Обречённая на месть. Дилогия

— Потом мне набросили мешок на голову, а когда сняли, передо мной стояла эта тварь, — девушка скривилась. — Бенедикт, старший сыночек Коула Бергенсона. Он… он сватался ко мне ещё год назад, но получил отказ. И всё мне рассказал, самодовольная жаба. Это всё они затеяли, Бергенсоны. Ненавижу!

— Какой богатый запас нецензурных слов для герцогини, — покачал головой Атор. — Я весь внимание, Дана, продолжайте. Почему же они это затеяли?

Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и собраться. Заговорила мертвенно-спокойным голосом, не глядя на куратора:

— Бенедикт сказал, что мой отец замышлял перейти вместе с землями в империю Мауро, потому что правитель Харс в качестве сюзерена его устраивает больше. И наши добрые соседи, верноподданные Его Императорского Величества, узнав об этом, были вынуждены… принять меры. Нашёлся предатель, который открыл им одну из боковых калиток. А дальше воины Бергенсонов просто начали убивать… По словам Бенедикта, лишь я, младшая в семье, была не в курсе происходящего, поэтому меня сразу отвели в другую комнату. Отец и братья оказывали сопротивление, поэтому их убили. Ложь! Отец и шевельнуться не успел! — Дана, не удержавшись, всхлипнула. — Мне даже попрощаться с ними не разрешили. Он… он сказал, что все тела свалили в одну кучу и зарыли в саду, потому что предатели не заслужили чести покоиться в фамильном склепе. А потом заявил, что теперь я точно выйду за него замуж. Дескать, Его Величество вмешиваться не станет, когда брак будет заключён, а дочь предателя никто в жёны не возьмёт, и я радоваться должна. Я сказала, что лучше умру, чем выйду за убийцу родных, а он засмеялся и сказал, что у меня просто нет выбора, потому что он… он заставит меня… лишит меня… Скотина!

— Здесь таких скотин, которые с удовольствием заставят и лишат — большая часть факультета, в том числе — и преподаватели, — пожал плечами боевик. — Привыкайте. Насилие тоже можно опустить, мне это не интересно. Как вы оказались в Академии?

— Никакого насилия не было! — у девчонки даже слёзы от негодования на глазах высохли. — Когда Бенедикт шагнул ко мне, открылась дверь и зашёл Коул. Выгнал сына и сказал, что до свадьбы меня никто не тронет, если буду послушной девочкой. Свадьба была назначена на следующий день… А вечером я сбежала.

Лидана, не удержавшись, снова всхлипнула, мысленно вернувшись в тот вечер. Её заперли в гостевых покоях на третьем этаже. Богатый интерьер, вульгарная, кричащая роскошь. И лишь сухой щелчок замка свидетельствовал о том, что она здесь — не гостья. Даже о цветах позаботились: букет ярко-алых, как свежая кровь, роз, стоял в хрустальной вазе. И только в этот момент наконец пришло полное осознание произошедшего. Сорвав от крика и рыданий голос, заплаканная, уставшая девушка долго сидела у двери, не в силах подняться, равнодушно глядя в одну точку. Она тоже умерла в этот жуткий день, осталась лежать там, вместе с родителями и братьями… Молчала, опустошённая, выжатая до дна, и больше не было сил даже плакать. Даже не отреагировала, когда в двери вновь повернулся ключ и в комнату с мерзкой улыбочкой вплыл «жених».

— Отец запретил мне ложиться с тобой до завтра, но немного поиграть не запрещал, — он рывком поднял безвольную брюнетку, по-хозяйски облапал. — Хороша! Люблю тоненьких.

Толкнул её на кровать, вытащил из кармана коробку с портновскими булавками. Сопя, как кузнечные меха, сел рядом, подсовывая их почти под нос девушке.

— Смотри, какие острые! Представь, как они медленно проникают под кожу, не вглубь, конечно, вдоль, я же не садист, либо просто царапают, в самых нежных местах. Сгиб локтя, грудь… Капельки алой крови, стекающие по тёплой коже, это так красиво и так завораживает. Или бёдра, особенно с внутренней стороны. Но там я обычно режу лезвием, — он провёл липкими пальцами по её руке, заметил: — У тебя такая белоснежная кожа, наверняка там она ещё белее и шелковистей. Я постараюсь действовать аккуратно, чтобы не оставить следов… Когда привыкнешь, тебе будет даже приятно.

