Огни юга. Часть 2. Дом Мрака

Герда невольно улыбнулась. Николас умел угадывать, что ей придётся по душе, даже когда она сама этого не представляла.

– У вашего мужа отменный вкус, – польстил им торговец. – Вы же чужеземцы? Наши мужчины дарят эти шали своим жёнам, чтобы они прятали под ними свои лица от злых взглядов.

– Мы не… – запнулся Николас. Герда густо покраснела и потупилась. – Не важно. Так тебе нравится? Сколько стоит?

Он заплатил, и они поспешили прочь от любопытных взглядов. Шаль приятно лежала на плечах, будто обнимая руками любимого мужчины. Хоть это было и неправильно, но Герда продолжала млеть от подарков и знаков внимания Николаса. Вот бы счастливые концы случались на самом деле, и никакие кошмары и предательства не могли разрушить истинную любовь.

– Спасибо, мне приятно, – выдавило Герда из себя, когда молчать стало невмоготу.

– Ерунда. Лучше бы ты сама выбрала, я в этом ничего не смыслю.

– Неужели есть на свете то, в чём ты не разбираешься? – полушутя заметила она.

– В еде и одежде я полный профан. Разве ты не знала?

Она прыснула в кулак. Эглаборг вечно причитал о его плохом вкусе и безразличии к внешнему виду. Развеселившись, они купили фиников и жареных каштанов. Последние Николас уплетал с таким аппетитом, что Герда усомнилась, что в еде он не разбирается. Просто привереда жуткий!

Следующую остановку они сделали у прилавка с диковинками. Здесь продавали ожерелья из камней, ракушек и семян растений. Простые и незатейливые, какие Герда сама делала в детстве, но попадались и очень своеобразные. В ряд стояли деревянные фигурки, чучела невиданных зверей и птиц.

Герда с Николасом с одинаковым интересом разглядывали товар, когда к ним подошёл лысый торговец в длинной синей тунике и красном шаппероне с перекинутыми через плечо ворсистым шлыком.

– Ищите что-то особенное? Я продаю артефакты из Гундигарда. Таких вы больше нигде не увидите. – Он наклонился к Николасу и прошептал: – У меня есть вещицы необыкновенной силы: талисманы на удачу, для защиты от сглаза и порчи. Если собираетесь заводить детей, то это убережёт вас от многих горестей. Есть ещё средство для увеличения мужской силы и женской плодовитости, – он бросил на Герду многозначительный взгляд.

Откуда тут все знают, что они с Николасом женаты? Даже Олаф ведь ни о чём не догадался!

– Разве Пресветлый не запрещает колдовство? – притворно удивился Охотник.

Торговец отпрянул:

– А вы что, Лучезарный? У меня есть разрешение от магистрата и храмовников!

– Разве похож? – криво усмехнулся Николас. – Я просто чужеземец, и неприятности мне не нужны.

Торговец задумчиво прищурился и скосил взгляд ему за спину. Николас проследил за ним, и его настроение тут же изменилось.

– Послушайте, мне надо отлучиться. Не могли бы вы присмотреть за моей женой, пока она будет выбирать сувениры?

– Да, конечно. Тегарпони один из самых безопасных городов на побережье. Стражники особенно рачительно следят за порядком на рынке, так что можете не переживать, – торговец указал на смуглого крепыша с дубинкой.

Тот стоял на углу торгового ряда и пристально наблюдал за происходящим.

– Если с ней что-то случится, – Николас красноречиво провёл пальцем по горлу и обратился к Герде: – Выбери что-нибудь для нас обоих и никуда не уходи. Я быстро.

Куда это он? А впрочем, разве она может ему запретить?

Он скрылся за углом.

– Его угрозы – это серьёзно? – спросил торговец.

– Он воевал в Эламе, – не нашла ничего лучше Герда, кроме как повторить ложь Николаса. – Теперь его иногда заносит. Простите!

– Я думал, вы северяне, – удивился торговец. – Не грустите. У меня есть, чем вас развеселить.

