Тень во времени

Глава 15. Последний путь Макса

Сердце Ванды остановилось на миг и оборвалось от боли. Ей показалось, что в грудь вонзили нож. Стало трудно дышать, в глазах потемнело. В этой тьме она разглядела Макса: он улыбался криво и дерзко, как обычно, однако его белые зубы превратились в крошево, изо рта текла кровь, улыбка застыла оскалом мертвеца. Мятый шлем покрывал голову, но спасти её он не смог: чей-то удар снёс её с плеч. Голова ударилась о камень, подскочила и понеслась вниз по горной тропинке, подпрыгивая на камнях и громыхая. Тело Макса рухнуло на землю, Ванда завыла от чувства потери и обречённости. Повалившись на пол, она потеряла сознание.

Она пришла в себя на постели, куда её перенесли слуги. Лекарь Георга крутился вокруг – Ванда рявкнула, чтобы он убирался. Ей надо остаться одной.

Лишь к вечеру она осознала, что Макса больше нет. Когда служанка робко спросила, зажечь ли камин и свечи на люстре, Ванда покачала головой. Она не ощущала холода. Она – житель ледяных гор, её кровь застыла от горя, а напоминание об огне вызвало ярость. Будь её воля, она сожгла бы этот дом вместе с его хозяином. Она умоляла мужа, просила не убивать брата, но Георг никому не сочувствовал, кроме своей проклятой королевы! Долг, обязанности – за это Макс заплатил жизнью. Ванда снова сжалась от боли. С самого детства их с Максом объединяла эта невидимая связь – лишь сейчас Ванда поняла её силу и осознала, что её больше нет. Пустота – единственное, что оставил Макс в её душе. Весь следующий день она провела в одиночестве, пока её не потревожили.

– Госпожа, к вам принц Кэйрон, – едва слышно пробормотала служанка, просунув голову в крохотный зазор между дверью и косяком. Свет через него пробивался в комнату, Ванда недовольно нахмурилась. Кэйрон? Что ему надо?

– Он просит принять его, говорит, это срочно, про вашего брата…

Макса? Что знает о Максе этот расфуфыренный хлыщ? На что он способен, кроме как хвастаться своим Штырём и другими причиндалами?

– Ванда, – послышался его голос. – У меня новости. Поди прочь! – этот приказ он явно отдал служанке. Ванда кивнула, не пытаясь привести в порядок растрёпанное платье.

Кэйрон вошёл, осмотрелся и зажёг лампу на столе. Ванда равнодушно наблюдала за его руками, когда они подносили крохотный огонёк к промасленному фитилю. Она могла наорать на него, выгнать, но он пришёл из-за смерти Макса – она в этом не сомневалась. Макс! Она даже не присутствовала на его похоронах: вчера его должны были сжечь на костре, чтобы его дух отправился в ледяные туманы Иштирии искать путь к богам. Они часто спорили в детстве, кто сильнее – эктарианский Бог или скантские боги; чьи святые более мудры – волхиды или монахи. Каждый раз это заканчивалось смехом или играми, а Макс всегда побеждал. Однажды он рассказал ей, как сканты сумели оживить мертвеца во время праздника жертвоприношений, и поддразнил тем, что эктарианский Бог обещает жизнь после смерти для души, не для тела. Брат знал сотни песен, сказок, выспрашивал их у стариков, сочинял сам – она помнила их все наизусть. Сейчас любимые музыка и стихи не шли ей на ум.

– Вы знаете? – немного удивлённо спросил Кэйрон. Она снова кивнула.

– Вам кто-то сказал? – Она посмотрела на него и криво улыбнулась, покачав головой.

– Король Дайрус только что объявил о его смерти. Мая, летописец, сообщила ему, что ваш муж убил вашего брата.

– Хотите сказать, снёс ему голову с плеч? – хрипло спросила она. – Не стесняйтесь, меня этим не напугаешь.

– Я знаю, – Кэйрон присел рядом, не пытаясь к ней прикоснуться. Тем лучше для него.

– Вы не из тех, кто боится правды, Ванда, – он впервые назвал её по имени, но ей было плевать. – Поэтому я восхищаюсь вами. Вашей твёрдостью, красотой и силой. – Его голос казался мягким и нежным, как шёлк покрывала под пальцами. Её любимое бордовое покрывало с гранатовым узором. Странно, в такую минуту она думает о мелочах. Почему? Ванда посмотрела на Кэйрона.

– Вы должны знать ещё одно. – Она хмуро уставилась на него.

