Тайна ордена Еретиков – пафосный заголовок, легкое чтиво...

Глава 92

Убар (Атландита Песков), Царство Аддитов

22 сентября 2021 года, 12:06

Желтая пелена, струившаяся с самого потолка, грубо коснулась привыкших к полумраку зрачков, в одно мгновение заставив неосмотрительных путников зажмуриться. Борясь с нестерпимой болью, вновь добравшейся до самых недр мозга, профессор только сейчас задался вопросом, откуда в пещере, находящейся столь глубоко под землей свет. Он не мог даже предположить, как глубоко увел их тоннель вниз, но за все время спуска ему не раз приходилось напрягаться, чтобы освободить перепонки от излишнего давления.

Спустя мгновение профессор наконец разомкнул веки…

Мягкий свет, словно золотой туман, слегка подгоняемый невесомыми вихрями песка расстилался по плотным постройкам, заполонившим все, до чего дотягивался взгляд обескураженного профессора. Ладными объятиями призрачное одеяло безмятежности, мягко укрывало погруженные в многовековой сон стройные ряды строений. Растекавшаяся, всепоглощающая волна света, словно испускаемая из центра необъятной пещеры, покрывала бесчисленные крыши, окна, двери своей теплотой, окончательно ввергая Ивана в ступор.

На мгновение, или несколько, Иван, будто боясь разрушить этот дивный сон, буквально запрещал себе дышать, или же просто забыл, как это делать. Сейчас, он не был уверен ни в чем. Он не был уверен, в том, что видит, не был уверен, что ожидал увидеть именно это и в конце концов не был уверен, что все это не мираж. Может быть он еще там, на палубе «Удачи», в самые последние мгновения жизни придумывает идеальное окончание истории?

Все естество профессора Санкт-Петербургского университета, несмотря на пережитое, несмотря на то, с каким остервенением он двигался к этому моменту, сопротивлялось ему. Внутренний голос колоколом звенел одной лишь фразой:

«Это не правда, это не может быть правдой…»

Вдыхая золотистый туман подземного города, Южин ощутил, как все его тело налилось тяжелейшим свинцом. Натужно вскинув голову вверх, он встретил массивное каменное плато, служившее крышей подземного мира. Профессор не был знатоком мировой географии, но банальная любознательность и нередкие ночные посиделки за различными статьями иных направлений наук, сразу же напомнили ему о множестве подземных пещер. Профессор и в обычный день вряд ли бы смог вспомнить названия тех громадин, но он точно помнил, что мировое сообщество некогда всколыхнула новость об обнаружении какой-то невероятных размеров пещеры в Средней Азии. Пещеры настолько огромной, что в ней был свой микроклимат и даже облака… И вот, памятуя о той пещере с облаками, профессор понимал, что с научной точки зрения он находятся в пещере, невообразимо большой, но все же пещере. С другой же стороны, назвать этот подземный мир банальным словом «пещера», Иван никак не мог.

Совладав с первыми ощущениями, он принялся сканировать все, до чего дотягивался взор. Изучая потолок пещеры, Иван обратил внимание на множество отверстий различного диаметра, сквозь которые в толщу скалы пробивались лучи света. Преодолевая расстояние, в как казалось профессору, не меньше тысячи футов, свет врезался в заранее установленные шарообразные серебряные отражатели, чтобы в последствии рассеяться над всем гордом. Не самая хитрая идея с зеркальными «светильниками», дошла до своего апогея.

Продолжая изучать строение затерянного города, профессор наткнулся на очередное световое пятно. Это было несомненно самое широкое окно, пропускавшее солнечные лучи и несомненно самый большой отражатель. Высившиеся над всеми строениями города на добрых триста футов, остроконечные зеркальные крыши широких башен, не оставляли никаких сомнений. Дальнейший путь будет пролегать именно туда. Практически заставив себя оставить осмотр дворца, напоследок историк медленно перевел взгляд на стены, обрамлявшие подземный город. Как и прежде его встретил нетронутый человеком камень. Профессор в сущности и не сомневался, идея с массивными колоннами, соединенными между собой искусно выполненными решетками-полотнами была по истине гениальна. Элегантный внешней вид в купе с практичностью. Заканчивая осмотр ближайшей колонны, профессор поймал себя на мысли, что был бы расстроен, если бы в самом городе прибегли к иному подходу.

Профессор находился на казалось одной из самой высоких точек и весь город лежал перед ними словно на ладони, но все же он не мог различить где заканчивался грот. Еще несколько секунд назад, казавшиеся громадными колоны тоннеля, в одно мгновение превратились в мелкие столбы.

Иван бросил взгляд себе под ноги и наконец понял, почему город буквально простирался прямо перед ним. Массивная каменная лестница, шириной не менее ста футов, охранявшаяся безмолвными медными стражниками, установленными по обе стороны прохода до самого основания пещеры, раскинулась под его ногами, призывая спуститься вниз, в дремлющий город. Сосредоточив взгляд пытливых глаз на медных големах, историк понял, что, как и все, что его окружало, стражники были лишь диковинным украшением, от чего хранившееся на медном поясе оружие, доспехи, да и сами лица изваяний были усыпаны драгоценными камнями, а некоторые элементы, как эфесы мечей, стрелы, пращи и арбалеты и вовсе вылиты из золота.

В сложившейся ситуации профессор даже не обратил внимание, на то, что согласно его познаниям, Убар исчез за долго до изобретения арбалета. Впрочем, согласно его познаниям, Ирама многоколонного вовсе не существовало, так что сейчас Ивану приходилось слегка переосмысливать свои взгляды.

