The Englishman Who Slowly Descended Down The Mountain — Друг по вызову

В следующие выходные у неё наконец-то нашлось время, чтобы попытаться привести свой план в исполнение. Ключевое слово было — попытаться. Габи с Анной отправились по магазинам, и она осталась дома одна. С Майклом. Сначала она просто ходила кругами вокруг кровати. Потом откинула одеяло, предварительно нагрев воздух в комнате, и сняла с него одежду. Член его мало походил на огурец, но ей подумалось, что немного сметанки и ему не помешало бы. Решив устроить себе праздник по полной программе, она налила полную ванну горячей воды, уложила туда Майкла и сама залезла вместе с ним и бутылкой шампанского. Нет, разбивать шампанское о его нос она не собиралась — но какой же без него праздник?! Помыла ему голову, осторожно смыла шампунь, а затем стала натирать мочалкой везде, где могла дотянуться, периодически отхлёбывая из бокала.

В какой-то момент она почувствовала, что его член встрепенулся и начал набухать, но в её планы не входили игры такого рода в ванной. Сегодня не входили. Спустив воду, она ополоснула его из душа и насухо вытерла. На кровать постелила специальную. клеёнку, а сверху ещё простыню, потом переложила туда Майкла и стала натирать ему кожу ореховым маслом. Сначала наносила на себя, а потом сама начинала скользить по нему животом, грудью, бёдрами, ягодицами и даже самым сокровенным, постепенно заводясь от близости его тела… Член снова налился, и ей показалось что она чувствует, как глухо бьётся его сердце. Соблазн был слишком велик, но что-то её удерживало… Хотела бы она, чтобы Майкл так же поступил с ней бесчувственной? Нет, для ней подобный поступок с его стороны был бы величайшим оскорблением. Она замерла на секунду, раздумывая, что делать. Может, взглянуть на это с другой стороны? Простила бы она Майкла, если бы тот спас её от смерти таким способом? Несомненно, простила бы и даже была бы благодарна.

Последнее затуманенный желанием и алкоголем разум вывел уже с трудом. Воспалённое воображение уже дорисовывало, как бы выглядело описание происходящего в одной из тех книжек, которые она временами таскала у Нелли в гримёрной.

“Она соскользнула по нему вниз, вратами любви с дрожанием касаясь головки нефритового жезла, немного поводила по ней в предвкушении нежными лепестками розового бутона, а потом со стоном окунула жезл в пещеру наслаждения, чувствуя, как неудержимо накатывает безграничная волна сладострастия, захлёстывает с головой и утягивает за собой в пучину страсти.”

Когда вернулись её компаньонки, она уже успела устранить все — как ей думалось — следы того безумства, которое учинила. Как ни странно, но ей казалось, что она не просто занималась этим с бесчувственным телом — она откуда-то знала, что Майкл был с ней. Или, по крайней мере, был совсем рядом и тоже получил законно причитающуюся ему долю. Три раза. В смысле, его три раза — на большее её самой не хватило. Происшедшее заставила её по-новому оценить его выносливость и неутомимость — он-то не выглядел уставшим и разбитым, когда они часами занимались этим… Правда, в перерывах он частенько засыпал, сжимая её в объятьях… Теперь она сидела на диване в гостиной с книжкой, но вместо того, чтобы читать, задумчиво смотрела в стену, крутя на пальце прядь волос. Майкл, ещё раз помытый и одетый во всё чистое, лежал наверху. Отдыхал. Он, в конце концов, вполне неплохо потрудился, пока она на нём скакала с дикими воплями…

Щелкнул дверной замок, и в прихожей послышались голоса Анны и Габриэль. Они разулись, и Анна, едва поздоровавшись, побежала на кухню — понятное дело, проголодалась. Габи же застыла на пороге, глядя на Элизабет.

— Что? — спросила та недоумённо.

— Ну, и как оно? — улыбнулась Габи, весело подмигивая.

— Да у меня, что, на лице написано?!! — возмутилась Элизабет. — Откуда?..

— Во-первых, написано, — самодовольно усмехнулась Габриэль. — А во-вторых…

— Что — во-вторых? — буркнула она.

— Во-вторых, у тебя не просто на лице написано, а вот такими буквами написано! — засмеялась Габи, подошла к ней и уселась рядом, прижимаясь боком. — И как? — тихо спросила она. — Что-нибудь получилось?

— Ум-хм, — рассеянно кивнула Элизабет, а потом, опомнившись, вытаращила глаза и переспросила: — Ты про что?

— Да не про то, — улыбнулась Габи. — Я про Майкла.

— А, у него тоже всё получилось, — рассеянно ответила она.

— Так он проснулся? — жадно спросила Габи.

— Нет, у него всё получилось, не приходя в сознание, — помотала головой Элизабет.

— Лиззи, — хихикнула Габриэль, — а ты сейчас о чём думаешь?

— Да всё о том же, — сосредоточенно ответила она, пристально разглядывая ногти. — Я сейчас вообще ни о чём, кроме этого, думать не могу.

В результате проведённого осмотра оказалось, что пульс у Майкла существенно участился — теперь он был около двадцати пяти, двадцати восьми ударов. Дыхание тоже стало более частым и глубоким, и температура оказалась лишь чуть ниже нормальной. Теперь и вправду было похоже, что он просто спит. Анна, сияющая, как начищенные ордена принца Чарльза, уселась к нему в изголовье и расчёсывала волосы. Элизабет вдруг почувствовала страшный голод, и оставила их с Майклом, а сама побежала вниз, чтобы хотя бы зажарить себе на ужин колбасок с картошкой. Девушки почти сразу подтянулись, почуяв доносящиеся с кухни вкусные запахи, и довольно скоро они уже весело болтали за столом, рассказывая ей про сегодняшний поход.

Вечером она попросила Габи, чтобы та составила ей компанию — Майкл хоть и стал значительно теплее, но за полностью живого человека пока ещё не считался, а ей всё-таки нужен был кто-нибудь рядом… В результате они опять шушукались до середины ночи, пока она не заснула крепким сном.