Современная румынская пьеса

7

Все сидят вокруг стола и, конечно, поют «Пожелтел виноградный лист». Дирижирует В и к т о р. К И о н у подходит о ф и ц и а н т и знаками показывает, что кто-то просит его выйти. Ион молча извиняется и идет к двери. За порогом его ждет М а р а. В руке у нее чемодан — вероятно, она только что приехала. Между Марой и Ионом немая сцена. На их лицах отражается сначала изумление. На несколько мгновений они застывают, глядя в глаза друг другу. Затем Ион разыгрывает бурную радость, преувеличенную и неискреннюю. Целует ей руку, хлопает по плечу, бестолково суетится. Мара стоит неподвижно. Почувствовав фальшь этой сцены, Ион становится более сдержанным. Он берет у Мары чемодан, и какое-то время они молча глядят друг на друга. Застольная песнь окончена. Громкие аплодисменты. Доносится голос официанта: он приглашает всех перейти в соседний зал и потанцевать. Остаются только Ион и Мара. Они входят в банкетный зал.

И о н (поспешно хватает со стола два бокала и наливает коньяк. Один из них протягивает Маре). За твой приезд! Добро пожаловать.

М а р а. Кто пил из этого бокала?

И о н. Моя жена.

М а р а. Ах вот как. (Пьет.)

И о н. На чем ты приехала?

М а р а. Ночным поездом. Объявление попалось мне на глаза только позавчера. Я меняю квартиру и потому слежу за рубрикой «Информация». Я несколько раз перечитала объявление, прежде чем поняла, что речь идет о нас. «Выпускники такого-то года… по случаю десятилетней годовщины…». Значит, действительно прошло десять лет?

И о н. Ты этого не заметила?

М а р а. Совершенно. Все время что-то происходит. То одно, то другое… Некогда остановиться и подумать…

И о н. Мне тоже.

М а р а. Держу пари — ты меня забыл.

И о н. Сама знаешь, как в жизни бывает. С глаз долой…

М а р а. По правде говоря, не бог весть что — из сердца вон.

И о н. Мы были тогда такие легкомысленные, такие глупые… Всюду ходили вместе, держась за руки, как дети… Я устраивал тебе смешные сцены ревности.

М а р а. Ой! Ты лысеешь!..

И о н. А мое брюшко ты еще не рассмотрела?

М а р а. Я тебя не видела в профиль.

И о н. Пожалуйста, полюбуйся. (Поворачивается.)

М а р а. Нда-а… Но пока не так уж и страшно.

И о н. Как тебе жилось?

М а р а. Хорошо. Даже очень хорошо.

И о н. Я слышал, у тебя есть дети.

М а р а. Двое. А почему ты этим интересовался?

И о н. Я не интересовался. Это Георге сегодня сказал.

М а р а. Вот именно, тебе незачем было интересоваться. Между нами ведь ничего не было. Забава глупых подростков. В то времена ты мне казался большим, красивым и сильным…

И о н. А ты мне — маленькой, нежной и беззащитной.

М а р а. Тебе ведь тоже жилось неплохо, не так ли?

И о н. Жаловаться не на что… Где преподаешь?

М а р а. В гимназии. Утверждена по конкурсу. Так что у меня все в порядке. Инициатива развода с мужем — моя. И теперь мне гораздо спокойнее; у меня свои странности, свои маленькие причуды, я убедилась, что никого не переношу рядом с собой… (Неискренне.) Что мне дышится свободно только тогда, когда я одна, когда я могу делать что хочу, ты ведь знаешь, я всегда была такой… (Поспешно.) Одним словом, жаловаться не на что.

И о н. Сегодня утром я случайно проходил мимо нашего каштана.

М а р а. Я тоже. По дороге с вокзала.

И о н. Жалкое, хилое деревце.

М а р а. Мне стало смешно, когда я его увидела. А ведь было время, мне казалось, что этот каштан выше неба, а ветви его раскинулись над всей землей.

И о н. Кинотеатр снесли. Знаешь, тот, где мы…

М а р а. Где мы посмотрели с галерки сто пятьдесят девять фильмов. Я как-то искала дома старую справку и наткнулась на твои письма.

И о н. Абсолютно идиотские.

М а р а. Нелепые. А ведь было время — я верила!

И о н. Каждое я переписывал по пять раз и только шестой вариант посылал тебе.

М а р а. А как ты закуриваешь сигарету, все так же?

И о н. А как я закуривал?

М а р а. Ты делал какой-то жест, совершенно особый, мне он очень нравился.

И о н. Вот уже шесть лет, как я не курю.

М а р а. Да-а-а… Ничего не осталось. Ни-че-го.

И о н. Может, к лучшему.

М а р а. Конечно, к лучшему.

И о н. Я рад тебя видеть.

М а р а. И я рада. (Показывает на чемодан.) Где я могу это поставить?

П у й к а влетает в дверь, за ней о ф и ц и а н т. В руках у нее большая миска.

П у й к а. Ион! Ион! Ты только посмотри, какое безобразие! Ты видишь?

И о н. Опять злополучные маслины, дорогая, опять…

П у й к а. Это я нашла на кухне, они были спрятаны. Попробуй — маслины первый сорт.

О ф и ц и а н т. Побойтесь бога, что вы говорите, это те же самые, у нас один ассортимент.

П у й к а. Замолчите! Со мной этот номер не пройдет! Эти — отборные и свежие, а нам вы подали соленые и сморщенные. (Иону.) Ну как?

И о н (пробует). Ей-богу, я не вижу никакой…

П у й к а (Маре). Попробуйте и вы, девушка… Или… госпожа… (Внимательно всматривается.) Я вас, кажется, раньше не видела. А?

И о н. Это Мара. (Представляет женщин друг другу.) Мара… моя жена…

О ф и ц и а н т. Уверяю вас, честное слово…

П у й к а. Честное? Все вы честные до первой ревизии.

О ф и ц и а н т. Да нет у нас маслин двух сортов, все они одинаковые. И что за корысть была бы мне…

П у й к а. У вас никогда не бывает корысти. Все вы бескорыстно преданы людям, страдальцы во имя общественного блага. Думаете, раз мы живем в деревне, нас можно обманывать как вздумается. Пошли! Живо!

О ф и ц и а н т. Куда?

П у й к а. К вашему заведующему. С этой минуты я беру бразды правления на кухне в свои руки.

О ф и ц и а н т. Но ваши обвинения несправедливы, это клевета, я…

М а р а (пробует). Хорошая маслина.

П у й к а. Вот видите, что люди говорят? (Стоя на пороге, после небольшой паузы, Маре.) Знаете что? Я рада, что вы не блондинка. (Выходит в сопровождении официанта.)

Гонг.