Новый старый дом

На веранду Аглая вышла с улыбкой, кивнув вновь поднявшимся мужчинам, и весьма изящно села на появившийся пока её не было свободный стул.

– Итак, господа, скажу ещё раз, я очень рада вас видеть. Признаться, мы с матушкой не ожидали гостей так скоро, и нам, к сожалению, нечем вас даже угостить. Пока что мы только пытаемся обжиться в этом доме.

– Что вы, Аглая Петровна! Мы всё понимаем. – Барон Курзаев вновь широко улыбнулся. – Вы проделали большой путь, чтобы сюда вернуться. Родовой Дом, да!

Он будто бы с искренним интересом осмотрел ту часть здания, которая была ему доступна.

– Я уже выразил вашей матушке восхищение этим удивительным местом. Вы знаете, я хоть и из потомственных дворян, но наша семья не была связана ни с одним магическим родом. До сегодняшнего дня рассказы о Родовых Домах были для меня сродни сказкам. Я прошу прощения, совершенно невежливо было так торопиться с визитом. Но я не смог удержаться, когда узнал, что соседнее поместье больше не будет пустовать. К тому же очень удачно мне встретился Богдан Егорович, у которого оказалось к вам дело.

Инспектор кивнул.

– Владимир Борисович согласился меня подвезти, и я не смог отказаться от такого подарка судьбы.

Слушая барона Курзаева, Аглая улыбалась, кивала, поддакивала, хотя длинная его речь уже начала её утомлять. Периодически поглядывая в сторону матушки, она заметила, что та как раз таки с большим удовольствием слушает соседа, хоть и выглядит несколько встревоженной.

– И что же за дело привело вас, Богдан Егорович, в наш дом?

Аглая почувствовала, как внутри всё замирает, и постаралась незаметно выдохнуть.

– Работа, Аглая Петровна, к сожалению, всего лишь работа. – Барон Грошнин улыбнулся с показной печалью. – Впрочем, мы с вашей матушкой уже всё обсудили.

– Богдан Егорович, неужели вы оставите меня страдать от любопытства?!

– Что вы, Аглая Петровна! Ни в коем случае. Конечно же, если ваша матушка не против, я всё вам расскажу.

– Мама, вы позволите?

Аглая повернулась к ней с лёгкой улыбкой и мольбой на лице, в то же время выражением глаз пытаясь передать всю степень настоятельности этой просьбы. Да, сейчас матушка считалась главой семьи и должна была решать любые важные вопросы. Своей волей она могла оставить какие-то дела в тайне от дочери. Только вот Аглая знала, насколько плохо Елизавета Фёдоровна справляется с организацией своей жизни. То, что ей удалось устроить всю состоявшуюся поездку, разменять деньги, оформить билеты и прочее, и так поражало. Учитывая почти что беспомощность старой баронессы в быту, подобное можно было воспринимать лишь как чудо. Именно поэтому Аглая очень хотела узнать, о чём мать успела договориться с податным инспектором до её прихода.

– Разумеется! – Елизавета Фёдоровна отвела взгляд. – Богдан Егорович, вы можете всё рассказать.

– Что ж. – Инспектор сел несколько ровнее, сразу приняв серьёзный вид. – Дело в том, что вернувшиеся из эмиграции в свои имения владельцы само собою попадают под некоторые указы о податях. Относительно одарённых родов действуют немного отличные от общих подходов циркуляры, однако в любом случае вам вменяется ответственность за уплату поземельного налога. Учитывая размер и особенности ваших земель, Министерством финансов была рассчитана подать в пятьсот рублей. Уплатить её вам необходимо до конца лета. Понимая всеобщее затруднительное положение, Министерство финансов согласно принять налог деньгами, в натуральной форме или артефактами. Возможно, и всеми тремя видами разом.

С каждым словом инспектора дышать Аглае становилось всё легче. Она думала, что подобные новости звучали бы ужасно, если бы они касались их с матерью. Только вот им тут не жить. Наверное, поэтому Богдан Егорович и не хотел ничего говорить. Под конец девушке стало даже весело, и она позволила себе иронично прокомментировать:

– Всего лишь полкоровы!

