Уроборос

Глава 49

Корабль Красной Луны встретил нас восторженным рёвом. Каждый хирдман норовил хлопнуть по плечу, выразить уважение и всячески похвалить за свершённый подвиг.

Дир помог перенести носилки со своим братом, которому также досталась минута славы. А мы и не стали говорить, что ранение он получил не от полчищ коварных врагов, а от испуганной франкской невольницы.

Ещё перед тем, как мы отправились на штурм крепости, Рауд сказал, что всё добытое в ней будет принадлежать только нам. Кроме самого форта, разумеется. Но обделить вождя подарком было неправильно, поэтому загрузившись на драккар, мы первым делом водрузили на плечи вождя тяжёлую шкуру льва, скрепив её лапы фибулой. Такого зверя викингам ещё не доводилось встречать, и хёвдинг благосклонно принял новый плащ из могучей кошки.

В тот момент, когда глаза сопалубников от нетерпения узнать нашу историю уже подёргивались, Рауд кивнул головой в знак того, чтобы мы начали её повествование. А близнецы только этого ждали, и куплет за куплетом выдали могучую песню, которую назвали «Волки в овчарне».

Это было нечто! И когда только успели?! События, что длились не дольше двадцати минут растянулись в целый час отборных строк, изобилующих красочными эпитетами кровавой резни, устроенной братьями.

К слову, в этой драпе, а именно так называется жанр такой хвалебной песни, уделили и мне немало внимания. Иста же упомянули лишь вскользь, как слитого вначале персонажа, что пал в неравной борьбе, а жертва его была отомщена настоящим героем. Варяг на это не сильно расстроился, потому что реальность с тычком в спину от хрупкой дамы, куда хуже проигранной, но достойной схватки. А так хоть принял бой от страшного франкского зверя, что подобно берсеркам перекинулся в монстра, невиданного ранее никем. Когти его — сабли, клыки — наконечники копий, а голова, как горящий стог сена, что может пожрать своей пастью быка за один присест.

Конечно, удалой варяг не смог свергнуть чудовище, и жестоко пострадал от его неистовства, но тут пришёл я и укротил страшного зверя, шкура которого украшает ныне стан великого хёвдинга.

Себя близнецы тоже вниманием не обделили, и это мягко сказано. Франков, что полегли от мечей волкобратьев стало раз в десять больше. Гери в своём куплете отметил, что из костей врагов можно было бы отстроить богине мёртвых Хель шикарный дворец. А Фреки с сожалением отметил, что из-за деятельности братьев Конец Сущего — Рагнарёк, наступит гораздо раньше. Ведь они решили проблему строительных материалов для Нагльфара[61] на годы вперёд.

Эффект от драпы был ошеломительным, и близнецы заслуженно принимали поток оваций от товарищей по команде, впрочем, как и я, и в меньшей степени Ист. Также Рауд заценил новенький доспех на Фреки, который достался тому в ходе напряжённой битвы остроумия.

За обладание защитной амуницией экстра-класса, братья устроили скальдическую перебранку, в коей они пускали остроты самыми изощрёнными способами, при этом не переходя в явные оскорбления. Иными словами, в стихотворной форме подкалывали друг друга. Наблюдать за их баталией было тяжко. От смеха у Иста чуть разошлись швы, а у меня свело лицо. Но в противостоянии всё-таки одержал победу Фреки, видимо опыт тупых шуток сказался, и доспех достался ему.

Во время пути, Рауд поведал, что Трир, вопреки хотелкам конунга Сигфрида, так и не решился инвестировать в своё светлое будущее и не выделил серебро для откупа от ненасытных северян. Поэтому, прождав недельку, лагерь викингов оперативно собрал вещички и отправился на кораблях в Эльсло. Этот город мало отличался от Утрехта, являясь типичным римским поселением, окружённым каменными стенами со шпилями невысоких башен. Его причал гостеприимно принял наш драккар, а большие ворота радушно впустили в недра крепости.

