Человек, из Подольска!

От отдушины до удушья

Факен шит, узнал, что в Туркмении запрещены социальные сети и мессенджеры – ни вотсапа, ни вайбера, ни телеграмма, ни фейсбука с ВК в этой стране нет.

Что подумаете вы, узнав об этой новости? Тоталитарная страна, бесчеловечный режим, каменный век.

Что чувствую я? Зависть. Как, думаю я, было бы прекрасно, если бы и в моей стране было то же самое (и все шло по плану). Нет, я не призываю – только мечтаю и фантазирую. Еще лучше, если бы ни мессенджеров, ни социальных сетей не существовало вовсе.

Конечно, понятно, что Туркмения не самая подходящая страна для счастливой жизни. Но что делает человека более несвободным и зачастую (пусть не всегда, конечно; не всегда, но тем не менее) несчастливым – запрет на соцсети и мессенджеры или их повсеместное внедрение?

Я узнал о соцсетях в середине двухтысячных – это была «Вконтакте» («Живой журнал» и «Одноклассники» никто не позиционировал как социальные сети, а «Фейсбуком» тогда мало кто пользовался, и он точно не имел статуса властителя умов). Довольно долго она не воспринималась всерьез: заходили «в контакт» по приколу – посмотреть и разместить картинки с котиками, всякие демотиваторы (было тогда популярно), фото природы и разные «умные» мысли, нарезки из «Камеди» и «Нашей Раши» (было тогда популярно). Не ошибусь, если скажу, что выход в соцсеть был отдушиной. После изматывающего рабочего дня (или в перерыве) люди заходили, чтобы посмеяться, умилиться и посмотреть новые фотки друзей. Там же и знакомились, а при знакомствах, как стали говорить тогда, «в реале» непременно спрашивали у потенциальных партнеров, есть ли те «в контакте».

Музыки тогда не было, и даже лайки (вряд ли многие сейчас об этом помнят) появились далеко не сразу. Вскоре во всяких офисах соцсети специально начали блокировать – чтобы лишить сотрудников той самой отдушины, чтобы те не забывали, кто они, собственно, и где. Мало кто мог представить, что без соцсетей вскоре не будет возможна сама работа, а сотрудников еще никто не оценивал по их виртуальным страницам: ну, есть Иванов Петя, а есть страница в ВК «Иванов Петя», а еще есть профиль Иванова Пети в Counter Strike под каким-ником типа ivpet 82. Соцсети были куда ближе к игровому профилю, чем к реальному человеку. И это, в общем, справедливо – на работе не имело никакого значения, как Петя играет в «контру», а в компьютерном клубе никого не волновало, кем и где работает ivpet 82.

Потом все начало меняться. У компаний стали появляться соцсети в дополнение к сайтам, потом они и вовсе вытеснили сайты, а потом и вообще вся их деятельность переместилась в ВК и ФБ. Наличие личных аккаунтов из некогда отдушины становилась обязанностью, и в них уже нельзя было постить ни котиков, ни «Камеди», а только корпоративно верные рассуждения о жизни, пожелания доброго дня с чашкой кофе, признания в бесконечной радости от своей работы, да дважды в год отретушированные фотографии с отпусков. Одобрительные комментарии, перекрестные лайки и посты, поздравления с днюхой и Новым годом, подписка на правильные, социально одобряемые паблики и СМИ – вот, собственно, и все, что осталось от былой свободы.

Но и этого оказалось мало. Довольно скоро выяснилось, что наличие и правильное ведение соцсетей перестало быть вопросом осознанного выбора. Их необходимо прилагать к резюме, по ним тебя оценивают специалисты по кадрам, их непрерывно мониторят боссы и коллеги. Иванов Петя больше никогда не сможет быть собой. Теперь он «Петр Иванов, счастлив работать в ООО «Прекрасное рабство» на (@)Владимир Петров вместе с (@)Анна Сидорова и (@)Ира Кузнецова» . А вот и фото: Петр Иванов на заседании, Петр Иванов на корпоративе. Вот Петр Иванов на пляже, держит солнышко на ладошке, а вот подпирает Пизанскую башню, чтобы не упала.

Когда все это стало нормой, и ни у кого уже не возникало вопросов, зачем вообще иметь соцсети, а те, кто робко утверждал, что делать это не обязан, закрепились в общественном сознании как маргиналы, оставался последний шаг: запретить Петру Иванову хоть иногда быть ivpet 82. И вот тогда на арену вышли мессенджеры. Двойной удар WhatsApp и Телеграмма уже не оставлял человеку шансов опомниться.

На любом собеседовании при обсуждении обязанностей и условий теперь непременно говорят: «Ну, выходные у нас есть, но чаты нужно просматривать круглосуточно – это, в общем, вы и сами понимаете». И говорится это таким тоном, что не понимать действительно невозможно, а зачастую даже и не проговаривается: мол, все так живут и работают, скорее ненормально удивляться. Отныне Петр Иванов, сотрудник ООО «Прекрасное рабство», мог забыть не только о том, что когда-то мог быть ivpet 82, но и о том, что он, собственно, Петр Иванов. От него остался только сотрудник ООО «Прекрасное рабство», зарегистрированный в тысяче чатов, обязанный в любое время дня и ночи просматривать их и отвечать.

Я понимаю, что в Туркмении (и во всех других местах, где ограничивают деятельность соцсетей) руководствуются совсем не освобождением человека и возвращением ему счастья быть собой и радости от сохранения приватного пространства. В этих странах другие, не менее мощные способы понизить, назовем это так, уровень удовлетворенности человека жизнью. Но боже мой, как же звучит заманчиво:

– У нашего ООО больше нет доступа к мессенджерам!

– Невероятно! И что будем делать дальше?

– Жить. Так же, как жили раньше. Всего лишь лет десять-пятнадцать назад.