если собрать оружие погибших, то можно сколотить неплохое состояние. Вперемешку лежали и качественные образцы современных кузнецов, и уникальные клинки эпохи великого Ватана, короля Тагастата, некогда единого царства гномов. Один комплект брони особенно поразил купца, в доспехе угадывалась работа гномов, но металл оказался совершенно незнакомым, как и форма кирасы и шлема. Воин, вернее его остатки, опирался на огромную секиру, он так и умер стоя.

– Странно – подумал Крамвуд. – Доспех абсолютно целый, что убило бедолагу?

Обходя тело вокруг, купец споткнулся о мешочек, ткань, пришедшая в ветхость от времени, лопнула, и по гладко отполированному полу веером разлетелись драгоценные камни, от одного вида которых у купца пересохло во рту. Не помня себя, он кинулся собирать рассыпавшееся богатство. Неловким движением гном зацепил доспех и железо с грохотом упало на камень. Облако пепла взмыло к потолку, секира с резким звоном воткнулась в пол возле головы, стоящего на коленях Крамвуда. Испуганно моргая глазами, гном подполз к доспеху и тут до него дошло. Воин истлел в доспехе, какая-то сила превратила тело в прах. Быстро собрав оставшиеся драгоценные камни, купец направился к монументу.

Едва Крамвуд перешагнул кольцо с надписью, что окружала монолит по полу, воздух завибрировал. Волны звука, исходящие от монолита, сопровождались вспышками зеленного света, пульсирующего в такт звуку. Глыба начала исчезать за ней проявился пейзаж, от которого веяло чем-то иным, незнакомым. Крамвуд кинулся к выходу из города с грохотом опрокидывая останки своих предшественников.

На одном дыхании купец преодолел суточное расстояние, и уже к полудню вышел к проходу.

Проход Брошенных костей считался легендарным местом, здесь состоялось первое сражение гномов с орками. Потери с обеих сторон оказались столь огромны, что пришлось оставить погибших на месте, без погребения. Спустя десять лет решили захоронить останки, но погребальные команды стали пропадать, поэтому приняли решение оставить все как есть, а в столице, по погибшим учредили ежегодную поминальную тризну.

Дорога до того широкая как река начала сужаться, две отвесные скалы стесняя ее простор, нависали над путником, создавая причудливый свод. В нос ударил запах ржавчины и тлена. Горы костей, оружие и доспехи, все это в каком-то адском вихре перемешанное и разбросанное по небольшому ущелью заставили Крамвуда остановиться с открытым от удивления ртом. Таким предстал Костяной проход перед гномом. Кости в несколько слоев лежали друг на друге, перемешивая останки гномов и орков. Регулярность рядов создавала ощущение как будто-то, противников скосили огромной косой.

Осторожно ступая, чтобы не создавать лишнего шума, купец добрался до другой стороны прохода. Неожиданно резкий звук, заставил гнома обернуться. По направлению к Крамвуду, не разбирая дороги неслись те самые гоблины, что обобрали его вчера.

Кармвуд узнал Готлага, одна рука гоблина висела как плеть, во второй он сжимал окровавленный меч. Поравнявшись с гномом, гоблин что-то крикнул, и не останавливаясь побежал дальше. Череда охотников пронеслась мимо, замыкавшая бегство дева, крикнула – Беги!!!

Не понимая, что происходит, купец развернулся и что есть мочи побежал следом за гоблинами, позади раздался хруст костей. Что-то огромное быстро приближалось к нему со спины. И без того перепуганный Крамвуд, припустил еще прытче, но неожиданно под ногами вывернулась берцовая кость, гном споткнулся и упал. Тут же вскочив на ноги, купец обнаружил, что подвернул стопу и теперь не может бежать. Тем временем хруст неумолимо приближался.

Чья-то рука настойчиво потянула Крамвуда в ближайший технический коридор. Он сильно прижался к стене, мимо пронеслось огромное тело, оно выдавило воздух в узкий коридор и опрокинуло гнома на пол.

Раздался оглушающий рык, сотрясший стены. Со стороны тракта донеслись звуки завязавшегося боя. Чудовище нагнало гоблинов, и теперь им приходилось туго.

Крамвуд с удивлением заметил, что его спаситель, необычная девушка гоблинов. Вытянув тонкую шею, она испуганно всматривалась в черноту прохода. Вскоре звуки битвы смолкли, послышался хруст костей пожираемых гоблинов. Один вскрикнул, но тут же умолк. Хищник засопел, втягивая воздух, жадно дегустируя его содержимое обонятельными рецепторами. Сопение становилось все ближе, сначала в воздухе повис запах металла и сладковато-удушливый шлейф тлена, затем появилась огромная голова с рядами тупых клыков, на которой горели глаза синевато-белым фосфоресцирующим светом. Огромные ноздри с шумом выдыхали воздух создавая воздушную волну, которая влажно обдавала, притаившихся в конце коридора беглецов.

Когда-то купец читал, что глубоко в недрах горы обитают анги, гигантские хищники. В той же книге утверждалось, что они боятся солнца и никогда не поднимаются наверх. Зверь, сопевший на той стороне коридора, полностью подходил под описание анга.