Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2

— Хорошо, что хоть сказал, — себе под нос пробормотал Раст. — Мне стало как-то неуютно при одном только взгляде на эту каменную дорогу. По ней можно подниматься неделю и не достичь вершины горы.

— Не неделю, а двадцать два дня. Обычно столько времени требуется, чтобы подняться на вершину Хайбуна.

Раст усмехнулся, но больше ничего не сказал. Получив все необходимые объяснения, люди заторопились. Один за другим они поднимались по широким каменным ступеням, опоясывающим город. В этот раз Комда повела себя по-другому. Она не стала скрываться за спинами мужчин, а пошла рядом с Йяццу. Издалека Хайбун казался серо-голубым. Вблизи стало понятно, почему он выглядел именно так. Горная порода в основном оказалась серой, но то тут, то там встречались голубые вкрапления. И не только. В серой массе поблескивали частицы слюды, хорошо различимые на сколах. «Вот почему Хайбун сверкал в лучах солнца, — подумала Комда. — Это слюда отражала свет».

Люди поднимались медленно, то и дело останавливаясь и разглядывая вырезанные из камня дома. Те оказались своего рода иллюзией. Вырубленные в камне колонны, резные балконы и узкие окна — вообще все, что окружало путешественников, было ненастоящим и служило лишь фасадом.

— Зачем было тратить столько сил на создание этой внешней «красоты»?

— Именно потому, что это красиво. Внутри город выглядит скромно. В нем нет роскоши. Поэтому основатели Хайбуна решили украсить его снаружи. Согласись, Комда, что ты поверила в эту удивительную иллюзию сказочного дворца. Значит, труды камнетесов были не напрасны. Хотя мне ближе Кисэн. С его белыми стенами и золотыми куполами…

— Прости, но я вынужден с тобой не согласиться. Хайбун в несколько раз красивее Кисэна.

Комда и Йяццу резко остановились, услышав чужой голос, который прозвучал так громко, словно человек, сделавший столь самоуверенное замечание, находился совсем рядом. Они посмотрели по сторонам и увидели высокого худощавого мужчину, стоящего сбоку от лестницы, возле небольшой темной ниши, вырубленной в горе. Йяццу ответил:

— Здравствуй, Кёрай. Наш спор длится уже долгие годы. И никто пока еще не убедил другого в своей правоте. Познакомься, Комда. Это Кёрай, ученик и первый помощник адепта Оэ-но Готобы.

Комда вежливо сказала:

— Очень приятно.

— А мне нет.

Если Кёрай рассчитывал своим ответом удивить Комду, ему это удалось. А если шокировать, то нет, потому что он тут же услышал в ответ:

— Жаль, но не буду разубеждать вас. Ведь, в конце концов, неприятно вам, а не мне. Вам и носить это чувство в себе.

Мужчина рассмеялся и вышел из тени. Теперь Комда могла хорошо рассмотреть его. Он был молод, примерно одного возраста с Йяццу. Его голова была наполовину обрита, а остальные волосы стянуты на затылке в длинный, доходящий до талии хвост. Взгляд мужчины был проницательным и немного насмешливым. Одет он был в темно-синюю рубашку и широкие брюки. Пока происходил обмен «любезностями», остальные путешественники догнали Комду и Йяццу и теперь стояли все вместе, на одной лестничной ступени. Помощник адепта — ведь именно так представил Кёрая Йяццу — любезно поклонился и сказал:

— Хочу поприветствовать гостей прекрасного Хайбуна. Учитель послал меня встретить вас и проводить к нему. Прошу всех следовать за мной.

Приветствие, произнесенное мужчиной, было кратким, но он сделал его любезным и вежливым тоном, поэтому путешественникам оставалось только последовать за сопровождающим. Они зашли в нишу, которая находилась за спиной Кёрая, и из которой он, по всей видимости, появился несколько минут назад. Та оказалась узким проходом, настолько длинным, что его конец терялся где-то далеко впереди. Путники ожидали, что здесь окажется влажно и темно, но ошиблись. Внутри было сухо и прохладно, но не это удивило людей. Система внутреннего освещения произвела наибольший эффект. По всей видимости, в сводах рукотворных пещер были проделаны отверстия. Свет попадал через них на целую систему хитро устроенных зеркал и рассыпался по полу и стенам узкими, светящимися лучами. Они пересекали пространство коридора под разными углами, проникая даже в отдаленные уголки. «Похоже на систему лазерного контроля», — тихо проговорил Мстив на вагкханском. Комда, соглашаясь, кивнула. Кёрай услышал их голоса и обернулся. У него на лице была торжествующая улыбка.

