Тайна ордена Еретиков – пафосный заголовок, легкое чтиво...

Глава 64

Париж, Франция

18 сентября 2021 года, 23:59

Маленькая душная комнатушка без единого окна, единственным источником света в которой являлась постоянно моргающая бледным светом лампа у самого потолка, словно реальное отображение бесчисленных фильмов ужасов, в которых подобное помещение с легкой руки режиссёра превращалось в пыточную, наполнилось коротким сдавленным стоном, вслед за которым раздался звонкий щелчок, вызвавший очередную волну стонов.

Редкие всполохи умирающей лампы то и дело освещали ужасающую картину, учиненную Планкиным в порыве ярости. Расстройство очередным провалом, ставшими традицией последних дней, буквально вывели и без того не самого спокойного человека из себя. Упустив беглецов прошлой ночью, коллекционер предпочел сам принять решение о дальнейших действиях и тотчас отправился в Париж, к последней ниточке, с которой в эту самую минуту вел далеко не самую дружескую беседу.

Коллекционер уже давно отошел от «творческой» части своей жизни и возвращаться к ней оказалось весьма проблемным действом. Нанося первый короткий хук в челюсть привязанному к стулу мужчине, он ощутил, как его кулака жалобно протестовали и чтобы вновь ударить, пришлось буквально заставлять себя. Сопротивления со стороны жертвы не было, лишь стоны да всхлипывания, что значительно облегчало допрос. И все же отдышка, сильная закостенелость привыкшего к размеренной жизни богача, давала о себе знать.

Но с каждым новым ударом, с каждым новым всхлипом, силы будто дремавшие в теле коллекционера стали возвращаться. Упиваясь чувством власти над сидящим перед ним человеком, Планкин стал усиливать натиск. В памяти словно архивные снимки стали возникать моменты из прошлой, активной жизни, когда он был еще молод, когда он еще только-только становился на свой путь. Он вновь ощутил чувство утоления жажды насилия, жажды страха, того чувства, о котором он давно забыл и безуспешно пытался вспомнить, прожигая многомиллионное состояние. Вскидывая крепко сжатый кулак над головой, коллекционер внезапно осознал, что впервые за очень долгое время улыбка на его лице не фальшивая и не наигранная. Впервые за очень долгое время, Планкин вновь ощутил приторно сладкий вкус настоящей жизни.

– Ты же знаешь, я могу продолжать вечно, – хищно улыбаясь, взираясь на результат тесного общения с пленником, Планкин наконец остановился, пытаясь перевести дух.

– Я же сказал, я ничего не знаю! – пленником коллекционера был незадачливый служащий, некогда подрядившийся работать на не самых честных людей. Последняя его встреча с Планкиным закончилось лишь лангеткой на пальце, но эта имела все шансы устроить чиновнику длительный отпуск на больничной койке. Распухшее лицо, сломанный нос и пара разбитых зубов, были только прелюдией к основному действу.

– Знаешь, если верить мировому кинематографу, то мне не должно нравиться все это, ну или я должен хотя бы сказать такое, но… – ухмыляясь, блондин стал потирать обагрённые кровью кулаки: – …Я же не лицемер, от того скажу на прямую, мне очень нравится тебя бить, даже слишком, но все же у меня совсем нет на это времени… – с последними словами, блондин практически без замаха нанес еще три коротких удара: – Так что напряги извилины и постарайся вспомнить хоть что-нибудь об этом американце. Как он с тобой связывался, как платил, может номер телефона? Постарайся вспомнить хоть что-нибудь, что спасет твою жалкую жизнь! Крикнув в ухо и без того истерзанному мужчине слова, Планкин вновь принялся осыпать его лицо ударами, не потому что нужно было, просто так хотелось. Сейчас для него не имело значение кто перед ним, он просто упивался страданиями, которые мог причинить.

– Пост… стой! – всхлипывая взмолился некогда таинственный человек, – Я говорю правду, он звонил мне всегда с разных номеров, деньги наличными и ничего совсем, – борясь с разбухшей челюстью, мужчина сквозь слезы буквально выдавливал каждое слово: – Я не знаю, ничего не знаю!

