Огни юга. Часть 2. Дом Мрака

Глава 38. Проклятые земли

1572 г. от заселения Мунгарда, саванны Фехильбекии, Гундигард

Как и предсказывал капитан, через несколько дней они встали на якорь у пустынного песчаного пляжа и в шлюпках высадились на берег. В кои-то веки Гилли Ду добрался до земли без приключений, никого не утопил и не утонул сам. Правда, стоило Николасу поставить его на песок, как лис умчался вдоль берега, здрав трубой пушистый хвост. Видимо, общество людей ему надоело. Впрочем, Безликий с ним. Вернётся к отплытию, если захочет.

Здесь заканчивалась пустыня Балез Рухез и начинались Великие саванны Фехильбекии, полные мелких озёр и болот, где обитали животные и птицы. Солнце палило не так жарко, и горячий воздух не обжигал грудь, поэтому гулять можно было не только рано утром и поздно вечером. Но пот всё равно противно тёк по затылку и оставлял мокрые пятна на одежде.

– А как же люди? – спросил Олаф, оглядывая пустынный берег.

– Сюда заплывают только охотники за слоновьей костью, а дикари живут либо севернее, либо южнее. Сколько раз здесь останавливались, никого не встречали, – объяснил капитан.

Тогда Олаф обратился к Идоу.

– Это проклятые земли, – ответил он. – В древности здесь людей жило столько же, сколько у вас в Мунгарде. Они строили большие каменные деревни, выпасали стада, охотились, засевали поля. Богато жили – эта земля была куда более щедра, чем иные. Но потом сюда пришли демоны и принесли с собой Мрак, который отравил почву. Тогда с неба спустился Пернатый змей и увёл тех, кто согласился следовать за ним, на север. На юг, прочь от проклятых земель ушли те, кто ему не поверил. По пути на север отсеялись многие, кто не выдержал долгого странствия и потерял веру. Говорят, после смерти Пернатого змея в Фехильбекию вернулись растения и звери, но люди так и не забыли пережитого здесь страха.

– Суеверия, – отмахнулся Олаф. – Наши книжники говорят, что исход связан с изменениями в погоде. В Гундигарде стало жарче и меньше дождей. Люди ушли туда, где условия оказались более благоприятными.

– А почему земля очистилась после смерти Пернатого змея? Получается, это он её отравлял? – полюбопытствовала Герда.

Вот уж кому всегда нравились сказки и было плевать, насколько они нелогичны.

– Нет, землю отравлял Мрак. Пернатый змей победил его, и земля очистилась, – пояснил Идоу.

– А потом Пернатого змея убил его коварный брат Сова, – завершил историю Николас. – Нам на рынке в Тегарпони рассказали.

– Они убили друг друга, потому что жить друг без друга не могли, – дополнил Идоу.

– Ну, всё понятно. Братья убили друг друга от большой любви. А отравлявший землю Мрак мимоходом победили, – засмеялся Олаф. – Кто только верит в эту чушь?

– Все. Те, кто живут в Гундигарде и слышат ночью жуткое гудение и плотоядный треск. Те, кого по ночам преследуют призрачные голоса, – не поведя бровью, ответил Идоу. – Однажды Пернатый змей вернётся, и всё повторится вновь.

– То есть земля снова станет непригодной для жизни, брат поднимет оружие на брата, многие умрут, а остальным придётся скитаться в поисках нового дома? – встревоженно нахмурился Николас. Жизнь научила его искать зёрна истины в небылицах, ведь сейчас в Мунгарде происходило то, что описал Идоу. – Как этого избежать?

– Как вырваться из круга кармы? – задумчиво переспросил тот. – Тебе достаточно признать правду. Хотя бы перед самим собой.

– Даже этот чудак заметил, что ты невыносимо скрытный, – хлопнул его по плечу Олаф, смеясь. – А что должен делать я?

– То же, что и все остальные. Перестать бегать по кругу из привязанностей и желаний, – пространно предрёк Идоу, но видя, что его не поняли, пояснил: – Перестань делать то, что ты привык делать, и соверши то, что раньше никогда не делал.