Лидана смотрела сквозь него, слова долетали, будто через толстый слой ваты. Чего он от неё хочет, этот странный человек? Почему просто не оставить её в покое? Даже не поморщилась, когда тонкое остриё булавки скользнуло по белоснежному запястью, оставив едва заметную царапинку. Там, где Бенедикт надавливал сильнее, выступили маленькие капельки крови. Тяжело дыша от возбуждения, мужчина расстегнул штаны, вывалил наружу толстый безобразный отросток с багровой головкой. Быстро двигая сжатой в кулак рукой по нему вверх-вниз, второй прижал оцарапанное запястье девушки к своим губам, жадно слизывая капли крови. Через несколько секунд, когда из члена вырвалась струя густой белой жидкости, шумно выдохнул. Вытер обмякший орган о край покрывала, не сказав больше ни слова, поднялся и вышел прочь. В замке вновь повернулся ключ.

В странном оцепенении девушка просидела ещё с полчаса после ухода Бенедикта. А потом способность чувствовать, рассуждать и размышлять внезапно вернулась обратно. Рыдая от гадливости и отвращения, Дана понеслась в ванную, до остервенения тёрла запястье и руку, там, где её касались мерзкие губы и язык мужчины. Остановилась, лишь стерев кожу до уродливого кровоподтёка. Подёргала дверную ручку. Заперто… Подтащила к ней стол, чтобы было сложнее открыть, распахнула окно. Оно выходило в сад. Девушка, высунулась, чтобы осмотреться. Дом спал. На этой стороне не светилось ни одного окна. Всхлипнув в последний раз, Лидана гордо вскинула голову и осмотрела комнату. Спровоцировав гибель её семьи, Бергенсоны не учли одного: она не покорится их воле. Наверное, только отец знал, как упряма его младшая дочка. С остальными она была ласковым и послушным котёнком, и лишь с отцом, в его кабинете, демонстрировала свой настоящий характер, порой споря до хрипоты. Это был их маленький секрет…

Дана связала вместе покрывало, простыню, пододеяльник и даже наволочки. Заглянула в шкаф в надежде, что там окажется что-нибудь подходящее. Но увы, там было пусто. Сняла со стола скатерть, собрала все полотенца из ванной, содрала тяжёлые бархатные ночные портьеры. Выбросила конец узла в окно, с замиранием сердца опуская и гадая: хватит ли? Хватило с лихвой. Привязав второй конец импровизированной верёвки к ножке кровати с кованым изголовьем, девушка начала спускаться, молясь Пресветлому, чтобы хватило сил в руках и выдержали узлы. Спустившись, перевела дух, и начала пробираться к задней калитке, от души надеясь, что та окажется там, где ей и положено быть. Если очень повезёт, там никого не будет, и Дана сможет перелезть… Даже если, помимо обычной охраны, стоит ещё и магическая, она сработает на попытку проникновения на территорию, а уж никак не наоборот. Об этом когда-то рассказал отец, объясняя любознательной дочке, почему заклинание не сработало, когда младший брат, ещё неженатый, ушёл в ближайшую деревню, перемахнув через ограду, но подняло тревогу, когда он возвращался.

Сад был огромный. Крадясь вдоль дорожки и стараясь оставаться в тени деревьев, Дана внезапно услышала низкий, протяжный стон. Через какое-то время он повторился, а следом раздался довольный мужской смех. Девушка облегчённо перевела дух: кажется, к охраннику пришла подружка. Тем лучше. Парочка расположилась удачно: от калитки их отделяли высокие кусты рододендронов. Предметы одежды, раскиданные от самой калитки, указывали проделанный влюблёнными путь, надо сказать, не слишком длинный. Вознеся хвалу Пресветлому, Дана подняла мужской плащ, пошарила в карманах, прислушиваясь — не утихла ли парочка. Помимо ключа, попалось пару монет. Запихнув угрызения совести подальше, девушка ссыпала их в нижний карман юбки. Открыла обнаруженным ключом замок, дождавшись тихого щелчка, удачно совпавшего с очередным вскриком служанки, осторожно толкнула калитку. Смазанные петли открылись бесшумно. Подкинув ключ обратно в плащ, Дана осторожно выскользнула прочь, прикрыла калитку и, отойдя на два десятка шагов, побежала со всех ног…

Из воспоминаний брюнетку выдернуло лёгкое прикосновение к руке. Вздрогнув, она перевела взгляд на продолжавшего сидеть за столом куратора.

