Остров Судьбы

Глава 21. Наказание

По улице катаются разряженные бластерные батареи, везде лежат части дронов или людей, ветер гоняет пыль с места на место, а люди ведут раненных за баррикады. Улица залита кровью, но ещё не конец, полиция лишь отошла, чтобы перегруппироваться. Рене стоял на крыше и контролировал, чтобы люди зашли за баррикады в целости и сохранности. Один из полицейских нацелил лазерную винтовку на затылок одинокого старика. Рене бросил лезвие в дуло винтовки, полицейского. Он выстрелил, и его винтовка взорвалась, оторвав кисти, а сам он загорелся. Под истошные крики, несколько человек подбежали его тушить, но тут подошёл начальник взвода и выстрелил раненому в голову, убрал пистолет в кобуру и ушёл обратно. Рене спустился с крыши и вместе с Галионом закрыл баррикады.

— Думаешь, мы выстоим? — спросил Рене.

— Нужно предать это огласке, нам нужен резонанс, чтобы показать, что творит Мэр. Однако, он так долго промывал всем мозги. Что люди решат то, что мы сами виноваты. Нужно что-то ещё, но это потом. Сейчас, нам нужно давать такой же отпор, как и вчера… — ответил Галион.

— Но сколько нам сопротивляться?

— Сколько потребуется, до тех пор, пока не поймут, что нас не взять таким способом и им придётся сбавить натиск, чтобы и мы успокоились.

— А должны ли мы успокаиваться? Может, уже всё, революция?

— Нет, друг мой, до неё ещё далеко. Процентов семьдесят, считают нас врагами. Мы не победим и ничего не докажем. Всему своё время, мы добьёмся наших целей. Но эту фразу должны говорить не только мы, но и весь простой народ или хотя бы большая его часть.

— Перегруппируются и нападут с трёх точек, скорее всего. — сказал, спустившийся с неба, Брендон. — У нас очень невыгодная позиция, две крыши напротив баррикад займут они и пойдут на таран.

— Ты быстро учишься, Птенчик. Того и гляди повысим тебя до твоего же имени «Орлиный Глаз». — сказал Рене.

— Эти два дома жилые? — спросил Галион.

— Точно нет. — ответил Рене.

— Я их заминирую. Если всё будет так, как сказал Орлиный Глаз, то мы подорвём дома и откроем сразу две стороны. Вроде и плохо, а с другой стороны мы об этом будем знать, а они нет, и тогда мы с двух сторон прижмём тех, кто пойдёт на таран. — объяснил Галион.

— План звучит круто. — сказал Брендон.

— Ещё бы, я башка в нашей команде. — ответил Басти.

— А вместе мы бошки, ударение на «О». — Говорил Рене, уходя к клубу.

Рене зашёл внутрь и увидел, что мусора почти не осталось, а стены заделали. Множество мужчин и женщин бегали, как муравьи, и трудились на общее благо. Хотя, не исключено, что кто-то делал это и для себя. Считая, что это место будет его домом. Рене смотрел на то, как Лу работает и думал о том, что он всё ещё мальчишка. Он перекинулся с ней парой фраз, только вчера узнал её имя, но уже ощущал к ней тёплые чувств, пытаясь их объяснить самому себе. «Она открылась мне, назвала своё имя. Предупредила меня о предательстве и продолжала держаться рядом. Может, я себя плохо чувствую из-за надвигающейся бойни, а может в этом всё и дело. Приближающиеся ощущение смерти, заставляет человека думать о том, что у него есть. Пара друзей, пара десятков солдат и… не хочется говорить, что не хватает только женщины. Она достойна большего, чем место в этом списке, да, как и друзья… Возможно я обретаю семью. И я не могу этому не радоваться, надеюсь это не ошибка и я не останусь в дураках.». Рене выбрался из омута собственных чувств, когда кто-то постучал по его плечу. Это был Брендон:

— Пошли на улицу, там весь движ начинается.

— Да, пойдём. — Рене, положил Брендону руку на плечо и пошёл на улицу.

Лу застала Рене, лишь, когда он уходил, и продолжила работать.

— Рене, нужна твоя помощь, но это сопряженно с риском. — сказал Галион.

