«Идущие на смерть»

Глава 25

— «Идзумо» под адмиральским флагом! За ним «Токива», «Адзума», «Якумо». Дальше следует «Асама», концевым «Ивате», тоже под адмиральским флагом!

Сигнальщик громко перечислял появляющиеся один за другим броненосные крейсера вице-адмирала Камимуры, а в душе неприятно заскребло. Раз 2-я неприятельская эскадра собралась в полном составе, то и броненосцы 1-й эскадры под командованием самого Хейхатиро Того где-то на подходе, а вот встречи с последними всячески нужно избегать, ничего хорошего из этого не будет, и вместо Владивостока придется отправляться на морское дно или во вражеский плен, когда тебя выловят из воды. О спуске флага не могло быть и речи — это только для Небогатова или Зиновия!

— От острова идет «Нанива» под адмиральским флагом, за ней «Такачихо», следом «Нийтака»!

Витгефт принял известие о появлении 4-го отряда крейсеров под командованием контр-адмирала Уриу совершенно спокойно — он ожидал этого, зная что данный отряд напрямую подчинен Камимуре. Все эти три малых крейсера вооружены шестидюймовыми пушками, но по своему водоизмещению уступают двум «богиням», что следует в отряде, к тому же первые два корабля старой постройки и едва держат скорость в 17 узлов. А потому догнать «Амур» и «Ангару», если он им отдаст приказ прорываться на восток, старые крейсера просто не смогут.

«Нийтака», если вздумает преследовать, то погибнет. «Диана» с «Палладой» ее сомнут, взяв в «два огня». Но торопиться с отданием приказа Рейценштейну не нужно — Камимура может отделить в погоню один из своих броненосных крейсеров, наиболее быстроходный. Так как «Асама» преследовала от Порт-Артура, то ее вряд ли отрядят на это дело, а вот «систершипа» вполне возможно — на «Токиве» кочегары полные сил, крейсер только пробежался до квельпатра и вернулся обратно.

— А почему нет «собачек»?! Привык как-то к ним, — кто-то из молодых офицеров штаба, стоявших на мостике, вслух задал вопрос, что вертелся у всех на языке. Действительно, почему на арене будущего боя не появилась троица вездесущих крейсеров 3-го отряда вице-адмирала Девы, без которой под Порт-Артуром не происходило ни одной стычки.

Витгефт догадывался, почему так могло случиться — поворот вечером на Шанхай был обманный, и «собачки» рванулись за ним на юг, в то время как он в ночной темноте отвернул на восток, в проход между Квельпатром и островами Гото. И пробежались до утра на малом ходу, пока не Дева не осознал, что его обманули. Или не получил радиограмму — на японских кораблях станции беспроволочного телеграфа намного мощнее русских, радиусом приема сообщений чуть ли не в полторы сотни миль.

— Вот и хорошо, что их нет, иначе бы нашим «богиням отечественного производства» пришлось бы плохо!

Витгефт мысленно согласился с доводом, присутствия трех вражеских крейсеров с восьмидюймовыми пушками только не хватало. И у него оказались сторонники — донесся негромкий довод:

— А на хрена они тут нужны, эти «собачки»?! Вы что, мичман, за японцев переживать стали?

Донесся смех — перед боем у всех нервы натянуты, вот и «острят», скрывают страх и неуверенность, все же шесть кораблей линии против четырех, пусть и более сильных индивидуально за счет 305 мм и 254 мм орудий. Ведь вес 203 мм снарядов втрое и вдвое легче, хотя скорострельность намного выше, так что примерное равенство.

— Был бы «Баян» с «Аскольдом»…

— Оставьте, Олег Николаевич — они в Артуре нужнее. Если бы еще сказали про «Севастополь» с «Полтавой», то мы бы досюда и не дошли — они как две гири на ногах. Тогда бы нашу эскадру просто не пропустили. А так наши «старички» с князем во главе на себя броненосцы Того оттянули, присутствие которых сейчас крайне нежелательно! Так что Павла Петровича поблагодарить нужно — раз японцев здесь нет, то они там!

