Тринадцатый апостол

Глава 12

Домовой

Когда плот бросил якорь около домика Руламы, Андрей сказал ей, что он очень спешит на лодочную станцию, а оттуда домой так как бабушке надо срочно помочь с делами на даче и что-то у неё с сердцем от волнения и ещё дядя Витя ждёт его на машине на этой станции и сразу повезёт его к родной бабусе и самому дяде нужна его помощь по авторемонту машины какого-то срочного и денежного клиента.

– Потом я сразу к тебе прибегу и мы отпразднуем нашу победу! Ведь если бы не ты и не твоя подружка, то я бы проиграл. Ну я побежал! Что ты молчишь? Скажи мне что-нибудь! – поторопил её Андрей.

– На прощание…

– Что?

– Ты хочешь, чтобы я сказать слова на прощание…

– Почему «на прощание»? Мы ещё увидимся.

– Мы не увидеться…Я не увидеть больше тебя, ты не увидеть меня…– грустно сказала она, крепко держа его за руку с глазами полными слёз. – Совсем не увидеть…

– Что за ерунда? – подбодрил её Андрей ласковой улыбкой. – Выкинь ты эти дурные мысли из головы. С чего ты взяла, что мы больше не увидимся?

– Плохой чёрный бегает по ночам вокруг. Он почуял, что я знаю тебя…Он хочет, чтобы я стала другой для тебя…

– Другой?

– Да… Другой, которая обмануть, чтобы ты пошёл к ним…

– Плохой чёрный хочет, чтобы ты стала другой…Наверное, какой-нибудь бродячий кот или одинокий волк, вот и всё, а насчёт «обмануть»… Ерунда какая-то. Тебе ли бояться всех, кто тут бегает вокруг? Ты же в воде! Чуть что – ныряй в реку и никакой чёрный тебя не поймает! Ладно. Я побежал.

Он погладил её по голове и отчалил на плоту к выходу из болотной протоки.

– Поцелуй меня как в сказке. – вдруг сказала она.

– Как в сказке? Как лягуш.... Зачем?

– Поцелуй меня, если хочешь сказать неземные слова! – крикнула она ему вслед.

– Неземные слова? Это что-то вроде водяных слов? Буль-буль? – он глупо улыбнулся. – Чтобы превратить тебя в принцессу? – отшутился он.

– Не надо превратить. Надо полюбить! Вернись ко мне! Я не сказала тебе свои неземные слова…

– Рулама, я уже отплыл от тебя метров на сто. Успокойся. Завтра утром я обязательно приплыву к тебе со взрослым шампанским, а сам выпью детского, дядя Витя купит его по моей просьбе. Ещё я привезу копчёную рыбу и цветы. Огромный букет цветов. Ты любишь цветы? Любишь настоящие цветы, которые растут на берегу?

– Я не люблю цветы, – сказала она шёпотом он её не услышал. – Я люблю не цветы! – воскликнула она, заплакав. – Вернись, если полюбить. – тихо шепнула Рулама и, закрыв лицо руками, затряслась в плаче.

Он ехал в машине с дядей Витей, который что-то рассказывал ему про предстоящий им авторемонт, поздравлял его с победой, но Андрей не слушал его. Из головы никак не выходила эта сцена прощания с Руламой. «Не надо превратить. Надо полюбить… – размышлял он над словами русалки. – Скажи кому – не поверят. Просто сказка какая-то. Что же мне с ней делать и как я с ней по любви жить буду? – вдруг трезво оценил их совместное будущее Андрей. – В ванне её держать что ли?»

Когда суета этого дня закончилась, то на следующий день после обеда Андрей планировал поехать к Руламе, но тут подвернулись ещё дела и он отправился к ней уже под вечер. Сев на маршрутку, Андрей поехал к лодочной станции в парадной одежде с шампанским, цветами и копчённой рыбой с фруктами.

Вышел на конечной остановке, прошёл пятнадцать минут по парку и, оказавшись возле лодочной станции, достал из кармана ключ. Открыл калитку, спустился к берегу, отцепил лодку ожидавшую его на замке и поплыл к Руламе.

Вот и вход в её жилище. Он позвал её, потом ещё. Почему-то здесь было уже намного темнее, чем на лодочной станции. Он включил налобный фонарик и громко закричал:

– Рулама-а!! Я вернулся! Где ты?! Подплывай! Последняя маршрутка в город через два часа! У нас мало времени!