– И что же это? – продолжил допытываться Олаф.

– Если Лучезарные вершат справедливый суд, то, может, тебе нужно проявить милосердие и… простить, – предположила Герда.

Идоу самодовольно ухмыльнулся, а оба парня вытаращились на неё с одинаковым недовольным выражением.

– Преступника, что ли, помиловать? Колдуна? – недоумевал Олаф.

– Предателя, самого чудовищного злодея из всех, – повысил ставки Идоу.

– Зачем? Чтобы он и дальше творил зло? Распространял Мрак, который заражает землю? – запротестовал Олаф.

– Увы, такова цена освобождения из порочного круга. Иначе не получится, – качнул головой Идоу.

– Бред, как и вся эта история, – отмахнулся Олаф.

Тяжело всё время ходить по грани, но, видимо, иначе никто из них уже не может. Даже Идоу.

Матросы отправились на поиски пресной воды. Капитан остался вместе с пассажирами, чтобы сказать несколько слов в напутствие.

– Мы засолим мясо и рыбу, поищем фруктов и съедобных растений. До ближайшего обитаемого берега, где можно купить еды, ещё ехать и ехать. Это всё обычные хлопоты, не переживайте. Путешествие долгое и трудное, поэтому запасы стоит пополнять при каждом удобном случае и ничем не брезговать.

– Иначе придётся есть друг друга, – кивнул Олаф. – Я понял. Делайте своё дело, не будем вам мешать.

– Не советую охотиться на слонов – слишком безрассудная и опасная затея, а толку никакого. Кроме них тут полно хищников. Будьте осторожны, особенно ночью, – предупредил Люсьен.

– Не беспокойтесь. Мы только поищем кладбище и вернёмся. Лишний риск в наши планы не входит. Мы ведь, правда, не собираемся ни на кого охотиться? – Олаф выразительно посмотрел на Николаса.

Тот остался невозмутим:

– Мне хватит одного бивня.

– А я хотела бы увидеть живого слона. В книгах пишут, что они очень умные. В древности слоны символизировали мудрость и благоденствие. Обитатели Гундигарда приручали их и использовали вместо лошадей. Слоны могут долго обходиться без еды и перевозить стволы огромных деревьев, что не под силу даже тяжеловозам, – процитировала какую-то книгу Герда, но заметив, что никому не интересно, сникла.

– Не проводишь нас к кладбищу или тебе страшно ходить по проклятым землям? – Олаф снова попытался поддеть Идоу.

– Отчего же? Думаете, мне не приходилось возить на Берег Черепов охотников за слоновьими бивнями?

– И сколько из них выжило? – недоверчиво спросил Олаф.

– Те, кто был достаточно осторожен и рассудителен. Если будете слушать меня, то шансов на благоприятный исход станет куда больше.

– Раз ты так уверен в себе, то идём, – расслабился Олаф.

Они с Николасом вскинули на плечи мешки с провиантом и оружием. Герде ничего не дали, а Идоу нёс за спиной только свою старенькую гитару.

– Не боишься, что инструмент промокнет или сломается в дороге? – спросил Николас. – Новый достать тут негде.

– А ты не боишься, что твой уголь испортится и рисунки унесёт ветер? – хохотнул Идоу, показывая свою осведомлённость. – Если всё время прятать свои маленькие радости, боясь их потерять, то вся жизнь пройдёт, а ты так ими и не насладишься. Если моя гитара сломается, значит, так тому и быть.

Вот снова говорили об одном, а имели в виду другое. Туманные намёки успели приесться ещё в Урсалии с ворожеей туатов Эйтайни и капитаном Сайлусом. Лесма призналась, что именно последний рассказал им о Николасе. Значит… эх, даже думать об этом тяжело, так колет в висках. Если он когда-нибудь вернётся, то не отстанет от «друзей», пока они не откроют ему правду, какой бы ужасной она ни оказалась.

Едва заметная дорога забирала дальше от берега вдоль низких кустарников к болотистому устью полноводной реки. Ближе к полудню путешественники успели порядочно взмокнуть и устать. С непривычки долгие переходы давались им куда хуже, чем на севере.