Продолжая шагать вниз, профессор наконец смог выровнять дыхание и привести в порядок разрозненные мысли, конечно на сколько это позволяло происходящее вокруг…

С каждым новым шагом, город, прежде лежавший у ног, буквально поглощал профессора, словно нависая над ним. И вот, любезно подставив под потертый ботинок покрытое песком основание пещеры, Ирам беззвучно шепнул: «Я настоящий!».

Ступив на мягкую подушку песка, Иван вновь остановился словно вкопанный. В голове уже не роились сотни мыслей, то и дело перекрываемые бессвязным гудением эмоций. В это мгновение, к нему наконец пришло осознание:

«Я его нашел… Не искал, но все же нашел!».

Инстинктивно вскинув голову вверх, профессор с трудом удержался на ногах. Невообразимо далекое полотно потолка, массивные стены многоэтажных строений высившиеся не меньше чем на шестьдесят футов мгновенно нанесли сокрушительный удар по вестибулярному аппарату ученого. В голове на какой-то короткий миг всплыло воспоминание о том, как он, еще совсем юный студент испытывал точно такие же ощущения, стоя у основания здания МИДА10 в Москве.

Совладав с головокружением, Иван наконец опустил голову и принялся жадным взглядом пожирать каждый дюйм покрытых пылью окон, дверей, подоконников. Все, что попадало на глаза неизменно пестрило разнообразными цветами, золотыми отливами ручек и петель. Тут и там, на каждом из массивных домов продолжали виднеться зарисовки из мифов, при этом общий ансамбль строений не вызывал никакого сомнения. Остроконечные пирамиды и конусообразные минареты, пестрые цвета покрывавшие стены, узоры, что были искусно нанесены на деревянные двери, ставни. Некогда аккуратно сложенные, но сейчас сваленные в беспорядочнее кучи яркие ковры, скрутки разнообразных тканей, все это говорило лишь об одном. Каким бы образом этот город не возник, какие бы народы в нем не проживали, но свою смерть Ирам встретил в сердце арабского мира.

В отличии от тоннеля, улицы города не могли похвастаться широтой и двигаясь по дороге, профессор без труда изучал убранство первых этажей сквозь распахнутые временем двери и окна. Успев углубиться в город и миновав несколько кварталов, Иван наконец решился навестить один из домов на улице по которой они шли.

Иссохшаяся деревянная дверь была покрыта красной краской с нанесёнными в центре странными письменами. Иван не был силен в языках до мусульманской Аравии, от того определить к какой из множества семитских народностей относятся эти письмена просто не мог. Легко надавив на дверное полотно, профессор с огорчением услышал как старое дерево недовольно скрипнуло и в следующее мгновение обрушилось ему под ноги. Казалось, наученный путешествием Иван, должен был спокойнее относится к подобному, но от чего-то, взираясь на превратившаяся в красную труху дерево, испытывал неподдельную злость к себе.

Аккуратно переступив ворох дверных щепок, Южин осмотрел первый этаж. Помещение представляло собой несколько больших комнат. Чтобы удерживать высившиеся над ними оставшиеся этажи строения, пространство то и дело прерывались широкими столбами-сваями. Ухмыльнувшись, профессор вспомнил название города и шагнул в глубь комнаты.

Продолжая изучать внутренне убранство помещения, историк никак не мог отделаться от мысли, что оно попросту не могло быть чьим-то жилищем. Беспорядочно разбросанные груды тканей, соседствовали с такими же грудами разнообразных глиняных сосудов, серебряных кубков и прочей утвари. При этом сами груды, были словно специально рассортированы в различных углах.

Аккуратно подняв серебряную чашу, Южин смахнул песок и вперился взглядом в витиеватые волны того же неизвестного письма. Он знал, что не сможет понять что же нанесено на края сосуда, но не мог побороть желание. Он понимал, что сейчас держит в руках не просто сосуд, но часть мифа, ставшегося реальностью и осознание этого, очередным электрическим разрядом, прошлось по каждой клеточке его тела.

Поборов желание оставить этот кубок в руках, Южин так же аккуратно вернул его на место упокоения и выпрямившись направился к лестнице на следующий этаж. Не в пример современных муравейников, высота потолков этого строения соответствовала общему настроению подземного города, от того, преодолев весьма длинный лестничный пролёт, профессором испытал легкую отдышку.

Второй этаж встретил историка множеством небольших, по меркам Убара, комнат. В каждой из них Южин без труда распознал наличие кровати, стола, стульев и прочих необходимых в жизненном обиходе мелочей. Причем комнаты, были словно под копирку, один и тот же набор утвари, даже расположены кровати были идентично друг другу.

Удивленно осмотрев несколько спален, профессор опрометью бросился к лестнице, лишь чудом избежав столкновения с растерянным Лебелетье. Историк так увлекся происходящим, что совершенно забыл о магистре. Впрочем, сейчас, было не до старика. В его голове внезапно возникла мысль, требовавшая немедленного подтверждения.

Лишь на короткий миг бросив взгляд в первую же комнату третьего этажа, Южин развернулся на каблуках и перескакивая через несколько ступеней за раз бросился вниз.

Прежде, двигаясь по узкой улочке, увенчанной массивными строениями, профессор никак не мог понять, от чего первые этажи домов просматривались с самой улицы. Некоторые строения не просто ограничивались широкими окнами, но красовались огромными пролетами в стенах.

Издавая лишь резкое шипение ноздрей, мчавшийся на полной скорости Южин, все же не применул аккуратно переступить уничтоженную им дверь и в следующее мгновение выскочил на центр улицы. Окидывая взглядом практически типовые дома, Южин словно откуда-то из глубины сознания выудил множественные зарисовки из учебников, художественных фильмов и просто картин, подтверждавших как, казалось его элегантную гипотезу.