Лодка медленно вошла в её дом под ивой.

– Рулама? Это ты? – спросил он, увидев мерцающую серебристую спину, наполовину торчащую в воде, рядом ещё одну и ещё…

Несколько русалок с глупым взглядом обернулись к нему. Это были явно уже отупевшие рыбы. Некоторые из них даже ощерились на него.

– Где Рулама?

– Она здесь. Покажите ему Руламу, – выплыв из-под ивы, скомандовала самая главная из них с осмысленным взглядом и почти человеческими чертами лица.

Русалки расступились и Андрей увидел её. Она лежала на «столе», скрестив руки на груди. Проглотив ком в горле он подплыл к ней на лодке и положил свои руки на её грудь и лоб. Она была мертва. Прокушенное горло, изрезанный живот, царапины от когтей на лице.

– Кто это сделал? – спросил он, холодея от ненависти. – Кто это сделал и зачем?

– Плохой чёрный, – подплыв к нему ответила главная русалка. – Она говорила тебе о нём, просила остаться. Она хотела сказать тебе свои неземные слова…

– Какие слова?

– Я не знаю. Это её слова…Уходи. Будем хоронить.

После этой фразы своей «главнокомандующей», все русалки подплыли к телу Руламы, оттеснив Андрея. Положив на неё руки, они запели какую-то заунывную песню, слов которой было не разобрать. Затем, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, они сняли её тело со стола и начали медленно опускать его на дно, погружаясь вместе с ним.

– Вот и всё, – с укором сказала Андрею главная русалка. – Она не хотела становиться глупой рыбой. Она хотела сказать тебе свои слова, но ты её не услышал…Такое могут сделать и с тобой. Берегись плохих и чёрных. Они рядом…Теперь ты совсем один…И некому тебе помочь… – после этого грозного предупреждения она безмолвно погрузилась на дно.

Он не помнил как доплыл до лодочной станции, что он там делал и когда и кому ответил на звонок. Около часа ночи к станции подъехала машина с дядей Витей и бабушкой Андрея. Они пытались понять, что с ним, задавали какие-то вопросы, бабушка пыталась засунуть ему в рот свежеиспечённый пирожок с мясом, но он с отвращением выплюнул его и закричал, что это он во всё виноват. Потом замолк и снова сел на землю возле сарая, трясясь и стуча зубами.

– В чём ты виноват, Андрюшенька? – заботливо спросила его бабушка, накинув ему на плечи свой старый оренбургский пуховый платок. – Витя, он совсем замёрз. Надо его срочно в машину и домой!

– Они убили её…– сказал он сам себе, сидя на заднем сидении. – И я в этом виноват. Они убили её…

– Кого убили? – испуганно перекрестилась бабушка.

– Русалку…Руламу…Они убили её из-за меня. Она помогла мне выиграть эту речную гонку на плотах. Плохие чёрные убили её и скоро они доберутся до меня, но я им не сдамся. – всхлипывая ответил он ей, вздрагивая всем телом.

Бабушка с дядей Витей понятливо переглянулись и осторожно усадили Андрея в машину.

– Переволновался он на этих чёртовых гонках, – успокаивал дядя Витя бабушку, ведя машину по пустому ночному городу. – Столько времени готовился, так хотел победить…В его возрасте я бы ещё не так психовал. Надо его сейчас напоить чаем с мёдом, дать какое-нибудь снотворное и уложить в кровать, а я бы самогончику стакана два выпил…Кошмар. У меня чуть сердце из груди не выскочило, когда вы, мама дорогая, пытались мне всю эту беду с Андреем растолковать…Как бы завтра его к врачу в психушку не пришлось отвозить…

– Господь с тобой, Витенька! Что ты такое говоришь? – испуганно перекрестилась бабушка.

Дома, напоив Андрюшеньку своими отварами и попрыскав его святой водой, бабушка покинула его комнату лишь тогда, когда он окончательно успокоился и крепко уснул.

Лодка плыла под ним по прозрачной до самого дна реке, а он летел сверху, управляя ею силой мысли и видя её со стороны. Вот и домик Руламы. Она сидит на «столе» под ивой в сияющих одеждах и улыбаясь, смотрит на него.