— Как и всё что мы делаем.

— Именно, но я должен был это сказать. Вдруг, у тебя появился вкус к жизни.

— Ты о том, что между мной и Лу? Это ещё вообще всё не ясно… — замешкался Рене.

— Я о том, что руки тебе вернул, после того, как ты чуть не умер. Что за Лу? — поинтересовался Галион.

— Неважно, что делать-то?

— Ну, да, так, смотри, ты должен быть на крыше и следить за тем, когда они пойдут на таран. Брендона я не могу отправить, так как, они притащили ПВО, а он летает кое-как. Так и они знать будут, что мы следим. Так что это будешь делать ты, тихонько. А как они пойдут на таран, дашь мне знать, я подорву заряды и пойдём в бой. Но уходи сразу, взрывы будут приличные.

— Да, ладно, я понял. Пойду тогда на крышу, пока они её не оцепили ещё. — после этих слов, Рене направился к дому.

— Хорошо, а я расставлю бомбы.

— А мне что делать? — спросил Брендон.

— Иди, помогай людям в клубе. Я дам знать, когда ты будешь нужен.

— Понял, принял, пошёл. — Джонсон развернулся и пошёл в клуб.

Галион разложил заряды, по отдельности и стал думать как их лучше установить. Просчитав пару выгодных вариантов, он взял сумку и погрузил туда половину бомб. Басти встал, накинул сумку, подтянул её и надел шлем. Когда интерфейс полноценно загрузился, он побежал в тот дом, на крыше которого был Рене. Он пронёсся по каждому этажу и оставил на них бомбы в нужных местах. Вернувшись обратно, он доложил об этом Рене. Он заполнил сумку второй половиной бомб и рванул во второе здание, где его ждал неприятный сюрприз. Внутри, всё здание было заполнено полицией, и они сидели в засаде, Галион забежал на самую крышу, по стене здания и вырубил там двух офицеров.

— Рене, второе здание набито полицией. Я в ахуе. Я не смогу его заминировать. — сказал Галион, по голосовой связи.

— Взорвём с ними.

— Там могут быть хорошие копы, которые просто выполняют приказ, я не хочу их убивать.

— Здания пятиэтажные. В своей броне, выпав из окна, они максимум что-то сломают.

— Но как установить заряды, они же там…

— Придумай что-нибудь, ты же у нас голова.

— Постараюсь, до связи.

Галион сел в укрытие на крыше здания и стал думать, прокручивая самые безумные варианты и вот, один из них показался ему приемлемым. Шло время, Солнце почти село и вот отряды полиции шли по центральной дороге, не собираясь останавливаться. Рене сообщил об этом Галиону, а Галион передал информацию Брендону. За баррикадами полицию ждала огромная толпа сопротивления. Подойдя вплотную к баррикадам, полиция начала пытаться их разрушить. С каждой их новой попыткой, становилось ясно, что они в состоянии это сделать. Рене сказал, что пора и Галион согласился. Галион сделал дыру в крыше, прямо над лестничным пролётом и высыпал в него бомбы. Рене в этот момент собирался слезть со здания, но увидел, что у полиции есть заложники внутри здания и влетел в окно, чтобы их освободить. После сбрасывания бомб Галион бежал по этажам и ловил каждую, устанавливая в нужное место. Рене вступил в драку с пятью полицейскими нового образца, но хорошо, что и Рене был обновлённым. Из его руки вылетали лезвия, и он в любой момент мог бросить их в кого-то. Так он и делал, но с последними двумя так не получилось и ему пришлось искать слабые места. В порыве драки, он кричал заложникам, встать к окнам и прикрыться мёртвыми полицейскими. Борясь с теми двумя, он испробовал всё и заметил, что они не подпускают его к голове, тогда он и решил акцентировать внимание на ней. Рене выпустил вспышки из рук и со всей силы врезал каждому, прямо в забрало, разбив им лица. Он кинул их в руки ещё паре заложников и сам побежал к окну, попросив помощи по голосовой связи у Брендона. Галион установил последние заряды на первом этаже и выбежал на улицу, активировав детонацию. Два здания взорвались, из одного посыпались полицейские, которые обнаружили бомбы, а из другого выпали люди. Орлиный Глаз поймал двоих и отнёс их в безопасное место. Галион успел перехватить одного и тоже унёс его подальше. Рене же захватил двоих и приземлился вместе с ними, мягко, благодаря системе мягкой посадки, на основе энергетического выброса. Баррикады рухнули, но окружена была именно полиция. Обломками, пепелищем и силами сопротивления. Повстанцы оттеснили полицию, вместе с их раненными коллегами в соседние районы, освободив этот, и оцепили это пространство. После этой небольшой победы, почти все направились обратно в клуб, но были и те, кто предпочёл остаться и охранять новые границы.