Он достал из-под прилавка большую шкатулку, доверху наполненную разноцветными камушками.

– Конечно, это не алмазы с рубинами, но тоже очень красивые, а стоят куда дешевле. Сейчас подберём вам подходящие украшения. Да не кривитесь! Эти камни – истинное волшебство, – он вкладывал в ладонь Герда по одному и рассказывал, где их находили и какими свойствами они обладали.

Герда завороженно смотрела на их блеск, щупала то гладкую, то шершавую поверхность, взвешивала и растворялась в рассказах торговца. Кажется, ораторским даром здесь обладали не только проповедники. Николас вернулся, едва торговец успел ей всё показать.

– Ну как? – нетерпеливо спросил Охотник. – Что выбрала?

Герда потянулась за ярко-алыми, горящими бусами. Вроде тоже из камушков, хотя на ощупь они оказались более мягкими, лёгкими и тёплыми, как косточки.

– О, это благородные кораллы из тёплых южных морей. Изысканное украшение, оно подчеркнёт цвет ваших губ и щёк. Все соседки будут вам завидовать, – лукаво подмигнул ей торговец, одобряя выбор.

– А для меня? – с наивным мальчишечьим блеском в глазах спросил Николас.

Сейчас он получит сполна за свою грубость!

– Вот этот дружочек. Он очень на тебя похож, – Герда указала на фигуру человечка из светло-зелёного жадеита.

Его ноги были согнуты в танце, тело испещрено рисунками птичьих перьев, они же торчали из лопаток, словно крылья. Руки человечек раскинул в стороны. А головой ему служил плоский змеиный треугольник. Но самым выдающимся было его мужское достоинство.

– И чем же, интересно? – похабно выгнул бровь Николас.

Щёки опекло румянцем. Герда стыдливо отвела взгляд. Николас не выдержал и засмеялся. Показалась, что ему очень хочется её обнять. Но когда он не смог даже прикоснуться к ней, на его лице отразилась глубокая тоска. И почему всё, что она делает, получается так глупо?

– О! У вашей супруги не только утончённый вкус, но и намётанный глаз! – подхватил разговор торговец. – Это Пернатый змей, идол из племени кавач. Олицетворяет плодородие земли и свободолюбие воздуха. Дикари считают Пернатого змея своим легендарным правителем. Он открыл им многие секреты ремесла. За слишком милосердный нрав Пернатый змей был свергнут и убит своим коварныс братом Совой. Вот он, – торговец показал вторую фигурку из жадеита.

Голова у неё оказалась совиной, с огромными ошалелыми глазами. Сова застыл в напряжённой позе, одной рукой опираясь на копьё, а второй сжимая пеньковую плеть. Его срам скрывала набедренная повязка, и выглядел он куда приличнее «праведного» брата.

Да это же демон, в которого превращался Олаф, чтобы напугать Флавио. Вроде бы он тоже южанин. Может, в детстве слышал легенду о жадеитовых братьях, и она засела у него в голове. Удивительно! Это, оказывается, гундигардское божество.

– Он больше похож на судью, а не на злодея, – задумчиво заметила Герда.

– О, он и есть судья мёртвых и охранник границ загробного мира. Просто их никогда особенно не любили, – усмехнулся торговец.

– Да, он похож на божество староверов – одного из братьев-ветров, – заметил Николас беспечно.

– Вполне вероятно, что это он и есть. Ведь всех своих богов староверы вывезли из Гундигарда, – ответил торговец. – Их облик со временем изменился, но суть осталась прежней.

Николас взял в руки Пернатого змея и осмотрел его внимательней.

– Тогда кто из братьев-ветров – Пернатый змей? – спросил Николас задумчиво. – У него есть символ-птица?

– Конечно! Это кетцаль – красивая маленькая птица, которая обитает в джунглях Гундигарда. Охотники ни раз пытались привезти ее в Мунгард, но в неволе кетцали не живут.

– Значит, мы ее не увидим? Как жаль! – притворно посетовал Николас.