Обедать она устроились на выбитом клочке земли, где ничего не росло и даже вода не задерживалась.

– Это и есть проклятая земля? – забеспокоилась Герда.

– Нет, – засмеялся Идоу. – Такие места остались только в диких джунглях, южнее и дальше от берега, у заброшенных каменных деревень. Под нами – следы слоновьего пастбища. Они путешествуют небольшими стадами в поисках воды и пищи. Еды им нужно очень много, поэтому их тропы заметны по опустыненой земле. Когда стадо возвращается, она вновь зарастает травой.

– То есть мы на правильном пути? – Олаф проницательно дёрнул бровями.

– Естественно. Вы же со мной. В старости зубы у слонов изнашиваются, и они приходят на болота, где легче достать пищу. Там они погибают от слабости и истощения, поэтому кладбища стоит искать именно здесь.

– А у вас в племени есть слоны? Вы их приручаете? – не сдержала любопытство Герда.

– Нет, мы предпочитаем овец и коз. Но у наших северных соседей видгапу, которые живут ближе к джунглям, слоны есть. Благодаря им их племя держит всю округу в страхе. Раньше, когда в мире было холоднее, слоны были более крупными и отращивали длинную шерсть.

– Ты живёшь настолько долго, что видел их? – не поверил Олаф.

– Видел, конечно. На скальных рисунках и в пещерах. Продавал их кости охотникам, – ответил Идоу.

– У вас есть письменность? – удивилась Герда.

– Нет. У нас все знания передаются из уст в уста. Нужно иметь очень хорошую память, чтобы ничего не забыть.

– Но это невозможно! Или, по крайней мере, очень сложно, – неуверенно возразила Герда.

– Сложно сказать, есть или нет на свете что-то невозможное, но никто не запретит нам пытаться.

– Значит, вот почему тебе так легко даются языки. У тебя хорошая память. А кем ты был в своём племени, пока тебя не забрали? – подозрительно прищурился Олаф.

– Мудрым человеком.

– Книжником? Но у вас нет книг. Колдуном, получается? Ты был колдуном? – спросил Олаф в манере дознавателя. – Уж не на себя ли ты намекал, когда советовал простить предателя?

– Видал я ваших колдунов. Разве они мудрые? – усмехнулся Идоу. – Сильные, смелые, даже умные – лучшие из них. Но мудрости они не достигли.

– Значит, ты их видел? Здесь или в Тегарпони? Что они делали? – посыпались градом новые вопросы.

– Летали, – Идоу помахал руками.

Герда с Николасом испуганно уставились на него. Вот же! Если выдаст, это будет конец всего.

– Ветроплавы? Что-то много их развелось. Хотя как шпионы, они самые удобные, – хмыкнул Олаф. – Надо будет с ними разобраться! Хорошо хоть, на корабле засланных людей нет.

Их разговор прервал гулкий трубный рёв. Путешественники встрепенулись и уставились на пустой пейзаж саванны с редкими баобабами.

– Слоны, – объяснил проводник. – Скоро мы их увидим.

«Скоро» оказалось растяжимым понятием. Весь день они брели по поросшей сухой и пыльной травой земле. Когда солнце уже стало клониться за море, они разбили лагерь прямо на дороге.

– Слишком открытое место. Может, поискать другое? – не выдержал даже привычной ко всему Николас.

– Что ты тут искать собрался? За одиноким баобабом не спрячешься, – Идоу похлопал ладонью по гладкому стволу росшего рядом дерева. – Можем, конечно, залезть наверх, но кто захочет, достанет нас и там. Так что предлагаю развести костёр и кинуть кости здесь.

Он уселся на землю с удовлетворённым видом.

– А слоны? – потребовал Олаф.

– Их нет. Слоновий голос слышен на многие мили. Может, они учуяли людей и повернули в другую сторону. Охотников слоны не жалуют, – пожал плечами Идоу. – Шучу. Переплавляться через озеро лучше при свете дня. На его берегу столько гнуса, что ночевать там я бы и врагу не посоветовал. Соберите лучше дров для костра, а ты, красавица, нарви побольше вон той травки. Будем её в костёр кидать.