– Рулама! Это ты? Одетая? И река такая прозрачная. Ведь раньше это было болото…

– Это было раньше. – ответила она с улыбкой глядя в его глаза. – Сейчас всё по другому. Ты, наверное, проголодался с дороги?

– С какой дороги?

– До самой ночи двигал палкой по реке огромный плот и ещё двух русалок за собой тянул.

– Ха-ха-ха! Да это вы меня тянули!

– Шампанское, фрукты? Что желает наш победитель? – она услужливо указала ему на явства, стоящие на столе.

– Я бы съел копчёной рыбки. – ответил он.

– А я бы выпил вашей крови… – раздался с берега грубый скрипучий голос.

Вздрогнув, они обернулись и увидели стоящего позади них худого высокого человека в чёрном с длинными тёмными волосами до плеч. Он хищно раскрыл свой рот и, блеснув острыми белоснежными зубами, кинулся на Руламу. Андрей, схватив весло, бросился на чёрного, но внезапно всё вокруг них растворилось в полной темноте вместе с ними.

– Рулама, Рулама! Где ты?! Отзовись! Я здесь! Я раздавлю его в лепёшку, только отзовись! Рулама! Рула-а-а-ма-а-а!!

– Успокойся, Андрюшенька, я здесь, я рядом…

Открыв глаза, он увидел перед собой склонившуюся над ним бабушку. Она, включив яркий ночник, заботливо протирала его лоб влажной тряпкой.

– Где она?

– Кто? – спросила бабушка.

– Она…это…Это был сон.

– Я душицы заварила. Давай крушечку душицы принесу? Очень успокаивает. Не то, что ваши лекарства. Даже не знаю из какой гадости их делают.

– Душица? Попить? Принеси. – согласился он. – Она в кружке?

– Так не в ладошке же, – весело улыбнулась бабушка. – Я сейчас. Погоди.

Торопливо шлёпая тапочками, она двинулась в сторону кухни. Загремела чашками, забулькала водой из чайника, застучала ложечкой по фарфору.

– Не стучи там. Потише! По ушам бъёт! – закричал он.

– Что ты там кричал? – спросила бабушка, возвращаясь с чашечкой душицы.

– Потише ложкой стучи. По ушам лупит этот звук…

– Да я тихонечко. Присядь-ка.

Поставив чашку на стулья, которые она подставила к кровати, «чтобы Андрюшенька во сне на пол не упал», бабушка помогла ему присесть на кровати. Приняв питьё из её рук, он сделал глоток, потом второй.

– Получше стало? – спросила она, глядя на него со скрещёнными руками на груди.

– Да. Хорошо. Тёпленький чаёк…

– Допивай, допивай. Крепче спать будешь.

Покараулив немного возле его кровати с пустой чашкой в руках, она выключила ночник и ушла в свою комнату.

– Я тут рядом. Зови меня, если чего захочешь. Спи, Андрюшенька. Спи…

Он безмятежно парил в воздухе подобно птице. Нет, не парил, а висел над землёй на одном месте, словно был подвешен на верёвке. Но всё равно это было невообразимо приятно. Слева простиралась пустыня с оазисами пальм и узкой полоской маленького голубого озера, справа…справа находилась его кровать на которой лежал он сам, а на его шее сидел какой-то маленький толстенький крепко сбитый человечек и сжимал свои пальцы на его шее. Внезапно он почувствовал, что задыхается. Надсадно закашляв, Андрей открыл глаза и увидел перед собой искажённое злобой лицо какого-то неизвестного ему карлика, который сидел на шее и душил. Пытаясь сбросить душегуба, он схватил его руками за плечи и оторвал свою голову от подушки… Оторвал её буквально на один сантиметр и тут же уронил обратно. Этот злобный карлик был невообразимо тяжёлым и сильным! Тяжёлым как нейтронная звезда или чёрная дыра! Тонны две, а то и все три! Он даже не мог сдвинуть его на миллиметр! С выпученными от ужаса глазами, Андрей открыл рот и позвал бабушку, точнее, безуспешно попытался её позвать потому, что из его рта не вырвалось ни звука! Никогда в жизни Андрей не испытывал подобного ужаса неотвратимо надвигающейся смерти…