Сигфрид выделил каждому вождю, вставшему под его стяг, по солидному подворью. Но возле нашей усадьбы сейчас было не протолкнуться. Многие, что были наслышаны о невероятной истории, где четверо простых хускарлов взяли полный франков каструм, хотели лично увидеть этих людей и послушать драпу о волках в овчарне. А когда лицезрели перед собой подростков, что только стали входить в силу, то мало верили в правдивость нашей истории.

Тогда же начались бесконечные вызовы на дуэли, как будто викинги не насытились битвами и жаждали всё новых сражений и испытаний для себя. Ещё немного и чья-то кровь густо украсила бы перекрёсток, если бы Гудфрид вовремя не подсуетился. Ради такого дела, ярл подговорил Сигфрида провести аналог олимпийских игр с щедрыми наградами победителям. Конунг предложение принял, даже не взирая, что призовой фонд собирался из его мошны. Сложно обеднеть, когда франкские сокровищницы широкой рукой делились своими многовековыми накоплениями.

Было решено провести ряд состязаний, которые условно можно было разделить на боевые и спортивные. К первым я могу отнести дуэльные схватки на гуманизированном оружии, борьбу, стрельбу из лука и метание копий на дальность в цель.

А в спортивные дисциплины входили: поднятие тяжёлых камней, метание брёвен и игра в мяч. Ранее я упоминал, что местная вариация лапты дело опасное и беспощадное, её вообще можно было бы отнести к боевым состязаниям. Но по сравнению с боями, в этой игре люди умирали чуть реже. Не обделённые умом головорезы, могли померяться смекалкой в хнефатафле, если же ими больше двигал азарт, то игра в дальдозу[62] с лихвой могла испытать их удачу. И кошельки.

Я не стал переоценивать свои силы и заявился только на турниры по стрельбе из лука и борьбе, поскольку против воинской элиты в дуэльных схватках мне долго не простоять, а для поднятия тяжестей моему растущему организму ещё не хватало пары десятков килограмм, чтобы создать конкуренцию скандинавским богатырям. Тем более, некоторые, обиженные удачей нурманы, частенько бросали в мою сторону злокозненные взгляды, завидуя недавнему подвигу. В общем, я решил поостеречься.

Гери и Фреки же изъявили желания попробовать силы в метании копья. Они порывались испытать себя и в личных поединках, но по объективным причинам это было невозможно, потому что среди берсерков подобных состязаний не проводилось. И хорошо! Кто их поймёт, вдруг в разгар боя им друзья — врагами померещатся.

Первыми шли соревнования по меткости, как наименее зрелищные. Лидером в метании копья стал хольд ярла Гудфрида, с отрывом от броска Гери в несколько метров. Нужно отметить, что даже без звериного допинга, близнецы обладали гораздо большей физической силой и выносливостью, в сравнении с обычными воинами. Но даже это не помешало дюжему хольду вырвать победу со значительным преимуществом, запустив снаряд в яблочко на расстояние около шестидесяти метров.

Следующей шла стрельба из лука. Скандинавы не слишком уважали её, отдавая предпочтение копью, но и в этой дисциплине были свои мастера. Основная конкуренция состоялась между мной и, перешедшим на сторону викингов, англом. Мне повезло, что мы находились с ним в равных условиях и стреляли из схожих луков, выданных для соревнования. Но даже без своего двухметрового монстра, выходец из Нортумбрии умудрялся посылать стрелы гораздо дальше остальных участников. Однако решающей стала техника стрельбы. Мы оба остановились на отметке примерно в сто пятьдесят метров, и я решился сдвинуть мишень ещё на три десятка шагов вперёд. Сомневаюсь, что конструкция этого лука позволила бы пустить стрелу дальше.

Изготовившись, я встал на позицию.

Выдохнул. И доверившись внутренним ощущениям натянул тугую тетиву. В следующий миг, звонкий щелчок хлестнул по коже наручи. Стрела взвизгнула и под большим углом отправилась в полёт.

