Уроборос

Глава 54

Сразу после удачной вылазки на нас началась облава. Размер вражеского войска позволял ему тянуть свои хищные лапы во все стороны для наших поисков. Весь остаток ночи и последующее утро мы провели в бегах. Казалось, что взгляд противника неотрывно буравит наши спины. Мы петляли, кружили по своим же следам, чтобы хоть как-то запутать франков в направлении нашего движения и численности хирда. К тому моменту, когда Рауд просипел остановку, я уже не мог отличать ни деревьев, ни троп, даже лица товарищей плыли перед глазами неразличимыми масками в этом зелёном лабиринте. Но Глум, будто охотничий пёс, безошибочно провёл нас по ему одному понятному маршруту.

— Оторвались… — задыхаясь бросил он.

— Но где же мы? — от земли приподнялось осунувшееся лицо Халя. В этом забеге его богатырское сложение сыграло с ним злую шутку. И как только выдалась передышка, норег тут же свалился ничком. Его примеру последовали ещё несколько хирдманов. Близнецы уселись спиной к спине и закрыли глаза. Если они сейчас так и заснут, то Лейдольв может гордиться так похожими на него сыновьями.

— Разве ты не понял? Мы с противоположной стороны франкского лагеря, снова у них под боком! — слова двужильного хёвдинга хриплым шелестом затерялись в кронах вековой рощи.

— Но как? — не веря, выдохнул я. На что Глум развёл руками, а Рауд с ухмылкой подмигнул.

Так и не получив ответа, я постарался восстановить в памяти все недавние события.

У каждого из нас было своё задание.

Я должен был спугнуть лошадей, Глум — избавиться от провизии, почти все хирдманы участвовали в снятии дозорных для безопасного продвижения Рауда к центру заставы. Когда все этапы плана были выполнены, а сигналы прозвучали, тогда мы спешно ретировались в разных направлениях к точке сбора.

Последним к знаковой опушке приковылял Халь со связанным франком. Здоровяк прыгнул выше головы и умудрился взять языка.

Допрос вышел недолгим. Рауд мастерски владел арсеналом опытного дознавателя, и несовершенный уровень знания франкского, с лихвой перекрывался умениями пыточных дел мастера. Не прошло и пяти минут, как Луна получил ответы на большую часть своих вопросов.

К сожалению, пленённый боец не входил в офицерские ряды и не мог знать замыслов высших чинов. Что и говорить, франк не владел письмом и счётом, поэтому даже численности армии не назвал. Зато солдат знал главнокомандующих.

— Эк я удачно зашёл! Не иначе Боги за руку вели! И что, хочешь сказать, что Арнульф Ван Маас, это главнокомандующий всего вашего стада?! — последнюю часть хёвдинг продублировал на родном франку языке.

Пленный как мог быстро отвечал, зажимая окровавленное ухо, точнее его обрубок.

— Что он говорит? — нетерпеливо переминался с ноги на ногу дренг Хвати.

— Цыц! Говорит, что Арнульф был у них главным, это да, но помимо него есть и другие ярлы… тьфу-ты! Графы! Граф Ген…кто?! Как ты его назвал?! — вслед вопросу прозвучал глухой подзатыльник, опрокинувший франка оземь. Пленный ещё быстрее заговорил, надеясь, что на этом его истязания закончатся. — Генрих, да! Сразу бы так! Но кроме воинов с ними ещё и какой-то важный жрец Сундерольд.

— Хёвдинг! Я слышу франков, они близко, — известил Легконогий.

— Мы уже узнали всё, что нужно. Выдвигаемся! — параллельно с приказом, завалилось тело франка с перерезанным горлом.

Полдень. Сменяя вахты, мы успели поспать часа два. Армия противника только сейчас начала своё ленивое шествие к реке Маас. Даже издали было видно, что во вражеском войске нет сплочённости. Под светом зенитного солнца франки то и дело оглядывались по сторонам, выискивая нас в глубоких тенях окружающего леса. Смерть графа сильно ударила по боевому духу противника и восстановить его не мог даже архиепископ, сверкающим пятном снующий в глубине войска.

— Если Гудфрид вернётся сегодня, то не раньше заката. И до этого нам нужно помешать франкам настигнуть конунга Сигфрида.

— Хёвдинг, как мы остановим тысячу франков? — задал очевидный вопрос Снорри.

— А кто сказал, что мы будем его останавливать? Кто у нас с луками? Эгиль, Глум, да, я вижу, Хвати, ты тоже. Ага, Эгиль, как быстро пускаешь стрелы?

— Один выстрел за четыре-пять удара сердца… — задумчиво ответил я.

Как такового понятия времени у викингов не было, и ориентировались они, в первую очередь, по солнцу или тени, отбрасываемой солнечными часами. Поэтому я не мог сказать, что моя максимальная скорострельность составляет около пятнадцать стрел в минуту. Конечно, стрелять я мог и быстрее, но тогда половина мишеней оставались целыми.

