Современная румынская пьеса

9

В холле мотеля. Из соседнего зала, отделенного от холла дверью с матовым стеклом, доносится шум веселья. В креслах — В а л е н т и н и И о н.

В а л е н т и н. Не хочешь — не верь.

И о н. Значит, ты попал сюда… случайно?

В а л е н т и н. Угу.

И о н. Брось, не прикидывайся, ты прочел объявление.

В а л е н т и н. Я не читаю газет.

И о н. Когда-то ты даже писал в газетах. Единственный из нас. Рецензии небольшие, верно, но так или иначе — считалось, что ты вышел в люди.

В а л е н т и н. Это было очень давно.

И о н. В конце концов, что с тобой случилось?

В а л е н т и н. Сам знаешь. Вы меня выгнали с факультета накануне государственных экзаменов. Пять лет жизни пропали зазря. А потом я ушел в армию.

И о н. Ты сам себя выгнал.

В а л е н т и н. Мда. Конечно. Я купил и представил к защите диплом. «Валентности метафоры» — тысяча пятьсот лей, в рассрочку — два взноса.

И о н. Тогда почему же ты говоришь, что тебя выгнали мы?

В а л е н т и н. Да так, к слову пришлось.

И о н. Не стоит играть словами.

В а л е н т и н. Это — девиз филологов. Я — бывший будущий филолог, преподаватель, которого пустили ко дну. Друг и недруг официантов.

И о н. Где ты работаешь?

В а л е н т и н. Нигде. И живу тем, что перепадет. Вернее, от кого перепадет. Когда я узнаю, что какого-нибудь выпускника провалили на государственном экзамене, я его разыскиваю и предлагаю ему дипломную работу. Первоклассную, на пятерку.

И о н. Всем одну и ту же?

В а л е н т и н. Зачем, всякий раз новую.

И о н. И кто тебе их делает?

В а л е н т и н. Сам делаю, кто ж еще…

И о н. Клиентов находишь?

В а л е н т и н. Все реже. Три-четыре в год. У меня есть список. Список тех, кто таким образом стал преподавателем. Некоторые из них даже в вузах работают.

И о н. Да ты с ума сошел!

В а л е н т и н. Если ты однажды узнаешь, что меня сбила машина, знай: я не был пьян. Просто кому-то из моих учителишек осточертело иметь в моем лице коллегу по реальной действительности. Я веду список, понятно? В моем завещании будет оговорено, что запечатанный конверт, который я оставлю в нотариальной конторе, надлежит вскрыть в двухтысячном году.

И о н. Валентин, ты меня пугаешь.

В а л е н т и н. Брось, ты такой же, как я: не способен ни на ненависть, ни на любовь.

И о н. Что ты хочешь сказать?

В а л е н т и н. Ты прекрасно знаешь что.

И о н. У нас с Марой не было ничего серьезного.

В а л е н т и н. Если вы понятия не имеете, что творится в ваших собственных душах, зачем же пытаетесь докопаться до того, что происходит в моей? Закажи-ка мне лучше виски.

И о н. Сам закажешь.

В а л е н т и н. Мне не подают. В мотеле «Veritas» не обслуживают лиц, находящихся в состоянии опьянения. Увы и ах! Пятеро среди вас более пьяны, чем я, и все-таки получают спиртное.

И о н. Я не знаю, в какой мере ты…

В а л е н т и н. Не смей меня судить. Однажды вы меня уже осудили. С меня довольно. Ты когда-нибудь получал удар по голове, увесистый удар, от которого теряешь сознание? Какое-то время кажется, что почва уходит из-под ног, что ты падаешь и не за что ухватиться.

И о н. Не знаю, не думаю, может, когда-то в детстве.

В а л е н т и н. Это ощущение не проходит у меня вот уже десять лет. С тех самых пор.

Входит Э м и л и я, держа в руках кофейную чашку.

Э м и л и я. Вы оказывается здесь?

В а л е н т и н. Здесь. С меня снимают показания.

Э м и л и я. Будет тебе! Довольно. Перестань разыгрывать жертву.

В а л е н т и н. Эмилия… Скажи, каким образом ты меня узнала?

Э м и л и я. По глазам.

В а л е н т и н. Помнишь, как я приносил тебе каштаны? Первые каштаны каждую осень.

Э м и л и я. Они всегда были влажные, только что сорванные…

В а л е н т и н. Что ты с ними сделала, с моими каштанами?

Э м и л и я. Думаю, они остались на какой-нибудь полке, в общежитии.