– Он везёт с собой его голову. – Кто он? Чью его? Ванда не сразу поняла, а когда поняла, перестала дышать. Георг везёт голову Макса вместо того, чтобы её похоронить? Как Макс без головы отправится в путь? Как найдёт дорогу в тумане? Его дух будет блуждать во тьме веки вечные, и всё ради того, чтобы подтвердить смерть, о которой и так все знают? За что ей такое?

– За что, Георг?! – она произнесла это с такой яростью, что Кэйрон встал. Ванда посмотрела на собеседника и на миг увидела в его глазах восторг, почти любовь. Пламя, какого она ни разу не видела в глазах мужа. Будь сейчас другой момент, она овладела бы принцем прямо в супружеской спальне, но страх за душу брата путал её мысли. Желание осталось одно: уснуть навсегда. Ванда сжала кулак: нет, уснуть навсегда должен Георг – тот, кто убил её брата.

– Я хотел бы помочь вам, – Кэйрон опять заговорил, она поневоле прислушалась. – Поверьте, Ванда, я понимаю ваше горе! – Голос Кэйрона зазвенел как сталь. Ванда почувствовала, что он не играет на публику, не пытается флиртовать или лгать. Сейчас он говорит правду.

– Я долго считал мёртвым самого близкого мне человека, а он… всё это время томился в полном одиночестве, лишённый права голоса, любви, солнечного света и радости. Он умер у меня на руках. – Кэйрон сейчас сам походил на мертвеца. В Ванде проснулось любопытство: кто это мог быть? Мужчина или женщина? Она с трудом представляла себе, чтобы Кэйрон кого-то любил.

– Я смотрел на его смерть и ненавидел того, кто стал её причиной. Как ты сейчас, я мечтал о мести. Я поклялся, что убийцу накажут, и так будет! – Кэйрон уставился в окно – там было темно, как в его душе и душе Ванды. Две родственные души, подумать только!

– Значит, ты не отомстил? – Ванда с презрением посмотрела на Кэйрона.

– Пока нет, но горы не забывают, как у вас говорят, и я не забыл. Просто иногда стоит подождать.

– Я не хочу ждать! – заявила она. – Я хочу…

Кэйрон накрыл её руку ладонью – ей показалось, что кровь в его жилах тоже застыла.

– Я помогу тебе, если ты поможешь мне и не побоишься гнева короля.

– Короля? Да он псих!

– Это не помешало ему приказать убить твоего брата.

– Так твой враг – Дайрус? – ляпнула Ванда. Кэйрон усмехнулся:

– Дайрус – позор для трона Сканналии, но он мне не враг.

– Ты же сказал…

– Я сказал, что Георг – меч, а Дайрус – рука, которая отрубила голову твоему брату. Они оба связаны кровью Макса.

Ванда невольно кивнула. Кровную месть она понимала.

– Я убью их обоих! – это была её клятва.

– Тебя казнят, и это будет мучительная смерть, – заметил Кэйрон. – Даже твои сородичи не поймут женщину, ибо месть – оружие мужчин.

– Плевать! – сказала Ванда, хотя мысль о смерти её не привлекала.

– Месть не должна стоить тебе жизни, – заявил Кэйрон. – Иначе ты не получишь от неё удовольствия. Если хочешь избавиться от мужа, тебе понадобится помощь и поддержка. Я помогу тебе отомстить.

– Ты? – Ванда внимательно всмотрелась в его глаза. – Зачем тебе помогать мне?

– Я уже сказал: чтобы ты помогла мне.

– Ты же собрался справиться сам…

– С моим врагом да, но есть другой, его сообщник, его союзник: тот, кто сам не наносит удар, зато пользуется его плодами. Тот, кто ни на что не годен, зато получает всё, что принадлежит мне. Тот, кто обладает властью, хотя и не знает, что с этой властью делать.

– А ты говорил, Дайрус тебе не враг.

– Не враг. Он – препятствие у меня на пути. Мой враг воздвиг это препятствие, я обязан убрать его, прежде чем идти дальше. Мне понадобиться твоя помощь. Я и так сказал слишком много. Если ты предпочтёшь отойти в сторону, я попрошу тебя забыть наш разговор.

– Забыть? – прошипела Ванда. – Как забыть ненависть? Как погасить огонь внутри, если он сжигает снова и снова? Горы не забывают!

– Тогда пообещай не делать глупостей.

Ванда кивнула. Теперь у неё была цель.

