Новый старый дом

Глава 11

Прошёл лишь один день с визита податного инспектора. Услыхав от заглянувшего через порог на кухню Васи, что с дороги к господскому дому свернула коляска соседа Курзаева, Аглая лишь тяжело вздохнула. Вынесла мальчишке на улицу самовар, наказала растопить и оставить у веранды, сама же пошла встречать гостя. Сегодня утром она вычеркнула из своего списка дел несколько пунктов, пересчитала пополнившиеся после вчерашнего разбора кладовки запасы еды и уверилась, что причин для волнения на ближайшие дни не осталось. Кроме мусора, вчера нашлись ещё крупы и соль. Вася исправно приносил с прудов имения рыбу. Курица давала яйца. Закатить пир всё ещё было бы сложно, но Аглая такую глупость и не планировала. Готовила скромными порциями, потому на месяц запасов точно должно было хватить, ещё и останется. Ходить в Дёмкино у неё нужды не было, и это девушку весьма радовало. С нежданными визитёрами она почти что смирилась. Да пускай ездят! Никаких плохих вестей они привезти уже не могли, а воды да веток для самовара на всех хватит. К тому же и чая теперь было довольно. Вчера Елизавета Фёдоровна долго рассказывала за завтраком про прежние обычаи пить его со смородиновым листом и почками какими-то, и бог знает с чем ещё. Аглая послушала её, вспомнила рассказы врача, да и надрала целую миску такой вот заварки. Специально для гостей.

Елизавета Фёдоровна изволили отдыхать у себя, и Аглая решила позвать её после.

Владимир Борисович стоял уже у ступеней. Позади него кучер проверял сбрую лошадей. Курзаев сегодня был обычно щеголеват: шёлковый костюм цвета слоновой кости, белая рубашка, галстук оттенка седой сливы. Из-под расстёгнутого пиджака выглядывали жилетка и цепочка часов. Барон смотрелся частью царящего вокруг лета. Увидев вышедшую на крыльцо Аглаю, он приподнял подобранную в тон костюму шляпу.

– Доброго дня, Ваше Благородие.

– Здравствуйте, Владимир Борисович.

Курзаев окинул Аглаю быстрым взглядом, девушка в ответ улыбнулась любезно, но не слишком. Своего совершенно простого домашнего голубого льняного платья она не стеснялась. О чьём мнении можно было волноваться в этой глуши? К тому же помня о скором отъезде.

– Мама будет рада вашему визиту. Мы как раз собирались пить чай.

– О! Нижайше прошу прощения, Аглая Петровна, но мне, честно говоря, чаёвничать несподручно. – Курзаев широко улыбнулся, развёл руками. – Дела, дела. Мне бы с вами переговорить, если позволите, и попрощаюсь.

– Со мной?

– Разумеется. Это ведь вы принимаете решения в этом доме.

Девушка незаметно прикусила губу изнутри, задумалась, не сводя взгляда со всё ещё улыбавшегося барона. Отчего каждый, являющийся в её дом без приглашения, полагает, будто она обязательно будет с ним говорить? Ровно сейчас Аглая должна была, согласно своим планам, обходить дом и прикидывать, сколько досок уйдёт на все дыры и пустые окна.

– Владимир Борисович, не посчитайте за грубость, но мне сегодня многое нужно успеть.

– Как бы я посмел обидеться, Аглая Петровна! Могу себе представить, сколько забот должно быть у хозяйки такого поместья без слуг и помощников.

Курзаев выражал искреннее сочувствие и понимание, но девушку это лишь раздражало. Чудилась в словах то ли насмешка, то ли унизительная жалость.

– Однако я и правда займу лишь пять, самое большее десять минут вашего драгоценного времени.

– Что ж, рассчитываю на вашу честность, Ваше Благородие.

Спустившись по натужно скрипящим от старости ступеням, Аглая пошла в обход дома к парку, увлекая за собой и барона. На полпути тот оступился и почти что упал, неловко взмахнув руками. Покачнулся, опёрся об угол дома и тут же зашипел, отдёргивая ладонь.

