Клоака. Станция потери

Дрожь охватывает все мое тело. В голове я четко представляю то, обо что запнулась. Оно мягкое, но относительно плотное. И мокрое. Или же холодное. Не уверена. Но оно определенно шевелится.

Семен ошибся. Этот туннель не был безопасным.

Или же мы все-таки выбрали неверное направление.

Я слышу сбившееся дыхание Беллы, впавшую в ступор позади меня. Слышу как то, обо что я запнулась, зашевелилось и поползло по моим ногам к спине. Мышцы в икрах тут же сводит судорогой. Ноги словно придавливает бетонной плитой.

Я не могу пошевелиться.

Я вообще ничего не могу…

— Н-Нина… — жалобно хнычет Белла. — М-мои н-ноги… О-они… А-а!

Ее визг и звук глухого удара становятся для меня хорошей встряской. И монстр, пытавшийся раздавить меня под своим весом, понял это. Он становится тяжелее, словно до этого сдерживался и контролировал часть своих килограммов. Я выдыхаю из легких скопившийся в них воздух.

Без него, кажется, даже становится легче.

Выбирая между тем, что сейчас нужнее: укатившийся вперед фонарик или лежавший в кармане пистолет, я сделаю, наверное, самый логичный выбор из всех мне доступных. Я засовываю руку в карман.

Что происходит дальше, я не понимаю. Я не понимаю, как умудряюсь изловчиться и вывернуться так, чтобы оказаться лицом к лицу с той самой мерзостью, повстречавшейся мне в четвертом вагоне, во время нашей первой остановки за пределами настоящего метро. Но я отчетливо ощущаю и даже слышу хруст коленки правой ноги.

Я не понимаю, когда именно надавливаю на курок, да и не понимаю, куда целюсь. Но судя по закладывающему уши гулу, издаваемого этим уродом, я знаю, что попадаю точно в цель.

В нос ударяет запах помоев. На мое лицо что-то брызнуло, и тошнотворный комок не заставляет себя ждать. Горло сдавливает от привкуса кисло-горькой желчи, собирающейся «вырваться» из моего желудка. Я с силой сжимаю губы и пытаюсь проглотить комок обратно, но тонкая струйка слюны все равно вытекает из уголка моего рта.

Я пытаюсь не думать о том, что именно попало мне на лицо и какие последствия мне стоит ожидать от этого неприятного знакомства. Я даже пытаюсь игнорировать запах свалки, пропитывавший меня насквозь, но резь в пустом желудке возвращала меня к горькой реальности.

Тварь же, за время моей внутренней борьбы с собственным организмом, обмякла. И стала еще тяжелее. Я дергаюсь, стараясь вытащить из-под нее свои ноги. Вывернувшись обратно и схватившись пальцами за шпалы-доски, я стараюсь одновременно и подтянуться вперед и дотянуться до фонарика, и не выпустить из рук пистолет.

— Ну д-давай же-е, — пыхтя, выдыхаю я, кончиками пальцев касаясь ручки фонарика. — Е-еще немного…

В какой-то момент мне удается вытянуть из-под мертвой туши одну ногу. С помощью нее, отталкиваясь, я вытаскиваю и вторую. И где-то там теряю свой ботинок. Рывком я добираюсь до фонарика и, схватив его, переворачиваюсь на спину, освещая то, что только что пристрелила.

Непонятное, растекшееся в бесформенную массу нечто, поверхность которого поблескивает под белым лучом фонарика, вызывает у меня отвращение. А запах так сильно въедается в голову, что я продолжаю передергивать плечами от покрывающейся мурашками кожи.

Я перевожу фонарик чуть левее и замечаю, что что-то мелькнуло справа от меня. Дергаюсь, отскакивая в сторону и, вытянув вперед пистолет, еще раз выстреливаю.

— Ни-ина-а!

Белла…

Я делаю шаг по направлению в сторону, откуда послышался ее голос.

— Помоги!..

И чувствую, как мои руки начинают дрожать.

Я боюсь. Опять.

— Ни!..

Выкрик Беллы обрывается так же неожиданно, как и был ею произнесен.

На какой-то миг туннель погружается в тишину.

— Б-Белла? — тихо зову я ее, улавливая впереди какое-то движение. — Это же ты?

Конечно нет.

Я это понимаю. И все же…

Я прохожу вперед и дрожащими руками направляю свет от фонарика на кучу чего-то странного. Шевелящегося. Кишащего. У меня щиплет в глазах. Я разжимаю пальцы, и фонарик летит вниз. Он несколько раз мигает, свет тускнеет, но не тухнет. Беззвучно открывая рот, я чувствую, как по моим щекам бегут слезы. Они обжигают заледеневшую кожу. Размачивают подсохшую на подбородке кровь.

Я чувствую это.

Я стреляю. Еще один раз. И еще. И еще.

Туннель заполоняют десятки тонких, режущих слух голосов.

Я спускаю курок еще раз. И снова. И снова. И снова.

В какой-то момент крики стихают.

Потом я перестаю слышать звук выстрелов.

А в последнюю секунду, когда я еще хоть что-то соображаю, я слышу гудок, и меня освещает яркий, желтый свет приближающегося ко мне поезда.