— «Воздушная лоза», — спокойно пояснил тот. — Можно дотронуться, можно связать, можно ударить наотмашь. Полезное заклинание. Я не менталист, Лидана, поэтому будьте любезны думать вслух. Так как вам удалось сбежать?

— Они меня немножко недооценили, — призналась девушка. — Я выбралась по связанным простыням, потом через калитку в саду. Села на первый попавшийся дилижанс, добралась до ближайшего города. Им оказался Баридо. Зашла в лавку готового платья, купила там простой наряд. Потом продала ювелиру кольцо с аметистом… Он, конечно, дал меньше, чем оно стоит, но мне хватило на оплату портала до Ардана. А здесь — имперская военная академия. И вы… — Дана прикусила губу и продолжила после паузы: — Я хотела поступать на целительский, мы должны были отправиться в Ардан с родителями на следующий день после… после…

— Их убийства, — подсказал Атор.

— Да, — в глазах Лиданы снова зажглись огоньки ненависти. — А вышло иначе. Про вас говорили, что вы — лучший из имперской элиты боевых магов. И я подумала, кто, если не лучший, сможет научить меня убивать? Хочу лично перерезать горло каждому из семейки Бергенсонов! Они истребили мой род — я уничтожу их! Поэтому пошла на факультет боевой магии… Сдала первый экзамен, представившись Лиданой Льенн, а на следующий день случайно узнала, что за меня, то есть, за пропавшую герцогиню, назначена награда. Коул выполнил свою угрозу — он сказал, что если я попытаюсь не подчиниться, Император узнает всю правду о предателях. И меня тоже казнят. Теперь вы знаете всё.

Атор с минуту молчал, рассматривая сидевшую перед ним девушку невозмутимым взглядом. Чутьё профессионального убийцы подсказывало, что она не врёт. Но как быть с официальной версией? После рассказа Лиданы белых пятен в этой истории стало ещё больше, показания расходились в самых основных моментах, и это боевику категорически не нравилось. Приняв решение, он досадливо поморщился. Придётся уделить девчонке больше времени, чем он планировал.

— Студентка, а вы в курсе, что официальная версия кардинально отличается от той печальной истории, которую вы мне рассказали? — поинтересовался он, хищно следя за реакцией Лиданы. Проступившее на её лице изумление ответа не требовало. — Понятно. Тогда слушайте.

Девушке с каждой секундой всё больше казалось, что она попала в какую-то параллельную реальность. По словам преподавателя и куратора группы, барон Алан Тревье, тот самый сосед из империи Мауро, признался, что убийство герцога С`аольенн и всей его семьи было совершено по его приказу. Дескать, герцог замыслил захватить корабельный лес, принадлежащий соседу, готовил подложные документы, а его старший сын и наследник, Ремон С`аольенн, соблазнил жену барона. Не снеся такого оскорбления, барон застрелил неверную жену, нанял отряд наёмников и отправил их к беспокойным соседям, повелев схватить и привести к нему только младшую дочь герцога. Он собирался взять её в жёны, отомстив таким образом сразу обоим обидчикам. Наёмники истолковали это, как приказ убить всех остальных, чего барон вовсе не желал. Подкупленный стражник открыл боковую калитку, в этом версии сходились. Лидану схватили, но по дороге она умудрилась сбежать. Алан Тревье уже казнил командира отряда наёмников, приносил искренние и глубочайшие сожаления Его Императорскому Величеству и наследнице рода С`аольенн и даже успел выплатить виру за убийство знатных подданных чужого государства. И Империи, и на счёт родов С`аольенн, Тирем, Де Катро и Камалейн. К трём последним относились убитые жёны братьев Лиданы. В отсутствие законной наследницы рода С`аольенн, виру в качестве откупа согласились принять безутешно скорбящие родственники, уже попросившие у Императора предоставить им опеку над бедной сироткой. Убитые С`аольенны были с подобающими титулу почестями погребены в фамильном склепе.