Битва ставок. Великое противостояние. 1941-1945

– Командующий 13-й воздушной армией Рыбальченко предлагает привлечь к участию в операции и авиацию Краснознаменного Балтийского флота, товарищ Сталин.

– Авиация Балтфлота должна выполнять самостоятельную задачу в операции. Пусть Трибуц распорядится, чтобы она нанесла удары по прифронтовым аэродромам немца, не позволила его авиации бомбить войска Суханова в районах сосредоточения, – уточнил Верховный.

– Все вопросы взаимодействия будут уточнены на сегодняшнем заседании Военного совета фронта.

– Уточните, – сказал Сталин. – И вот еще что. На Волховский фронт завтра прибудет Жуков. Вам надо встретиться с ним и согласовать вопросы взаимодействия.

– Такая встреча не окажется лишней и для командования фронтов, – возразил Ворошилов.

– Договоритесь о встрече членов Военных советов фронтов. Я не возражаю, – согласился Верховный.

План прорыва блокады Ленинграда был предельно прост. 67-я армия Духанова прорывает оборону врага на участке Шлиссельбург – Московская Дубровка и наступает в направлении Рабочих поселков № 1 и № 5. 2-я ударная армия Романовского наносит встречные удары по врагу на участке Липка – Гайтолово и тоже наступает в направлении тех же Рабочих поселков № 1 и № 5.

Ставка отлично представляла сложность стоящих перед войсками задач. Противник создал на всей территории прорыва мощный защитный бастион. Плотность его войск на передовой вдвое превосходила предусмотренную уставом сухопутных войск. По своему характер у оборона напоминала полевой укрепленный район.

На участке прорыва 2-й ударной и 8-й армий от Липок до Мишкино командование 18-й армии создало пять узлов сопротивления – вокруг Липок, Рабочего поселка № 8, Рощи Красной, Гайтолово и Тортолово. Неразумно было бы атаковать их в лоб. Командование Волховского фронта настойчиво искало лучшие решения.

Все эти вопросы и стали предметом тщательного рассмотрения на ночной встрече представителей Ставки и Военных советов Ленинградского и Волховского фронтов. После нее маршал Ворошилов и члены Военного совета Ленинградского фронта отправились в Ленинград, а заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Жуков продолжил работу в войсках Волховского фронта.

Прорыв обороны врага на Неве в районе Марьино Ленинградским фронтом и встречные действия Волховского фронта у Рабочего поселка № 8 предопределили успех «Искры». На седьмые сутки ожесточенных боев от побережья Ладожского озера до Синявинских высот 136-я и 18-я стрелковые дивизии взаимодействующих фронтов встретились у Рабочих поселков № 1 и № 5. Пятисотдневная блокада Ленинграда была, наконец, прорвана!

На исходе 14 января на командный пункт 2-й ударной армии поступило донесение о том, что пехотинцами-бронебойщиками 18-й стрелковой дивизии у станции Синявино подбит вражеский танк, который по внешнему виду резко отличается от ранее известных типов танков. Его экипаж бежал, но противник держал танк под непрерывным артиллерийским огнем и несколькими атаками пытался снова овладеть им и убрать с поля боя.

Представитель Ставки Жуков, ознакомившись с необычным донесением, распорядился срочно создать боевую группу, чтобы захватить экспериментальную вражескую машину и отбуксировать ее на опытный фронтовой полигон для изучения стойкости брони и выявления у язвимых мест.

В ночь на 17 января задача, поставленная Жуковым, была успешно выполнена группой старшего лейтенанта Косарева. Она овладела танком и отбуксировала его с нейтральной полосы в расположение наш их войск. Как показал бортовой формуляр, ею оказался экспериментальный образец № 1 нового танка типа «Тигр». Он был направлен Верховным Командованием вермахта в район Ленинграда для прохождения боевых испытаний и не выдержал их. Наши бронебойщики повредили лишь смотровые приборы опытного танка, и, потеряв «глаза», экипаж оставил его исправным на поле боя.

Московское радио 18 января на весь мир разнесло «В последнем часу» радостную весть об успешном наступлении наших войск в районе южнее Ладожского озера и прорыве блокады Ленинграда: «Прорвав долговременную укрепленную полосу противника глубиной до четырнадцати километров и форсировав реку Нева, наши войска в течение семи дней напряженных боев, преодолевая исключительно упорное сопротивление противника, заняли город Шлиссельбург, крупные укрепленные пункты Марьино, Московская Дубровка, Липка, Рабочие поселки №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7 и 8, станцию Синявино и станцию Подгорная. Таким образом, после семидневных боев войска Волховского и Ленинградского фронтов 18 января соединились и тем самым прорвали блокаду Ленинграда!»

Как только в Москву поступило сообщение о прорыве блокады Ленинграда, ГКО 18 января принял постановление о строительстве железнодорожной линии – Ленинград – Волховостроевский железнодорожный узел.

Хотя разгром Острогожско-Россошанской группировки противника еще не был завершен к 19 января, в тот день Ставка утвердила план новой Воронежско-Касторненской операции, которая развивала предыдущую, опираясь на ее конечный результат. Два главных удара наносились в ней на Касторное: с севера, из района Ливен, 13-й армией Пухова; с юга, из района Роговатое – Погорелое, 40-й армией Москаленко. Встретившись у Касторно-го, наши войска завершали окружение основных сил 2-й армии Зальмута, ликвидировали Воронежский выступ, очищали от противника важнейшую железнодорожную линию Елец – Касторное – Валуйки.