Через несколько секунд красный круг мишени был поражён. Я позволил себе вздохнуть и сам удивился своей меткости.

Зрители разразились одобрительными криками, подначивая англа. Но этот парень, ещё без присущей его народу чопорности, открыто похвалил мой выстрел. Затем выбрал стрелу и приготовился, выжидая благоприятных условий.

Первая стрела не долетела пяти шагов до моей мишени. Это уже было поражением, но нортумбриец не остановился, решившись идти до конца. Ему потребовалось ещё пять выстрелов, прежде чем последняя стрела клюнула в край мишени. Для северян это был непостижимый уровень, и они щедро наградили его овациями.

Альбионец на ломанном языке искренне выразил восхищение моему мастерству и удалился. На прощание мы договорились обсудить тонкости различных техник, подбор стрел и изготовление самих луков. А я мысленно поблагодарил Хакона за науку. Как он и говорил, мне удалось стать лучшим из людей севера в обращении с луком. Сейчас же мне предстояло немного отдохнуть, потому как борьба шла следом за соревнованиями по поднятию тяжестей.

На этих состязаниях победил мой знакомец Дарри. Могучий кузнец смог оторвать от земли валун весом в два центнера. Наковальня даже попытался взвалить его на плечо, но злополучная глыба раскололась на две части. В ярости кузнец обматерил паскудные каменюки, и в сердцах поднял каждый кусок над головой, запустив их один за другим подальше от себя. Болельщикам идея Дарри так понравилась, что многие присоединились к метанию тяжёлых снарядов, невольно организовав новую спортивную дисциплину. А куски расколотого надвое валуна назвали halfsterkur, что можно перевести как «половина силы». Их поднятие стало аттестатом зрелости. Лишь немногим из дренгов покорялся этот вес, остальные же тренировались на камнях полегче.

Наконец пришло время борьбы, участвовать в которой намеревалось огромное количество удалых разбойников. Настолько много, что Гудфриду пришлось сделать ремарку об участии не более двух воев с одного хирда. После короткого совещания, от нашей дружины Рауд выдвинул меня и сам присоединился к участию в борьбе, для разогрева к предстоящим дуэльным поединкам.

Интересно, будь я хёвдингом, стал бы участвовать в подобном? Непобедимых людей нет, а в случае поражения можно потерять авторитет удачливого вождя. Но такие вопросы Рауда не беспокоили, и он с грацией льва, вошёл в круг импровизированной арены. Таким образом, в первом части турнира сформировалось восемь пар бойцов.

…Резко повалив своего оппонента в пыль, Луна прижал его горло ногой. Бой длился минут пять, и всё это время хёвдинг умело контролировал противника, позволяя ему верить в свою победу. И когда накал зрительского внимания запылал в зените, кот пресытилась игрой с мышкой. После победы, Рауд обернулся и подмигнул мне, подбадривая к предстоящему поединку, который значился вторым в турнирной сетке.

Раскалённое летнее солнце слепило глаза. Протолкнув зрителей, я мягко ступил на тёплый песок ристалища. От жары всё тело покрылось влагой ещё до начала схватки. Перехватив кожаным ремешком волосы в хвост, я терпеливо стал дожидаться противника.

— Скалласкальп, хёвдинг конунга Сигфрида! — раздалось в толпе. Люди учтиво образовали неширокий туннель, представив зрелого воина с полностью гладким черепом и роскошной пшеничной бородой, заплетённой в две толстые косы. Прежде я видел его только в шлеме, но благодаря шикарной растительности на лице тут же узнал. Его драккары был в нашем отряде, когда мы штурмовали Кобленц и другие города, и Рауд частенько упоминал его имя. Хотя имя это было или прозвище — сложно сказать. Потому что первая часть означала «лысый», а вторая «ножны». Но про себя, я дал ему позывной Лысый Череп, макушка которого будто светилась на солнце.