— Как вам наше освещение?

— Интересно.

Мстив привык выражаться кратко и без лишних эмоций. На лице помощника появилось разочарованное выражение. Йяццу улыбнулся и тут же поторопился отвернуться. Кёрай не знал пришельцев так, как он. Впереди помощника адепта ждало много открытий, не всегда приятных для его самолюбия. Гости за словом в карман не лезли. И только благодаря чувству юмора, которое было присуще им всем без исключения, насмешливые замечания никогда не задевали Йяццу.

Тем временем люди продолжали идти по узкому туннелю, который постепенно начал расширяться. Еще несколько шагов — и они оказались в следующем зале. Это было уже достаточно большое помещение. Точнее, мастерская. Так показалось всем при беглом осмотре.

— Я привел вас сюда, потому что это и подобные ему помещения имеют большое значение в жизни Хайбуна. Без них наша жизнь была бы намного труднее. Это комната «начала движения». Как вы уже заметили, Хайбун большой город, и гора, в которой он расположен, очень высока. Трудно представить, что было бы с людьми, если бы им целый день приходилось передвигаться по внешней лестнице. К вечеру они падали бы без сил. Хотя когда-то было именно так. Теперь все изменилось. Прошу вас, пройдемте вот сюда.

Он широким жестом указал куда-то в сторону. Путешественники послушно направились в указанном направлении. Часть комнаты, куда привел их Кёрай, была оснащена механизмом, напомнившим Комде велосипед. Точнее, часть его. Седло, руль, педали — все было на месте. Не хватало только самого главного — колес. За рулем «велосипеда» сидел мужчина. Он внимательно взглянул на Кёрая и поставил ноги на педали. Здесь было светлее и прохладнее, чем в туннелях, по которым до этого шли путешественники. Свет и воздух поступали в комнату через прорубленное в стене окно. Насладившись удивлением, появившимся на лицах гостей, помощник адепта подошел к мужчине и что-то негромко сказал. Тот начал крутить педали. Спустя мгновение раздался лязг, который перешел в равномерный рокочущий звук.

— Теперь прошу всех пройти сюда.

Кёрай словно проводил экскурсию, настолько важно звучал его голос.

Люди пошли за ним и увидели небольшую деревянную кабину.

— Это лифт? — разочарованно произнес Раст.

— Что такое лифт? — в вопросе Кёрая прозвучала плохо скрытая обида.

— Механизм, который поднимает и опускает людей в вертикальной плоскости.

— В таком случае вы правы, уважаемый пришелец. Это лифт. И я предлагаю вам воспользоваться им.

Раст пожал плечами и сделал шаг в кабину. Комда и Мстив переглянулись и последовали за ним.

— На скольких пассажиров он рассчитан? — не удержалась от вопроса Комда.

— На восемь человек обычного веса. Мы все поместимся.

Помощник вошел последним и закрыл за собой дверь. Лифт дрогнул и стал подниматься, чуть покачиваясь в воздухе. Свет внутрь попадал откуда-то сверху, сквозь решетчатую крышу кабины. Комда вежливо поинтересовалась:

— Кто изобрел это сооружение?

— Наш адепт, Оэ-но Готоба. Конечно, мы все тоже помогали ему.

«Впервые встречаю на этой планете такого… хвастуна, как Кёрай», — подумала Комда. Она подняла голову и увидела, что Йяццу наблюдает за ней. Мужчина хитро улыбнулся, словно прочитал ее мысли. Тресс, который стоял рядом, тоже усмехнулся. В отличие от Йяццу, он совершенно точно знал, о чем подумала женщина.

Они поднимались довольно долго. По крайней мере, так всем показалось. Маленький Гидо устал стоять спокойно и начал топать ногой. Кёрай сердито взглянул на ребенка и важно произнес:

— Так нельзя делать, малыш. Будешь сильно топать — упадешь вниз.