– Да. – Инспектор улыбнулся. – Всего лишь полкоровы.

– Что ж, в таком случае вам не стоило торопиться.

– Торопиться и переживать – мои обязанности. Но да, ваша матушка уже заверила нас, что деньги будут в срок. Теперь у меня нет никаких поводов для волнения.

Совершенно бездумно отвечая на улыбку Богдана Егоровича, Аглая вздрогнула от болезненной пустоты, вдруг взорвавшейся в груди.

– Будут?

Она в замешательстве перевела взгляд на мать, которая ответила ей слабой улыбкой.

– Конечно же, дорогая. Мы же не можем бросить Утю. Господа, могу ли я просить вас покинуть нас с дочерью на пару минут? Я бы хотела посвятить её в детали этого дела.

– Разумеется. – Барон Курзаев тут же поднялся, за ним последовал и инспектор. – Мы пока осмотрим сад.

Дождавшись, когда мужчины спустятся с веранды и отойдут на достаточное расстояние, Аглая шумно выдохнула через нос. Повернулась к матери, которая смотрела куда угодно, только не на неё.

– Мама, какие деньги? Где мы их возьмём?!

Кричать девушка не хотела, поэтому говорила хриплым, злым шёпотом.

– Аглаюшка, но мы же не можем просто бросить Утю! Они снесут его. И я говорила, я не уеду отсюда.

– Мама, этот дом и так уже почти что развалился!

В ответ слабо скрипнули стены, но Аглая на это только закатила глаза, а после продолжила:

– Вы даже не представляете, какая это сумма. Сегодня на все оставшиеся у меня деньги я смогла купить продуктов, дай бог, на один день! У нас есть только ваши деньги. Их точно не хватит на оплату этого налога, а оставшись здесь, мы очень быстро их проедим. Нам нужно возвращаться, пока хотя бы есть на что! Там братья. Мы сможем жить нормально, как раньше.

– Дорогая, мы не можем вернуться.

Старая баронесса принялась вытирать уголками своей шали выступившие слёзы.

– Но почему?!

– Аглаюшка, у нас не хватит не это денег.

Девушке показалось, что она оглохла. Стало идеально тихо. И почему-то всё вокруг виделось размытым, кроме лица матери, кусавшей губы.

– Почему не хватит?

– Я… Я потратила слишком много на дорогу. Понимаешь, я ведь не знала, как купить все эти билеты, и деньги менять, и не хотела, чтобы нас обманули. Поэтому я пошла к человеку, который организовывает такие путешествия. В газете было объявление, и я пошла. Получилось дорого, но я так хотела сюда! А потом ты согласилась поехать со мной, и я заплатила ещё и за тебя. Я ведь думала, что мы останемся здесь, и какая тогда разница? Но потом мы ехали, и люди вокруг называли совсем другие цифры. Я поспрашивала.

Елизавета Фёдоровна теперь даже не вытирала слёз, а Аглая пыталась понять, каково же положение на самом деле. Это было непросто, никак не получалось держать в голове, что денег на обратные билеты нет. Совсем нет.

– Если вы переплатили, тогда, может, нам хватит оставшегося?

– Нет. – Баронесса помотала головой. – Разве что кому-то одному.

– Мама, сколько там осталось?

– Сорок восемь рублей.

Эти слова она прошептала. Аглая же опёрлась локтями о стол и со стоном положила голову на переплетённые пальцы. Конечно же, этого не хватило бы. Она не сильно интересовалась ценами на билеты, зная, что мать уже всё купила, но тоже слышала разговоры попутчиков. Даже приблизительно нужно было хотя бы в два раза больше. Девушка перебирала в голове варианты, пытаясь найти хоть какой-то выход. Можно было бы написать братьям, но в этой чёртовой стране, по слухам, письма всё ещё не всегда доходили адресатам. Тем более на другой конец мира за границу! Телеграфа, кажется, даже в Белякино нет. И как братья передали бы им деньги? Есть ли тут нужные банки, а если есть, то где?