– Ах ты ж! Похоже, заноза. Или нет?

– Как же вы так?

Аглая будто бы в замешательстве и огорчении изогнула брови, шагнула вперёд, всплеснула руками, за суетой пытаясь скрыть раздражение. Не на соседа, на Утю. Вот такие случайности происходили все последние дни с того самого, когда Дом на неё обиделся. Без неловких моментов прошли лишь визиты священника и податного. С чего-то Утя их пожалел. Всё это стало для девушки очевидным лишь сегодня утром, когда Вася пришёл к завтраку с рассечённой бровью. Сказал, что оступился на пороге сарая, где жила курица. Аглае сразу же вспомнились все подобные случайности в судьбе мальчишки за последние дни, визит на редкость неуклюжего доктора. Мысль об обиде Ути напрашивалась сама собой, ведь мать ей говорила, что в Родовом Доме никто случайно и оступиться ранее не мог. Вот и Курзаеву нынче не повезло. Несколько утешало Аглаю лишь то, что мелкая Утина месть не касалась её и матери.

– Чёрт-те что! Простите, Ваше Благородие.

Владимир Борисович последний раз потёр ладонь.

– Со всяким может случиться. – Аглая улыбнулась. – Пойдёмте, здесь уже недалеко.

Как она успела заметить, неожиданности происходили лишь в тех местах, к созданию которых приложил руку человек: здания, вымощенные дорожки, какие-нибудь ограды. Потому сейчас девушка вела гостя в переднюю часть парка, где сохранились остатки широких аллей. Прежде их посыпали мелким камнем, но сейчас его не осталось. Там Утя не имел шансов навредить.

Под сенью деревьев было чуть прохладно и влажно. От этого по разогретому на солнечном крыльце телу сбегали мурашки, хотелось обнять себя руками. Аглая сдерживала этот позыв, не желая принимать пиджака Владимира Борисовича, если тому вздумается проявить избыточную галантность. В остальном под огромными разросшимися липами, из которых и была сформирована аллея, было очень приятно. Перелетали через дорогу зяблики да синицы. В глубине парка шелестели серебряными листочками-монетками осины, укрывая туманом крон белые стволы берёз.

– Аглая Петровна, все последние дни я думал о том разговоре, что состоялся между вами и Богданом Егоровичем в день нашего с ним визита. О том затруднительном положении, в котором оказались вы с матушкой.

Начало речи Курзаева напоминало какой-нибудь совершенно обычный монолог из тех, что встречаются на страницах дамских романов: «рыцарь» готов спасти возлюбленную. Девушке пришлось приложить усилия, чтобы продолжить слушать с серьёзным выражением лица.

– Тогда же, в тот же визит я заметил, что вам не очень-то по душе это место.

Фраза прозвучала полувопросительно, и Аглая ответила:

– Вы правы. Будь моя воля, я бы уже сегодня собирала вещи. Матушка наверняка рассказывала, мы приехали из Города Вишен, почти что столицы Империи Солнца. Там были несколько иные условия для жизни.

– Могу представить, каким потрясением было для вас увидеть нашу глушь! Я сам, знаете ли, много лет прожил в столице, да и сейчас стараюсь почаще бывать хотя бы в Ресани. Иначе в этих живописных краях недолго и одичать.

– Что же привело вас в такую провинцию?

– О, всё просто! До революции у моей семьи было маленькое имение в столичной губернии. Знаете ли, древний род, сохранивший за собой лишь клочок земли. Все мои близкие грезили возвращением былого величия, прежних земель и подобным. Я вот тоже проникся, надо сказать. В революцию всё смешалось, родных кого нет, а кто далече. Я же после объявления мира, выбирая, каким путём следовать, решил основать обширное имение. В память, так сказать, о былом. Прежние земли Курзаевых вернуть, к сожалению, нынче не представляется возможным. Следовало выбрать иное место, и вот я здесь!