— Отлично! Сколько стрел в твоём колчане? — продолжил Рауд.

— В этот раз я набил его туго, в нём двадцать две стрелы.

— Я понял, тогда бери Глума и Хвати, видишь тот пригорок? Вы пойдёте туда, и когда услышите мой свист, то как можно быстрее опустошите свои колчаны в армию франков! — после слов вождя у дренга широко распахнулись глаза, но не от удивления, а от предвкушения. Реакция Легконогого была спокойнее, он скупо кивнул, полностью доверяя Луне.

— Чего же вы не спрашиваете, что делать дальше? — ухмыльнулся в рыжую бороду хёвдинг.

— А чего тут думать. Бежать, конечно, — невесело выдохнул я.

— Верно! Одновременно с вашим залпом, мы покажем мирянам наши спины и рванём на север, так, чтобы они нас видели. Побежим россыпью у кромки леса, так будет казаться, что нас больше, чем два десятка. Всем всё понятно?! — в ответ хирдманы прорычали слитным потоком короткое «да!»

Напоследок Гери поднялся и хлопнул меня по плечу. Фреки же с земли махнул рукой и крикнул:

— Давай, нашпигуй их как Боги — ежа!

Пригорок оказался отличной смотровой позицией. До ползущего строя франков было метров семьдесят, и противник отлично просматривался сквозь густой подлесок, чего нельзя было сказать о нас.

Я воткнул стрелы в землю перед собой и занял удобное положение. Аналогично поступили Глум и Хвати, что стояли по обе стороны от меня.

Тетива упруго легла на плечи лука. Лёгкими движениями я аккуратно натянул её и также медленно вернул в исходную точку. Повторил ещё несколько раз. Лук, также как и себя, нужно разогреть перед активной работой.

Пронзительный свист резанул уши и всполошил стайки мелких птиц, что дробью вспорхнули с деревьев, испуганные шумом.

Понеслась!

— Пли! — опытный хускарл и дренг не нуждались в моей команде, но в этой команде нуждался я сам.

Запела тетива. Стрелы врывались в тело франкской колонны артиллерийским залпом. Первые секунды враг не осознавал, что его убивают. Не прошло и двух минут, как от всех стрел остались лишь лунки в земле, а в разворачивающейся фаланге противника зияла внушительная прореха.

Полный масштаб нашей подрывной деятельности нам лицезреть не удалось, ведь с последней стрелой мы сорвались на бешенный спринт. Последнее, что я увидел перед ретировкой, так это то, как войско делится на две части. Первая, ощетинившись копьями и щитами, направляется в нашу сторону, а вторая, подобно чудовищной многоножке засеменила своими лапами на север.

Дальше все мысли поглотил бег. Снова.

Потребовалось около часа, чтобы нагнать Рауда. Влившись в отряд, мы наконец сбавили темп. Преимуществом небольшого хирда является мобильность. В отличии от тысячного полчища, мы имели гораздо большую манёвренность и непредсказуемость в движении, нежели враг.

Подобно змее, мы то и дело показывали франкам изворотливый хвост из леса, заставляя их двигаться за нами.

Наш противник не был глупцом, и навряд ли стал бы наивно идти по следу провокаторов. Но так уж получилось, что Эльсло находится по другую сторону Маас, а переход через реку для такого большого войска занял бы целый сутки. Поэтому франкам нужен мост. Таких мостов в округе только два. Один мост располагался на юге, но сражение там для Сигфрида не повлекло бы за собой ничего хорошего их-за открытого пространства. Другой мост лежал недалеко от того резвого притока, что мы видели ранее. Когда-то существовал и третий мост, тянущейся напрямую к Эльсло, но его обломки были покрыты вековыми мхами.

Франки обезумели. Я видел, как из их строя вырывались вперёд многочисленные отряды в попытках настичь нас и первыми свершить суд. Их можно было понять. Для них наш хирд был отражением гнуса, чей мерзкий писк не даёт спать, чьи личинки отравляют еду, а особо омерзительные твари ещё и способны убить. Но сколько бы противник не пытался, всё не мог прихлопнуть надоедливых насекомых.

Наше положение было немногим лучше. Обессиленные, мы продолжали остервенелую гонку со смертью. Из еды я успел перехватить солонины, когда готовился к обстрелу. После неё ужасно хотелось пить, но бурдюк с водой уже давно показывал дно. Сколько же ещё нам бежать?!

Судя по солнцу, близится закат.

Мы достигли моста и наскоро его пересекли. Даже на таком расстоянии был слышен смех врага, над нашим невеликим числом. Ничего, посмотрим ещё, как вы будете смеяться дальше…

А дальше мы нырнули к подножью холма. Вот они! Сигурд разворачивал строй острым клином. Закатные лучи скользили по умбонам круглых щитов, слепя глаза.

Но где же вся конница?! Где ярл Гудфрид?!