«Рожденная революцией». Документальный детектив о работе Советской милиции

Глава вторая.

Утром, 25 октября 1956 года, мы стояли в пригороде Будапешта и ждали команды. Наконец, в 11 часов прозвучала команда двигаться к центру Будапешта. На провокации со стороны населения не реагировать, стрельбу не открывать. Наш взвод из 3х танков стал продвигаться по улице. Народу было много, кое-где надписи: «Русские, возвращайтесь домой» и кое-что похлеще. Мужики, которые понаглее, забирались на танк и втыкали свои знамена нам в ствол. Приходилось разворотом башни, сбрасывать их на землю. Впереди обнаружилась баррикада из сваленных урн, бочек и прочего дерьма. Мы ехали очень осторожно, чтобы никого не задавить. Тут из-за баррикады раздались выстрелы, стреляли по танку. Нам вреда не причинили, но было очень неприятно, когда раздались щелчки по броне. От командира полка раздалась команда: «Огонь по вверху». Петька выпустил несколько очередей и из-за баррикады люди посыпались в разные стороны. Танк медленно перевалился через баррикаду, и мы двинулись дальше. По радио предупредили, что в центре города началось сражение и один танк подбит. Поступила команда: «не давать возможности, к себе подойти».

Чем ближе к центру города мы подъезжали, тем больше народу, было на улице. Нам открыто махали кулаками, грозили оружием, но не стреляли. Видно, боялись получить отпор. Некоторые из людей были в военной форме. По всей видимости, часть армии перешла на сторону восставших. Вдалеке, какие-то вооруженные люди тащили за ноги человека к дереву и стали его подвешивать. Я доложил командиру, тот дальше по команде, но нам велели не вмешиваться. Сами, мол, пусть разбираются. По всему было видно, что начался разгул «народного гнева», где больше преобладают животные чувства, а не разум.

Мы остановились недалеко от площади. Дело клонилось к вечеру. Все ужасно устали, надо было где-то отдохнуть. Справа от нас мы увидели здание школы и с разрешения командира, решили ее занять. К нам подошли еще несколько танков, и мы окружили школу по периметру, выставили охранение. В городе всю ночь слышались выстрелы, кое-где возникали пожары. Но мы хоть немного отдохнули.

Наутро, напротив нас, через площадь, мы увидели, что возвели баррикаду и на ней людей с оружием. По нам не стреляли, и мы их не трогали, ждали команду. Петька вылез и уселся на башню, пользуясь тем, что командир ушел завтракать, демонстрируя удаль свою. Вдруг на площадь выбегает маленькая девочка, лет 3х, не больше. Черненькая, с большими кудрями, прижала к груди куклу, плачет и зовет кого-то, по всей видимости, маму. Со стороны баррикады раздались крики: зовут девочку к себе. Она испугалась и присела на четвереньки, озирается и плачет. Тут Петька спрыгнул с танка и направился к ней. Я ему кричу: «Не лезь туда». Но он только отмахнулся и спокойно так, пошел дальше, как будто ничего и никого не было. Он почти, подошел к ней и видно стал что-то говорить, успокаивая, как раздался выстрел. Он прозвучал как гром среди ясного неба. Я уверен, что вздрогнули все, кто наблюдал за этой сценой. Петька покачнулся и упал, головой к девочке, протянул руки и укрыл ее собой. Я завел танк, и он как зверь бросился вперед, остановился сбоку и мы вместе с Костей затащили Петьку с девчонкой в танк. Затем я развернулся и отъехал назад. Петька еще дышал. Я поднял его голову, и он, глядя мне в глаза, сказал: «За что? Я же только хотел ей помочь». У меня потекли слезы. «Петька! Ты держись. Сейчас врач будет» — кричал я ему. Но он меня не слышал и только повторял: «За что? За что?», а потом затих.

И тут раздались выстрелы с орудий, это наши вдребезги разнесли чердак, с которого стреляли. Но я уже ничего не слышал, держал голову своего друга и только повторял: «Петька, Петька. Очнись!»

Прибежал командир, забрали Петьку и меня вывели в здание школы. Вскоре приехал замполит Николаев Михаил Петрович. Он стал меня успокаивать, но я все время дрожал и спросил его: «За что? За что? Он ведь ничего плохого не сделал, хотел девчонку защитить». На что Михаил Петрович мне ответил: «Такова доля советского солдата, мы всех хотим защитить и при этом кладем свои головы на чужбине».

Мы простояли несколько дней у этой площади. Вскоре нашлась и мать этой девочки. Было видно, что командование не знает, что делать и наверху совершенно растеряны. У нас был небольшой приемник, по-венгерски, мы ничего не понимали, а наше радио делало вид, что ничего не происходит. Только радиостанция «Свободной Европы» вопила, что мы оккупировали Венгрию и призывали к оказанию всевозможного сопротивления. 29 октября 1956 года, наконец, поступила команда вывести все танки за город и ждать дальнейшей команды.