Человек, из Подольска!

«Острят тогда, когда говорить не о чем»

Фейсбук вообще порою кажется средоточием человеческой мерзости. (По моим собственным ощущениям, единственный пользователь, которого приятно читать – публицист Дмитрий Ольшанский). Но самое ужасное – он устроен таким образом, что даже если ты не хочешь «это» видеть, оно все равно попадется, все равно на тебя выльется. Но то, что положено «креативному классу», непростительно писателю. И в самом деле, когда пишет про быдло начинающий журналист – это одно. А когда признанный писатель, или авторитетный издатель, редактор книг – ну что тут скажешь? Какая тут писательская боль, в фейсбуке? Она здесь не живет, а сунется – забанят.

Одна не слишком, но все-таки известная писательница, с которой на заре времен мы публиковались в одном скромном интернет-журнале, в своем посте уничтожает, смешивая с дорожной пылью, бывшую подругу. В чем вина несчастной женщины? Ничего не добилась, а только «замуж вышла», «нянчится с детьми», «сидит перед телеком». И завидует бесконечно успешной авторше, рвет на себе волосы. Пост полон злорадства: так тебе и надо, да будет это проклятье с тобой до самой смерти (я не утрирую, именно такой посыл в самом посте). Другой, модный писатель из молодых российских регионов, без зазрения совести пишет про тех, кто присылает ему рукописи, а там… Ну знаете, там ничего особенного. Просто можно поржать. И ничего, что человек доверяет, ничего, что он прислал это в личной почте. Если есть возможность «ржаки» – то все средства хороши. Вот вам кусок неудавшейся рукописи – налетайте, литературные стервятники. Рвите гнилое мясо.

Но, собственно, речь здесь не только о моральной стороне, хотя о ней в первую очередь. Сам по себе процесс бесконечного писания в соцсети – это прежде всего растрата. Бесполезная растрата сил и энергии, которая так необходима писателю в его главном деле. Запись в фейсбуке – это продукт, который ненадолго задерживается в мире (о вечности и говорить не стоит). Его не потрогать руками, не прочувствовать, не прожить; насладиться им – и то не успеть! Он исчезает раньше, чем успевает появиться. Среди тех же блогеров и журналистов популярно глупейшее выражение: «от слова совсем» – так вот, это именно тот случай.

Например, в том же «Контакте» читать нечего и писать незачем. Там можно только смотреть или слушать. Именно в нем «живут» менеджеры и охранники, над которыми издевается русский фейсбук, но поверьте: они спешат домой совсем не для того, чтобы писать гадости про интеллектуалов «старшей соцсети». У них есть дома и другие дела. А вот есть ли они у «фейсбучников»? Когда человек, тем более писатель, из всех возможных способов провести время выбирает настолько гадкий – наверное, это о чем-то говорит. «Вода» постов и «комментов» подтачивает глыбу книг – а значит, самого писателя.

Его – это страшное слово – биографию.

Разумеется, в том же фейсбуке немало умных, глубоко мыслящих людей – впрочем, все больше растрачивающих себя попусту. Ведь любое высказывание, которое произносит писатель, должно быть взвешенным, продуманным, должно иметь смысл, бить в цель. Конечно, здесь встречаются и не совсем типичные для писателей (а значит, раскрывающие их с неожиданной стороны) откровения в духе «поел – поспал – поехал», но в основном задача каждого, кто здесь хотя бы что-то пишет, одна: кусать. Именно это мастерство интеллектуалы фейсбука почитают одним из главных. «Все съела ирония», – так, например, хвастается модный редактор.

В фильме Марлена Хуциева «Застава Ильича» человек в двадцати трех лет приходит к выводу: «Острят тогда, когда говорить не о чем». В двадцать три года (внимание!) герой фильма приходит к этому заключению, в нашем же, современном фейсбуке все до глубокой старости убеждены, что острота – высшее качество человека. Какие бы границы она ни пересекала, какие бы ценности собою ни попирала.

В тех же социальных сетях создаются и воспроизводятся, как экспериментальные клоны, и более «лайтовые», чем, собственно, страницы самих писателей, бесконечные писательские сообщества, в которых так весело, смешно и бессмысленно. Одинаковые, однообразные шутки, пошлые тесты, котики и Достоевский, уравненные как в правах и авторитетности, так и в обоснованности своего появления по соседству. «Активность», достойная лучшего применения – все это тоже лицо современного литпроцесса. Котики постятся во имя спасения русской литературы, поддержания интереса к чтению – и никак иначе. Но если вы не котик – то должно быть, понимаете: что-то здесь не так.