Современная румынская пьеса

12

В холле. П у й к а изучает пятно на пиджаке И о н а.

П у й к а. Какой позор! Это немыслимо, без пятна ты просто не можешь. Вот полюбуйся — новый костюм. Куртку отделал за неделю, а теперь и костюм замарал. Тебе нужен слюнявчик. Без него ты половину кладешь в рот, половину роняешь на пиджак.

И о н. Может, попробовать… бензином…

П у й к а. Какой, к черту, бензин! Это же подливка к далме — в ней и красный перец, и жир, и сметана.

И о н. Перец? В далме?

П у й к а. Надо же, он будет меня учить, как делается подливка!

И о н. Не то чтобы учить, но…

П у й к а. Где ты достанешь другой костюм? Как ты теперь будешь выглядеть, в чем ходить? Объясни мне, что будет?

И о н. Но ведь ничего не заметно…

П у й к а. Не заметно? Огромное пятно на самом видном месте, на лацкане, незаметно? И впиталось так, что хоть плачь, не выведешь, зубами не выгрызешь. Дай мне пиджак.

И о н. Как же я буду без пиджака?

П у й к а. Ничего, останешься в рубашке. Другие уже тоже разоблачились, даже генеральный директор. А я попробую вывести пятно тальком, может быть, найду на кухне тальк.

И о н. Ты же сказала, что даже зубами…

П у й к а. Ну так попробую, пущу в ход зубы. Твой лучший костюм! Три тысячи сто. Погубить за одну ночь! В жизни тебе теперь не видать костюм за три тысячи сто! (Выходит, продолжая ворчать.)

Входит мрачный Г е о р г е.

Г е о р г е. Где Софья? Ты не видел мою жену?

И о н. Ее здесь не было.

Г е о р г е. Как сквозь землю провалилась! Ты что это в таком виде, распарился? (Идет по направлению к выходу. В дверях встречает Мару, пропускает ее и уходит.)

М а р а. Можно я побуду с тобой?

И о н. Побудь. Я не людоед.

М а р а. Ты разгорячился?

И о н. Вино…

М а р а. Это правда?

И о н. То есть?

М а р а. Ты уверен, что вино, а не пятно? Наверху, на левом лацкане?

И о н. Откуда ты знаешь?

М а р а. С юности. У тебя всегда бывало пятно на этом месте.

И о н. Ну так и теперь, на том же самом.

М а р а. Ты остался большим ребенком. За это ты и нравился мне когда-то: ты умеешь быть и сильным и беззащитным. Если уж что-то задумаешь, горы свернешь. Но никак не можешь не посадить на себя пятно.

И о н. Почему ты оделась, как тогда? Как в последний наш вечер?

М а р а. Не знаю.

И о н. Мара, это бессмысленно. Все теперь бессмысленно. Что тогда было? Игра.

М а р а. Конечно, игра, мы были детьми.

И о н. У каждого своя жизнь, Мара.

М а р а. Безусловно. И мы счастливы.

Из двери, ведущей в зал, входит В и к т о р.

В и к т о р. Вы не видели моего шофера? Ни его, ни машины. А я оставил в ней сигареты… (Маре.) Это платье тебя молодит на десять лет! (Выходит.)

И о н. У меня то же чувство, что когда-то, в последний вечер. Чувство, что ты уйдешь. На этот раз, может быть, навсегда.

М а р а. Не надо было мне приходить. В этом нет никакого смысла. Зачем было приходить? Зачем видеть тебя снова?

И о н. Мара, теперь, когда я знаю, что не увижу тебя… много лет… может быть, никогда… я хочу тебе сказать, что… Я надеялся, что ты придешь и… объявление в газетах предназначалось для тебя. У меня были все адреса. А ты, зачем ты пошла к нашему каштану? Ведь это неправда, что ты «оказалась там случайно». Чтобы попасть туда с вокзала, надо сделать крюк в три километра.

М а р а. Когда я тебя увидела, мне пришлось вцепиться рукой в косяк двери, чтобы сдержаться и не повиснуть у тебя на шее…

При последних словах Мары в дверях появляется П у й к а. У нее в руках, на вешалке, пиджак Иона, присыпанный тальком. Она замирает на пороге, прислушиваясь к разговору беседующей пары.

И о н. Когда ты вошла, я думал, небосвод обрушится.

М а р а. За все годы я ни разу не притронулась к этому платью. Я сказала себе, что надену его только ради встречи с тобой. Ради нашей встречи.

И о н. Нам обоим не хватило смелости тогда, десять лет назад, правда ведь?

М а р а. С тех пор прошло десятилетие или вся жизнь?

И о н. Боюсь, что вся жизнь.

М а р а. Я всегда опасаюсь мелодрам, страшусь показаться смешной, поэтому не спрашиваю, счастлив ли ты.

И о н. И я не задаю тебе этого вопроса, Мара.

М а р а. Как ты думаешь, после десятилетней разлуки мы имеем право на один танец?

И о н. Думаю, что да.

М а р а. Тогда пойдем, время ведь уже позднее.

Оба проходят в танцевальный зал.

Пуйка делает несколько шагов по комнате, дойдя до середины, садится на подлокотник кресла и начинает механически, как автомат, хотя в то же время тщательно и заботливо, стряхивать тальк с отворотов пиджака. Так продолжается некоторое время. Теперь пятна нет. Пуйка встает, хочет войти в танцевальный зал, но останавливается и стоит так, с пиджаком в руках.

Входит В а с и л е.

В а с и л е (как бы в состоянии транса). Где Ион?

П у й к а (показывает на застекленную дверь). Там.

В а с и л е. Знаешь, уже рассветает, близится заря.

В дверях появляется И л я н а. С немой надеждой слушает их разговор.

П у й к а. Знаю.

В а с и л е. Он обещал, что на рассвете даст мне ответ.

П у й к а. Он даст.

И л я н а. Замолви за нас доброе слово. Тебя он слушает.

П у й к а. Хорошо, замолвлю.

И л я н а. Не забудешь?

П у й к а. Нет.

В а с и л е. Еще немного. За лесом уже светает.

П у й к а. Да.

В а с и л е. Конечно, вот-вот наступит рассвет.

П у й к а. Вот-вот наступит.

Справа входит Г е о р г е.

Г е о р г е. Вы не видели Софью? Я обыскал весь мотель!

С противоположной стороны входит В и к т о р.

В и к т о р. Кому что-нибудь известно о моем шофере?

Виктор и Георге смотрят друг другу в глаза; у них такой вид, словцо они встретились впервые.

Гонг.