– Отчего же? – продавец вынул из-под прилавка свернутый в трубу холст и раскрыл его.

На нем оказалась нарисована маленькая птица в полёте. Ее грудка была красной, а перья пышных крыльев и необычайно длинного хвоста словно переливались огнями Червоточины – зелёным, пурпурным, лиловым. Удивительно!

– О! С ним я точно не ошиблась. Такого бога я видела, – рассмеялась Герда и тайком бросила взгляд на Николаса.

Но на этот раз он ее шутку не оценил, слишком увлечённый фигурками братьев.

– Берите обоих – они будут сильно скучать в разлуке. Отдам за полцены, – предложил торговец.

Николас взвесил фигурки в руках. Его взгляд задержался на Сове, хотя сделан он был куда менее искусно, чем Пернатый змей. Тронул пальцем плеть, и её хвосты закачались из стороны в сторону.

– А нас не постигнет участь этих братьев? – полушутя поинтересовался он.

– О, нет, что вы! Просто человеческая история у примитивных народов со временем становится легендой, а её герои, обычные люди, богами. А обычным людям свойственно лицемерие и вероломство.

– Да, тут вы правы, – Николас с сожалением покосился на Герду.

Ну, уж нет, это не она его обманула, а он её!

– Я уверен, что жадеитовые братья уберегут вас от предательства и сделают так, чтобы всё зависело только от вашего выбора, – заявил им торговец и назвал удивительно скромную цену для такого дорогого и редкого камня, как зелёный жадеит.

– Хорошо. Слово жены для меня закон. А за то, что вы за ней присмотрели, мы возьмём обоих.

Николас даже торговаться не стал: отсчитал монеты, сложил фигурки в холщовый мешок и зашагал дальше вдоль прилавков. Герда засеменила следом, поправляя на шее новые бусы.

– Где ты был? – осторожно спросила она, когда они замерли в стороне от рыночной суеты.

– Обстряпывал одно дело. Не забивай себе этим голову, – отмахнулся он. – Теперь я полностью в твоём распоряжении.

Жаль, что она не могла, как Олаф, выдавить из него всю правду.

Они угостились сладостями, мёдом и сырами там, где торговцы предлагали попробовать перед покупкой, выпили вина, а после заглянули к оружейнику. Николас придирчиво изучил выставленные на продажу клинки и в полголоса обсудил с хозяином качество ковки, но ушёл ни с чем.

– В Священной империи живут так богато, – удивлялась Герда, когда они проходили мимо галдящего птичника.

Птенцы здесь были самые разнообразные: крапчатые, с вытянутыми клювами и забавными хохолками на голове. Таких Герда раньше не встречала и не представляла, кто из них может вырасти.

– Тут не свирепствуют с налогами и помогают всем, кто жаждет трудиться в поте лица. Для пресветловерцев дело чести показать, что жизнь при них куда лучше, чем была при супостатах-Сумеречниках, – объяснил Николас.

– Но Веломовия ведь тоже пресветловерческая страна. Почему у нас всё иначе? – недоумевала Герда.

– По многим причинам. Здесь народ принял новую веру куда раньше, она распространялась мирным путём. Император Теодор I сам участвовал в борьбе за неё, когда был всего лишь военачальником. Хотя сейчас его наследник, император Мартен, такая же марионетка Лучезарных, каким был Лесли. Отпор Голубым Капюшонам могут дать разве что проповедники. Их здесь чтут, а у Лучезарных не находится поводов, чтобы в чём-либо их обвинить. Веломовию пресветловерцы захватили насильственным путём. Король принял веру пресветлого из страха, что его свергнут и казнят, как предыдущего императора Сальвани. Если в больших городах ближе к столице всё ещё чинно-мирно, то в провинциях народ откровенно боится и ненавидит Лучезарных. Золото на бесконечное противостояние с Сумеречниками предпочитают сосать из северных стран. Да и почвы на юге куда плодороднее, погода теплее, больше солнечных дней, урожай собирают дважды в год. Если покопаться хорошенько, можно найти ещё десятки причин благоденствия.