Ребенок испугался и тут же ухватил Комду за руку. Она сжала его ладошку и сказала:

— Не бойся. Дядя шутит.

Кёрай возмущенно взглянул на нее, но ничего не ответил. Наверное, потому что кабина дрогнула и остановилась. Мужчина открыл двери и первым ступил наружу. Путешественники вышли следом за ним и остановились в ожидании. Кёрай окинул их внимательным взглядом и с важностью в голосе произнес:

— Мы находимся на третьем ярусе, около резиденции адепта Клана Терпения. Следуйте за мной. Не отставайте и не разговаривайте между собой слишком громко.

После этих слов Кёрай быстро пошел вперед. Белые лучи света чертили замысловатые узоры на его одежде. Гостям пришлось поспешить, такими широкими были его шаги. Коридор. Поворот. Снова коридор. И вот, наконец, Кёрай остановился и, склонившись в поклоне, тихо сказал:

— Учитель, я привел к вам пришельцев. С ними Йяццу, ученик Рёдзэна.

Посреди большой комнаты с необычным потолком, сквозь который на пол падал целый сноп солнечных лучей, стоял адепт Клана Терпения. Он ничем не напоминал Рёдзэна. Это был сухощавый старик с бритой головой и большими руками. Лицо Оэ-но Готобы было так сильно вытянуто вперед, что губы и нос образовывали что-то вроде хобота. Уши были большими, с крупными мягкими мочками. Но их не оттягивали ни серьги, ни какие-либо другие украшения. Адепт вообще был одет очень просто. Его синий наряд казался помятым, а местами даже потертым. Зато голос, зазвучавший из этого маленького тела, оказался густым басом. Адепт спросил:

— Вы и есть те самые пришельцы, которые идут к Великому Учителю?

И тут же, не дожидаясь ответа, продолжил:

— А ты Комда, убийца адепта Рёдзэна, не так ли?

Он поднял руку и нацелил указательный палец на женщину.

Та спокойно ответила:

— Да, мы те самые пришельцы. И я действительно убила адепта Рёдзэна. Нам тоже приятно познакомиться с вами. Ваша вежливость намного превосходит все, с чем мы сталкивались раньше. Это все вопросы, которые вы хотели нам задать, или есть еще что-то, интересующее вас? Например, не собираюсь ли я убить и вас тоже?

Старик усмехнулся и сделал шаг навстречу.

— Забавно. Никто не разговаривал так со мной раньше.

— Кстати, я тоже могу ткнуть в вас пальцем. Тогда все будет по правилам?

Готоба рассмеялся.

— Вы удивительная женщина. Наше последующее общение обещает стать интересным. Что ж, не будем его откладывать.

— Может, мы лучше вместе пообедаем?

— Вы приглашаете меня?

— Нет. Я надеюсь, что это вы пригласите нас. Ведь вы правитель прекрасного Хайбуна, а мы просто голодные путники.

Старик, продолжая улыбаться, повернулся к Кёраю:

— Пусть накроют стол в соседнем зале.

Помощник склонился в поклоне и поспешно вышел из комнаты.

— Теперь, когда мы так мило поприветствовали друг друга, чего бы вы хотели от меня, кроме обеда?

— Посмотреть на Хайбун с вершины горы. Или это сложно сделать?

— Нет. Не сложно. Долго. В верхней части города нет системы лифтов. Боюсь, если мы отправимся на вершину пешком, то опоздаем не только на обед, но и на… завтрак.

Комда склонила голову в знак понимания. В ней больше не ощущалось упрямства и желания возразить, как несколько мгновений назад. Готоба с удовлетворением принял ее смирение. Он намеренно повел себя с ней как с кандидатом, желающим принять посвящение в Клан Терпения. Она не выдержала испытания, но заинтересовала адепта. Теперь можно было внимательнее присмотреться к ее спутникам. Те стояли небольшой группой чуть позади. Слева возвышался над остальными красивый молодой мужчина с темно-каштановыми волосами и вишневыми глазами. В том, как он стоял, высоко подняв голову, в развороте широких плеч, во взгляде, который он устремил прямо на адепта, чувствовалась сила. «Наверное, телохранитель», — решил Готоба.