В середине января операция по уничтожению блокированной группировки 6-й армии не прекращалась ни на минуту. Упорно преодолевал Донской фронт сопротивление врага. К этому времени выявился просчет нашей разведки в количественной оценке окруженных войск. В плен сдался армейский квартирмейстер подполковник фон Куновски, который и внес ясность – на 10 января в «котле» находилось двести пятнадцать тысяч человек.

В ночь на 27 января в Бобров позвонил Верховный. Он начал разговор с традиционного вопроса:

– Как идут у вас дела, товарищ Василевский? Василевский разложил перед собой карту, доложил:

– В целом, товарищ Сталин, операция в районе Воронежа развивается успешно. Возможно, к концу завтрашнего дня танковые соединения 13-й и 40-й армии прорвутся к Касторному. Пухов и Москаленко уверены, что им удастся окружить 2-ю армию противника.

– А как решен вопрос с горючим у Кравченко? Танкистов ни в коем случае останавливать нельзя.

Хотя вопрос Сталина прозвучал для начальника Генштаба неожиданно, тот уверенно ответил:

– Горючее в 4-й танковый корпус доставлено самолетами, товарищ Сталин. Пока полторы заправки. Авиаторам мешает сильная метель, да и морозец за двадцать поджимает. Частью сил Кравченко обошел Горшечное южнее и наступает в направлении города Тим.

– Может, емкости с горючим разместить на санях и двигать их тракторами вслед за танковыми колоннами? – высказал предположение Верховный.

– Снабженцы пообещали мне найти выход из положения, товарищ Сталин, – завершил эту тему представитель Ставки и продолжил доклад: – Замкнув кольцо окружения у Касторного, 13-я, 38-я и 40-я армии продолжат наступление на Колпны, Малоархангельск и Фатеж.

– Но хватит ли сил у Рейтера и Голикова, чтобы предотвратить прорыв противника на запад? – спросил Сталин. – Прикажите командарму 60-й Черняховскому, чтобы он продолжил активные действия по линии соприкосновения, сковывал отходящего противника. Уточните задачу Воронежскому фронту. 38-я армия Чибисова должна выйти к Курску и овладеть городом. Тогда для Юго-Западного фронта станет очевидной задача овладения Харьковским промышленным районом.

– У 40-й армии тоже не хватит сил, чтобы создать плотное кольцо окружения по всему обводу от Воронежа до Касторного с юга, товарищ Сталин, – заявил Василевский. – На мой взгляд, следует быстрее привлечь к наступательным действиям на западе высвобождающиеся войска Донского фронта генерала Рокоссовского.

– Ставка уже вывела в резерв 24-ю армию Галанина, товарищ Василевский, – голос Сталина звучал бодро. – В течение ближайшей недели Донской фронт завершит операцию «Кольцо» в Сталинграде, и Ставка намерена использовать его войска на украинских направлениях. Оказывается, наша разведка просчиталась, втрое занизив количество окруженных вражеских войск.

Начальник Генштаба сделал очевидный вывод:

– Теперь понятно, товарищ Сталин, почему Рокоссовский не завершил операцию «Кольцо» в январе.

– У нас вяло развивается наступление войск Южного фронта, и Еременко не может объяснить, почему так происходит, – круто переменил тему диалога Верховный.

27 января в адрес Еременко поступила директива Ставки, побуждающая командующего Южным фронтом предпринять наступление на Ростовском направлении.

Этой же директивой управление гвардейскими – 3-м танковым, 2-м и 5-м механизированными корпусами, объединенными в группу Ротмистрова, передавалось командующему 2-й гвардейской армией Малиновскому, действующей на острие фронтовых сил.

Внимательно осмотрев новый немецкий танк «Тигр», Жуков позвонил Верховному и предложил быстрее ознакомить с «новинкой» противника наших танковых и артиллерийских специалистов. Он был уверен, что Сталиным будут приняты самые неотложные меры для отражения возникшей угрозы. Председатель ГКО тут же переговорил с наркомами Малышевым и Устиновым, а затем позвонил Главному конструктору артсистем Грабину, ибо сразу понял, что главным «губителем» вражеских «Тигров» на полях сражений непременно станет наша противотанковая артиллерия.

Разорвав в январе пятисотдневную блокаду Ленинграда, добивая хваленую 6-ю армию на берегах Волги, Красная Армия день за днем выметала полчища оккупантов с Украины и Кавказа. Она наяву демонстрировала рост своей мощи и воинского мастерства и делала это, не притязая пока на скорую окончательную победу.

Развязка приближалась. Получив донесение командира 38-й мотобригады полковника Бурмакова о блокировании площади «Павших борцов», командарм 64-й Шумилов поручил начальнику армейского штаба генералу Ласкину выехать на передовую и в качестве представителя командования Донского фронта провести переговоры с Паулюсом, принять капитуляцию его войск. Пленение самого командующего состояло при этом непременным условием.

Прибыв в штаб 6-й армии, Ласкин потребовал личной встречи с Паулюсом. Начальник штаба генерал Шмидт заявил, что Паулюс накануне возведен фюрером в чин фельдмаршала, но в данный момент болен и не командует армией. Вести переговоры с представителями советского командования он поручил ему, Шмидту, и командующему южной группой войск генералу Роске.

Возникло сомнение: «А есть ли в подвале фельдмаршал Паулюс вообще и жив ли он?»

– Где сейчас находится Паулюс?

– Фельдмаршал Паулюс находится в другой комнате этого же подвала, – ответил генерал Шмидт.

– Доложите ему о прибытии делегации Донского фронта и пригласите его в эту комнату для переговоров, – решительно потребовал генерал-майор Ласкин.

Шмидт удалился в помещение командующего 6-й армией. Вернувшись, он сообщил, что Паулюс просит двадцать минут, чтобы привести себя в порядок.