В а л е н т и н. А для меня у тебя не нашлось даже полки, на которой бы ты меня забыла.

Э м и л и я. Но послушай, Вал, ведь после того, как тебя выгнали, ты словно сквозь землю провалился.

В а л е н т и н. Если б меня не выгнали, ты бы меня нашла, потому что искала бы.

И о н. Я не знал, что вы…

В а л е н т и н. Тут нечего знать. Мы были хорошими товарищами, и только. Может быть, именно поэтому я считал эти отношения вечными.

Э м и л и я. Прости меня.

В а л е н т и н. Само собой, прощаю. Зачем ты сюда пришла с этой чашкой?

Э м и л и я. Я пришла, чтобы… Мне захотелось кофе, и я…

В а л е н т и н. Кухня расположена справа.

Э м и л и я. Мерси. Ты что, забыл, я ведь тоже работала на строительстве мотеля. Подавала тебе тогда кирпичи.

В а л е н т и н. Тогда… Давно…

Г е о р г е (открывает дверь и смотрит вслед выходящей Эмилии). А ну, сударыня, спляшем. Ты у нас единственная в форме!

Э м и л и я (выходя). Подожди, я принесу кофе.

Г е о р г е (мужчинам). Что вы затеваете?

В а л е н т и н. Во всяком случае, ничего такого, что бы ускользнуло от твоего внимания.

Г е о р г е. Знаешь, Валентин, я как раз хотел тебе сказать… У тебя нет никаких оснований держать против меня камень за пазухой, не так ли?

В а л е н т и н. За что?

Г е о р г е. Ну, за ту историю.

В а л е н т и н. За которую из них?

Г е о р г е. За историю с твоей работой. То есть, извини, не совсем твоей, словом, ты понимаешь, что я имею в виду.

В а л е н т и н. Не темни, выражайся ясно наконец.

Г е о р г е. То обстоятельство, что я был именно тем человеком, который… который…

В а л е н т и н. Который на меня «настучал».

Г е о р г е. Не думаю, чтобы этот термин наиболее точно отражал…

В а л е н т и н. Конечно, не отражает. Так или иначе, ты был прав. Работу я действительно купил. От страха перед исторической грамматикой.

Г е о р г е. Вот видишь?

В а л е н т и н. А ты воображал, что я сейчас устрою скандал и испорчу вам вечеринку? Может, я пришел сюда с таким намерением, но теперь мне лень. Может, я еще и вернусь к нему, но позже. Что же касается тебя, то ты можешь не волноваться.

Г е о р г е. А вообще, как ты поживаешь?

В а л е н т и н. Хорошо. Спасибо, хорошо. А ты?

Г е о р г е. Я тоже неплохо. Работаю в газете.

В а л е н т и н. Знаю. Это было мое место.

Г е о р г е. Ведь кто-то должен был его занять, верно?

В а л е н т и н. Конечно, природа не терпит пустоты.

Г е о р г е. Тебе что-нибудь заказать?

В а л е н т и н. Пока меня поит наш друг Ион. Может, чуть позже…

Г е о р г е. Но имей в виду, я был бы рад с тобой чокнуться, выпить по…

В а л е н т и н. Знаю, Георге, не беспокойся, все в порядке.

Г е о р г е. Я рад, что ты…

В а л е н т и н. Конечно, все нормально.

Г е о р г е. Мне было бы жаль, если б…

В а л е н т и н. Если б я не пришел. Знаю, все в порядке.

Г е о р г е. А ты что делаешь, Ион? Ждешь, когда спустится Мара?

И о н. С чего ты это взял?

Г е о р г е. В таком случае почему ты прячешься здесь?

И о н. Я не прячусь.

Г е о р г е. Так я тебе и поверил.

Входит Э м и л и я.

Ну давай станцуем разок.

Оба уходят.

В а л е н т и н. Танцуйте, дети. Танцуйте, ночь еще длинная.

И о н (смотрит на часы). Двенадцать часов пять минут.

В а л е н т и н. Она ведь должна была спуститься, да?

И о н. Кто, Мара? И ты туда же, вслед за этим злыднем?

В а л е н т и н. Твоя правда, ты в самом деле ждешь трамвай.

Спускается М а р а в вечернем туалете.

М а р а. Добрый вечер, принимаете меня в ряды танцующих?

Ион встает с кресла и молча застывает.

В а л е н т и н. Ты посмотри, как он окаменел!

И о н (Маре). Почему ты так оделась?

М а р а. Как именно?

И о н. Не знаю. Как тогда.

Гонг.