***

Кэйрон кинул взгляд на Гиемона, улыбнулся про себя. Он знал, что написано в письме, которое король Барундии перечитывал уже полчаса, пока остальные наслаждались ужином. Гиемон скомкал письмо в руке, подошёл к камину и швырнул мятую бумагу в огонь, не забыв проследить, чтобы она сгорела дотла. Кэйрон краем глаза видел слабую вспышку, осветившую жерло камина.

Гиемон о чём-то поговорил с Дайрусом – тот не сумел скрыть радости. Дайрус кивнул дяде и дал знак слуге принести вина. Кэйрон тоже выпил, делая вид, будто не замечает Гиемона, направлявшегося в его сторону. Дальнейший разговор он мог пересказать заранее.

– Я должен вернуться в Барундию, – Гиемон недовольно следил, как Кэйрон цедит вино.

– Почему? – медленно уточнил принц.

Гиемон взял его за руку и отвёл в угол, подальше от веселящейся толпы. Сегодня музыканты весь вечер показывали мастерство, заглушая разговоры дворян, приглашённых на королевский ужин в честь выздоровления Марции. Дайрус тоже пришёл в себя и большую часть ужина сидел рядом с Марцией, неуверенно поглядывая по сторонам. По мнению Кэйрона, король выглядел как испуганный младенец.

– Через месяц в Арпен прибудет из Лодивии король Урмас. Нам есть, что обсудить наедине.

– Ты всё же намерен женить меня на его младшей дочери?

– Это отличная партия, – раздражённо заявил Гиемон.

Да, подальше от Марции, подальше от Барундии. Как всегда. Кэйрон помнил девицу, которую ему предлагали в жёны: высокая, плоская, а главное – ни малейших перспектив в плане трона. У Урмаса есть три сына, две старших дочери и двое внуков. Трое, если слухи верны, и младшая дочь тоже принесла папе внука. Хороша невеста! Кэйрон считал, что плодить бастардов – мужское занятие. Нет уж, Урмасу придётся подыскать ей другого жениха.

– Ты не заставишь меня жениться на шлюхе.

– Я договорюсь с Урмасом о средней дочери. Уж она-то должна быть тебе по вкусу.

По вкусу – тем, кто предпочитает безмозглых красавиц. Но не до такой же степени безмозглых! А старшая дочь Урмаса старше Кэйрона на восемь лет. Нет уж, спасибо.

– Не ищи мне невест, Гиемон, – Кэйрон говорил спокойно. – Я, как и ты, выбираю женщин сам.

– Даже если это твоя племянница?

– Лучше племянница, чем…

– Чем что?

– Ничего, – Кэйрон едва сдержался: ни к чему сейчас подозрения. – К тому же порт закрыт, ты не сможешь уплыть.

Погода в последнее время и впрямь не радовала: была середина осени, шторма на море усиливались.

– Скоро море покроется льдом. Местные говорят, что это всегда происходит неожиданно и быстро.

– Я не собираюсь плыть морем! Не хватало погибнуть в дырявой лоханке во время бури!

– Пойдёшь по суше? Местным это не понравится, – пожал плечами Кэйрон, представляя тысячи человек, бредущих в распутицу в поисках еды и тепла.

– Какое мне дело до местных?

– Твоя дочь теперь их королева. Что подумают о ней подданные, если ты настроишь их против себя?

– Если я останусь, будет хуже.

Это была правда. Недовольство иноземными наёмниками росло по обе стороны городской стены и начинало распространяться на многие мили от Нортхеда. Отряды Гиемона рыскали в поисках пищи и тёплой одежды, не стесняясь отбирать последнее у крестьян. Но если о событиях в отдалённых деревнях Кэйрон лишь слышал, то о проблемах в Нортхеде знал не понаслышке. Они с Николем частенько усмиряли бунты мелких торговцев и крестьян у стен дворца, после чего Кэйрон угощал стражников пивом. С Мариком Седым они проверяли посты, слушали донесения о преступлениях в городе и у его стен. Кэйрон давно знал в лицо и по именам почти всех мужчин из королевской и городской стражи. Некоторым не нравилось, как Николь управляется с людьми, но большинство предпочитали поменьше сидеть на постах, побольше – в трактирах. Николь слишком распустил своих людей, а человек десять покинули королевскую стражу после ухода Райгарда Сиверса и отправились с ним в горы. Новички, взятые вместо них, могли похвастаться лишь тем, что на спор определяли сорт пива да мастерски резались в кости.