До Витгефта донесся голос старшего флаг-офицера его штаба, лейтенанта Кедрова, спокойный и рассудительный. А вот его оппонентом невольно выступил горячий, молодой еще, мичман Эллис.

А вот то, что мнение штабных по отношению к Ухтомскому кардинально изменилось, было очевидно. Раньше его недолюбливали, но то были отголоски противоречий между флагманами эскадры, которые принимали на себя и их флаг-офицеры. Но когда все увидели и осознали пользу от взаимной работы и доверия между адмиралами, стали говорить совсем иначе — ни следа малейшей розни, а ее малейшие отголоски жестко пресекались. И правильно — они все офицеры одного флота, под одним флагом служат — тут врага побеждать нужно совместными усилиями, а не рознь с раздорами устраивать на радость неприятелю.

— Все верно, Михаил Александрович — у нас в отряде нет двух броненосцев, зато у японцев всех шести, если «гарибальдийцев» посчитать. Расклад максимально возможный из самых лучших вариантов. Грех большой бога гневить и что-то требовать! Не нам на судьбу сетовать!

Флагманский штурман лейтенант Азарьев внимательно посмотрел на японские крейсера в бинокль — до этого в разговоре Николай Николаевич не принимал участия, отмалчивался.

И тут мичман Эллис, отличавшийся необыкновенным зрением, с нескрываемым удивлением произнес:

— С зюйда еще одна «Нийтака» появилась, три трубы! Смотрите, из-за острова выползает! За ней «Чихайя» и еще контр-миноносцы!

— Похоже, что подошел новейший крейсер «Цусима», он только что в строй японского флота вошел. И еще один такой будет готов к осени — «Отова». Только на том иной состав вооружения — вместо четырех бортовых шестидюймовых пушек там будет шесть 120 мм орудий.

Кедров был в курсе возможного появления нового вражеского крейсера — Витгефт часть информации, полученной от Ухтомского, дозированно выдал своему старшему флаг-офицеру. Тем более, что начальник штаба эскадры контр-адмирал Матусевич поднял свой флаг на «Пересвете» — Вильгельм Карлович памятуя о минувшем, не хотел, чтобы сразу два русских адмирала стали жертвой одного снаряда.

Сейчас он мысленно представил будущий ход боя. Камимура считает, что путь на север, к острову Дажелет он закрыл, а если русские пойдут на восток, то он со своими броненосными крейсерами начнет оттеснять их к берегам Японии. Да и понятно, что японский адмирал уповает на преимущество в скорости, которое позволит устраивать постоянный «кроссинг Т», охватывая голову русской эскадры, и сбивая ее с курса. И тем самым выигрывая необходимое время для подхода 1-го отряда самого Того.

Ну что ж — тем больше будет у него разочарования по окончании боя. Ведь на каждый прием можно найти достойный ответ. В кораблях линии у противника полуторный перевес, в крейсерах уже двойной. Вот только на войне не все от цифр зависит…

— Никак Камимура решился перерезать нам курс, — донесся голос Эллиса, который тут же произнес известное по гладиаторским боям знаменитое изречение. — Аве Цезарь, моритури те салютант!

— Укороти язык, мичманец, не время для таких шуточек,— голос Кедрова налился металлом, — идите лучше в рубку, скоро бой!

— Да, и в правду, господа, шли бы вы под броню, — негромко произнес Витгефт, но его приказ был исполнен без промедления — все дружно отправились под защиту десятидюймовых стальных плит, даже командир броненосца, моментально все понявший из короткого взгляда, брошенного на него командующим эскадры.

Вильгельм Карлович негромко сказал сам себе, пристально смотря на приближающиеся японские корабли:

— Лучше не скажешь, и не важно, что раньше зазвенели бы мечи, а сейчас заговорят пушки!

Витгефт усмехнулся и окинул взглядом «Цесаревич», а за ним следующие за флагманом корабли эскадры — на мачтах трепыхались стеньговые флаги, извещавшие о готовности к бою.

Тихо прозвучали последние слова, и Витгефт решительно отправился в отлично забронированную рубку:

— «Идущие на смерть приветствуют тебя»!