Безбашенные алхимики

10. Злополучное занятие

Третий день обучения начался с «Основ магии». Я открыл конспект: лекция по этому предмету у нас уже была в первый день, и тогда мы записали основные понятия и определения, профессор Макграф провела краткий экскурс по темам, которые мы будем проходить в будущем, перечислила литературу по всем предметам. А в этот раз она рассказывала о видах магии и способах её применения.

Чистая магическая энергия лежала в основе любых форм магии, и способы применения зависели от способности человека трансформировать её в рамках какой-либо стихии или как-то иначе.

Обычно, маги нашего мира трансформировали чистую магическую энергию в магию воды, огня, воздуха, земли, и обладали одной ярко выраженной стихийной способностью, но могли применять другие.

Кроме стихийных, были ещё иные формы трансформации энергии: разрушения, преобразования, восстановления неодушевлённых предметов, регенерации живой материи (магия Жизни) и прочие. Также была в ходу и менталистика - различные экстрасенсорные способности типа телепатии, ясновидения, телекинеза и гипноза.

Магия Иллюзий, которой владела Лия, была разновидностью магии преобразования в сочетании с менталистикой. Другие подвиды магии, например: бытовая, боевая, лечебная – тоже были смешением различных форм проявления чистой магической энергии.

Профессор отметила, что иногда бывали и исключения – совсем уже нестандартные проявления. При этом формы выражения зависели от личных качеств магов и от условий, в которых происходили подобные всплески – как правило, это случалось в каких-либо экстремальных ситуациях, связанных с угрозой для жизни. В мирное время это было редкостью, а вот на войне таких случаев хватало. Бывало и такое, что способности вдруг проявлялись у тех, у кого их изначально вообще не было.

Ранее я получил домашнее образование, когда жил в графстве моих родителей в нашем замке, и, в общем-то, имел представление об азах «Теории магии». Но я всё равно с интересом слушал лекцию профессора Макграф, потому что она приводила различные примеры из истории и из жизни выдающихся людей.

После «Основ магии» у нас в расписании стояла отметка «Индивидуальные факультативы», и нам с ребятами пришлось разойтись по разным аудитория: Том отправился изучать и практиковать магию Воды, Лия – магию Преобразования, а мне предстояло заняться изучением магии Огня.

«Огненную магию» вёл профессор Марк Файерман – потомственный огнемаг в бог-знает каком поколении. Представители его семьи гордились древней и богатой на исторические события родословной их клана, сообщения о политических и экономических афёрах которого регулярно появлялись в сводках скандальных новостей местных газет. Об этом мне иногда рассказывал мой отец - он читал прессу, а также узнавал светские новости от деловых партнёров, с которыми сотрудничал в процессе ведения замкового хозяйства и поддержания имиджа наших земель на «политической арене», как он сам выражался. Отец не любил ненадёжных людей и всегда избегал деловых отношений с ними, чему и меня учил. Так что, когда я увидел в расписании фамилию преподавателя из «того самого» эпатажного клана, то слегка напрягся. Но потом вспомнил, что я вообще-то в Академии и преподаватели здесь несут ответственность за жизни детей, и решил: будь что будет!

Лаборатория практической Огнемагии была вымощена камнем и напоминала комнату в старинном замке. Половину комнаты занимали верстаки с различными инструментами, другая часть аудитории была пустой и предназначалась для экспериментов с огнём. Профессор Файерман мне не понравился – был он молчаливый и высокомерный, я бы даже сказал какой-то чопорный, что подтверждало слухи о представителях его клана. Со студентами он не церемонился, как другие профессора, с которыми мы уже познакомились.

Первая часть занятия прошла вполне нормально: нам выдали листы из тонкого металла и специальные ножницы – мы должны были вырезать заготовки для костровища. Это такое металлическое блюдо для разведения костра. На один лист накладывался трафарет в форме круга, который обводился карандашом, а затем круг вырезался и обтачивался на станочке с вращающимся шлифовальным камнем. По второму трафарету мы вырезали длинную металлическую ленту, которая сгибалась, и её концы скреплялись друг с другом скобами. Затем эти две заготовки крепились друг ко другу. Прежде чем поставить скобы, мы пробивали в заготовках отверстия под них штихелями и молотками.

Я очень быстро справлялся с этой работой, так как уже делал костровища у себя в замке для бытовых нужд. А потому я успел ещё пробить штихелем и прорезать ножницами размером поменьше в ленте простой рисунок в форме кота – ничего сложного: два кружка, ушки-треугольники, овальный хвост. На выполнение сложного орнамента мне бы не хватило времени. Просто захотелось как-то отметить сделанный мной поддон, чтобы можно было найти его среди других на следующем занятии – все они должны были храниться в шкафу нашей группы..

Когда костровища были готовы, нам предстояло сесть на пол на несгораемые коврики, установить эти поддоны перед собой на каменных подставках, и по команде профессора попытаться создать небольшой очаг пламени.

Я со своей стихией был не в ладах изначально и управлял ей из ряда вон плохо. Понятное дело, что в прошлом за мной числились поджоги, и испортить за свою недолгую жизнь я успел не только мячик в спортзале. За что периодически получал нагоняи от родителей - они пытались взять ситуацию под контроль, то и дело приглашая частных преподавателей, которые обещали обучить меня управлению стихией, но вскоре понимали, что в моём случае они бессильны. В итоге родители, скрипя зубами, решили отправить «шебутного балбеса», то есть меня, обучаться в Академию магии. При ином раскладе, я был бы безоговорочно отправлен в какой-нибудь скучный вуз, специализирующийся на политике, юриспруденции и экономике.

В общем, одел я несгораемый фартук, повязал голову банданой из аналогичного материала, чтобы не сжечь одежду и волосы. Уселся на коврик, как и другие студенты, поставил перед собой костровище и развернул его к себе той стороной, где на боковинке была прорезь в форме кота. Повинуясь командам профессора Файермана, я сосредоточился и создал в поддоне небольшой очаг пламени. Далее объём пламени следовало постепенно и равномерно увеличивать. Вроде бы у меня это начало получаться, но тут моё внимание переключилось на боковину моего костровища, и я увидел, как сквозь сделанную мной прорезь полыхает пламя в форме Огненного Кота! Мне это показалось забавным, и я рассмеялся, тут же утратив контроль над стихией, которая вырвалась радостно и мощно, заполыхав ревущим «аццким пламенем» высотой метра два, не меньше.

Профессор Файерман выругался и плеснул в мою сторону всю воду из большой ёмкости – вдоль стены стояло несколько противопожарных кадок с водой. Пламя угасло, а я подскочил и растерянно уставился на свою мокрую одежду – вода ручьями стекала не только по фартуку, но и вообще я весь был сырой до нитки. Профессор отчитал меня за невнимательность и, хотя занятие ещё не окончилось, велел идти в свою комнату приводить себя в порядок. Другие студенты ухмылялись и посмеивались надо мной – у них-то всё прошло гладко.