– Почему же ты так себя не любишь? – аккуратно положив руку на содрогающееся плечо пленника, коллекционер заговорил мягким, почти отеческим тоном: – Что сложного в том, чтобы напрячься вспомнить. Поверь мне, я догадываюсь, что ты вряд ли стал бы хранить верность этому человеку с подобной самоотверженностью, если бы знал что-то конкретное. Я хочу, чтобы ты вспомнил хоть что-нибудь, какую-нибудь деталь, которая помогла бы мне в моем крайне нелегком деле, – продолжая говорить спокойным голосом, Планкин легко коснулся лица пленного открытой ладонью.

– Да… да… Есть кое что, на искаженном лице мужчины внезапно появилось некое подобие улыбки: – Однажды он говорил по телефону, и я слышал и… – мужчина запнулся на полу слове.

– Я бы на твоем месте не стал что-либо умалчивать!

– Ему говорили, что за его вызволение из Мозамбикской тюрьмы он должен что-то там сделать! – закончив фразу, мужчина жалобно взглянул на своего истязателя в надежде избежать продолжения порки.

– Ну вот видишь… – с этими слова, Планкин вновь приготовился бить, но в последний момент вдруг опустил руку. Он понимал, что вряд ли сможет выбить еще что-нибудь ценное из этого человека, поэтому сейчас собирался ударить просто так, для удовольствия.

– Ты везучий, – отвесив небольшую оплеуху, блондин развернулся на каблуках и скрылся за дверью помещения.

Встречавший своего начальника охранник с готовностью протянул ему полотенце.

– Ты все слышал? – быстро смахивая пот и кровь с рук, и окрашивая кипельно-белое полотенце в красный цвет, справился коллекционер.

– Слышал, – слегка потупив взгляд вниз ответил Ханин, он прекрасно знал, что происходило за дверью и мог предположить в каком состоянии пребывает пленник. Единственное что успокаивало его – это постоянные всхлипывания, продолжавшие доноситься из комнаты. Значит Планкин не стал доводить дело до конца…

– Ой, хватит, – нервно выдохнул коллекционер, понимая о чем думает его начальник безопасности: – Ты прекрасно знал кто я такой и на что способен, так что подбери свои нюни и продолжай работать. В конце концов я плачу тебе достаточно, чтобы закрыть глаза на все.

– Простите! Я что-то… – великан запнулся, увидев сбитые кулаки Планкина. Ему и раньше приходилось видеть подобную жестокость, но то с каким азартом и упоением коллекционер предавался ей, покоробило даже бывалого вояку: – Если он и впрямь побывал в Мозамбике, то думаю я смогу его найти.

– Обнадеживает, – бросая на пол перепачканное полотенце ответил коллекционер.

– Простите, – выуживая из внутреннего кармана телефон, Ханин быстро протянул его хозяину со словами: Вот взгляните…

– Ну, и что? – бросив короткий взгляд на изображение, недоумевая переспросил коллекционер.

– Вот наш тайный отправитель…

Планкин, словно рыба выброшенная на берег открыл рот. Схватив лэптоп, он уставился на неподвижное изображение лица.

– Как? – от удивления Планкин не сразу смог привести мысли в порядок и собраться для следующего вопроса.

– Воспользовался услугами пары тройки подставных лиц. Следы конечно пытались замести, но делал это явно не спец.

– Ты знаешь, – спустя минуту полной тишины, нарушаемой лишь редкими всхлипываниями пленного, коллекционер наконец заговорил, улыбаясь во весь рот: – Это очень, очень интересно и теперь я точно хочу знать, какого черта тут происходит!

Дождавшись, когда Коллекционер покинет квартиру, Ханин уже готов был двинуться за ним следом, но в последний момент остановился. Шумно выдохнув в нерешительности, он оглянулся в сторону комнатки из которой то и дело доносились отголоски плача. Понимая, что оставлять истекать кровью государственного чиновника, пусть и продажного не самая лучшая идея, косматый великан быстро скользнув в комнату, одним движением разрезал путы и быстро удалился, вновь передавая судьбу этого ничтожества в его собственные руки.