– Почему я не взяла больше денег?!

Аглая ещё раз тяжело вздохнула, провела ладонями по лицу, словно пытаясь смыть навалившуюся усталость.

– Хорошо. Вы согласились. На что вы согласились, мама?

– Оплатить подать до конца лета.

– Боже. Вы же понимаете, что мы не сможем этого сделать? Я отпишу Мише, он найдёт способ прислать нам денег. Но нужно будет дождаться. Месяц? Быстрее вряд ли выйдет: пока дойдёт моё письмо, пока он ответит. Боже, на это тоже нужно будет достать денег!

Услышав, что мужчины возвращаются, Аглая поспешила сесть ровно и принять как можно более расслабленный вид. Коротко взглянула в сторону матери, надеясь, что та позволит вести разговор ей. Впрочем, Елизавета Фёдоровна выглядела совершенно подавленной.

– Аглая Петровна, надеюсь, мы не помешали вашей беседе? – барон Курзаев заговорил первым.

– Нет, Владимир Борисович. Мы как раз закончили. – Аглая постаралась улыбнуться. – Мы с матушкой ещё раз обсудили все обстоятельства и решили, что содержать такое имение нам сейчас будет несколько неудобно. Откровенно говоря, мы ехали сюда скорее из любопытства, чем из практических соображений. К сожалению, из-за ряда печальных случайностей мы с матушкой сейчас несколько стеснены в средствах, чтобы в ближайшие дни отправиться домой. Впрочем, где-то через месяц, я думаю, мои братья разрешат эту нашу проблему.

– Простите, Аглая Петровна. – Слово взял Богдан Егорович, – Правильно ли я понял, что вы с Елизаветой Фёдоровной задержитесь здесь ещё на месяц, а после уедете? Более не претендуя на владение Утятиным?

– Так и есть, Ваше Благородие.

– В таком случае вынужден вас огорчить. Дело в том, что после известных событий и установления мира, дабы воспрепятствовать разорению дворянских имений, Учредительное собрание издало указ о переводе их под имперский надзор. В случае возвращения законных владельцев, имение должно быть отдано им в обмен на согласие выполнять положенные податные обязательства. Но если вы отказываетесь и от выполнения этих обязательств, и от имения, я, к великому сожалению, не могу позволить вам здесь остаться. Утятино полностью перейдёт в фонд имперских земель.

– Богдан Егорович, неужели вы выставите двух женщин на улицу? Тем более что мы всё равно уедем!

Аглая всё ещё пыталась улыбаться, но чувствовала, что это удаётся всё хуже.

– К сожалению, Ваше Благородие, я скован цепями долга перед империей.

Инспектор смотрел твёрдо, и девушка поняла, что никакие женские хитрости тут не помогут. Снова мелькали в её голове возможные варианты, решения. Быстро найти среди них подходящее было вдвойне сложнее из-за ощущения взгляда барона Курзаева. То и дело Аглая сбивалась на мысли о том, как позорно это всё должно выглядеть в его глазах. По коже побежали мурашки то ли от прохладного порыва ветра, то ли от всей этой неприятной ситуации.

– Хорошо. В таком случае боюсь, вы не оставляете мне выбора.

Чувствуя почти что невозможную усталость от всей этой беседы, девушка больше не желала ничего изображать и посмотрела на Богдана Егоровича таким же прямым деловым взглядом, каким смотрел он.

– Мы с матушкой не станем отказываться от имения, останемся здесь и даже готовы выплатить положенные подати. Но ввиду всё того же печального финансового состояния, боюсь, мы никак не успеем собрать нужную сумму к концу лета. Позвольте отложить этот срок ещё на несколько месяцев? Скажем, к середине ноября? К тому времени мы соберём урожай. Я ведь правильно запомнила, что мы можем отдать часть налога продуктами?