Эван возвращался домой, при помощи своих бластеров и увидел, как в бедном районе в небо взмывают взрывы. Он сразу подумал, что Мэр начал зачистку. Герой поторопился забрать свои вещи и отправиться на помощь к друзьям. Зайдя в дом через балкон, он увидел, что в гостиной горит свет, но очень тусклый. Держа один пистолет наготове, а второй за спиной, он кошачьими шагами, проходил к гостиной. Эван собрал всю свою решительность и выпрыгнул из-за угла, наставив два пистолета на незваного гостя. Потеряв дар речи, детектив постепенно опускал пистолеты, ведь перед ним в кресле сидел Виги. Он его сразу узнал, но это было не просто. Глаза скрывали чёрные монокуляры, как круглые линзы от очков. А ото рта тянулись линии, одни до подбородка, вторые до ушей. Эван вспомнил это лицо, там, в банке данных. Он устроил взрыв.

— Эван Редсти, вы обвиняетесь в подрыве государственного строя, соучастию и пособничеству террористам в их деяниях и незаконной детективной деятельности. Убийствах, проникновениях, кражах и сокрытии улик, а также в сопротивлении полиции. — сказал Виги.

— Виги, это ты…

— Я Вигури, а вы подлежите немедленной казни. — Вигури встал с кресла и распахнул пальто, вытащив оттуда бластер. Пара выстрелов и всё мимо. Эван кувырком скрылся за стену и стал пытаться достучаться до Виги.

— Виги, ты меня знаешь, я тебя знаю. Мы не враги!

— Вы террорист, я агент правопорядка. Вы должны понести наказание!

— Нет, брось это дерьмо, вспомни кто я, мы вместе шли против Мэра и системы. Ты и я! Он выбил всё это из тебя?

— Мэр сделал меня человеком будущего, а в нём нет места прошлому. Ты должен быть казнён.

— Не говори так, не надо! — Эван продолжал кричать на Виги, но его крик прервали гигантские руки, которые проломили стену позади него и вытянули в гостиную.

Эван не мог поверить своим глазам. Мужчина, который был больше него раза в два, как две капли воды похож на Эзру. Слёзы наворачивались сами собой. Два старых друга, два брата теперь его враги. Мир рухнул. Мэр знает кто такой Эван, в бедном районе взрывы, а теперь ещё и это. Все семьи Эвана была уничтожены одним чудовищем, тем, что сейчас устраивает пир. Эзра не говорил ни слова, лишь отступал к Вигури, с бластерами Эвана в руках.

— Эзра… Виги… Мы же друзья, братья!

— Ты даже нас не искал… брат. Азраил, за дело. — сказал Вигури, откинув Эвана к стене, звуковой волной.

Квартира разгоралась всё сильнее, Азраил разливал горючее и крушил стены. Эван вскочил и напал на Вигури. В ответ он получил молниеносные удары в грудь и порезы от лезвия, что выехали из рук его старого друга. Азраил взял Эвана и бросил через стену в комнату, которая больше всего объята пламенем. Детектив влетел в стену и упал на пол. Вместе с ним, со стены, свалилась картина и выпала из разбившейся рамки. Эван хотел встать, но не мог, он чувствовал, что сломал пару рёбер, а порезы, которые оставил ему Вигури, были глубокими. Эван отодвинулся дальше от огня и повернулся к картине. Она немного колебалась из-за сквозняка, и Эван увидел, что на обороте картины была едва заметная надпись «М.Н.Ч.Ц.».