Барон остановился и развёл руки, словно артист на сцене.

– Но я обещал вас не задерживать, Аглая Петровна. Раз уж я не ошибся в своих предположениях, хочу вам предложить вариант решения всех нынешних проблем. Так сказать, поспособствовать исполнению вашего желания. Я бы хотел купить Утятино, Аглая Петровна.

– Купить?

Всё, что девушка до сих пор видела в усадьбе, не казалось ей хоть капельку ценным.

– У вас же есть поместье неподалёку? Зачем же вам наш дом?

– Дом? О нет, Аглая Петровна! Тем более что Родовой Дом вряд ли согласится сменить хозяина. Мне нужны ваша земля и сады.

– Неужели там какие-то особенные яблоки или груши? – Девушка чуть нервно усмехнулась.

– Что вы! Скорее всего, деревья придётся вырубить: слишком старые уже должны быть. Но вот место для садов действительно очень удачное.

– И вы готовы этим заняться?

– Я же говорил, хочу обзавестись большим богатым имением.

Курзаев широко улыбался, демонстрируя зубы чуть ли не до самых дёсен, а Аглая всё недоумевала. Сначала из-за неожиданного предложения, а после из-за враз одолевших её сомнений. Казалось бы, какая разница, почему барону хочется купить Утятино? Да и цена, которую он назначит, была не так уж и важна: лишь бы на дорогу хватило. Но девушка отчего-то колебалась.

– И вам не помешает чужой Родовой Дом на новых землях?

– Ну, он ведь не будет стоять здесь вечно. Он умрёт, а дальше нужно будет лишь снести здание. Или как-нибудь его использовать. В любом случае я могу и подождать.

– Умрёт? – Девушка нахмурилась.

– Разумеется!

– Но разве такие Дома не живут веками?

– Похоже, ваши родные совершенно не собирались сюда возвращаться, раз не рассказали даже такого. – Улыбка Курзаева стала чуть грустной, соответствующей моменту. – Я хоть и не бывал до визита к вам в Родовых Домах, но некоторые знакомства с их владельцами имел. Чем ближе к столице, тем, знаете ли, чаще они встречаются. А вам, я так понимаю, с подобными людьми говорить не доводилось? Дело в том, что с хозяевами Дома и живут вечно, но вот заброшенные дичают. Живыми остаются долго, только что-то у них там меняется. В мозгу, может быть, или ещё где. Не знаю, как они устроены, только… Может, встречали стариков таких, что уже одной ногой на том свете? Они обычно вредны становятся, будто бы злее, затем память теряют, а там и до погоста недалеко.

Аглая кивнула. Встречала. Знала она такого старика. Отец тогда очень быстро сдал.

– Вот и с Домами как-то так происходит. Так что о моей выгоде не переживайте.

Закончив с грустной темой, он разулыбался как прежде.

Задумавшись, девушка развернулась и медленно пошла обратно к дому. К залитой солнцем и отчётливо видной сейчас веранде, на блики окон второго этажа.

«Утя очень обидчив. Это оно? Да нет, больше ведь ничего не случилось.»

– Аглая Петровна, так что вы скажете?

Последовавший за ней Курзаев слишком долго выжидать не стал. Прибавил шагу, пошёл рядом так, чтобы видеть выражение её лица.

– Владимир Борисович, мне нужно над этим подумать. Не скрою, ваше предложение очень интересное, но дело ведь не только во мне. Моя матушка…

– Понимаю! Елизавете Фёдоровне наверняка будет тяжело расстаться с родовым гнездом.

Теперь барон говорил с совершенно серьёзным выражением лица. Мысли Аглаи перескочили. Она искоса глянула на соседа, припомнила весь их разговор. Курзаев обладал удивительной способностью своим тоном, жестами, всем существом выражать именно то чувство, которое хотелось бы увидеть собеседнику. И сейчас девушке подобная тактичность была неприятна. Удачно для смены темы вспомнился рассказ Васи о планируемом «синими» грабеже.