Сборник историй и сказок 2020

Глава 4. Алена Кручко и Виктория Светлая. Точно по адресу

Бонус к книге «Влюбись за неделю»

— Элли, котик мой, успокойся! Я думаю, мама права. Твой, эм-м-м, салат… он и в самом деле странный. И в торте наверняка очень много вредного холестерина. Ты ведь сама говорила, то есть писала, что уважаешь здоровое питание? А твои черри? И вот это, как оно называется? — Дилан Уилберн брезгливо ткнул пальцем в сырные шарики с чесноком. — Котик, ты ведь русская? А это… это какая-то мексиканская кухня!! Или ваши ученые уже вывели перец чили, неотличимый от помидоров?

Миссис Уилберн кивала на каждое слово сына, поджимая губы и озирая накрытый стол с таким видом, словно ее заставляли есть дохлых лягушек и салат из тараканов. А на «мексиканскую кухню» заблестела глазами и сказала приторным голосом кандидатки в свекрови:

— Милочка, вы совершенно зря думаете, что сыр — приправа к чесноку, а не наоборот. К тому же класть в блюда сырой чеснок… — она выразительно пожала плечами. — Варварство! Есть же чесночный соус, прекрасный, классический рецепт, впрочем, и его следует использовать весьма умеренно. Этот запах… — она презрительно сморщила нос.

И Элла не выдержала.

— Да уж получше вашей английской овсянки с селедкой на завтрак! Как вообще можно сочетать селедку с овсянкой?! Если это не анекдот о сэре Баскервилле и Бэрриморе, — она фыркнула, отвернулась от несостоявшейся, судя по всему, свекрови к столу и принялась перекладывать «оливье» из салатницы обратно в контейнер. Стоило ли стараться! Уж точно не ради этих снобов! Да лучше она горничную в гостинице угостит настоящей русской новогодней кухней!

Контейнеры с салатом, закусками, горячими котлетами по — киевски один за одним скрывались в недрах клетчатой дорожной сумки. Сверху лег упакованный в пергаментную бумагу «наполеон». Элла окинула семейство Уилберн — мамашу и сыночка — тем тщательно отрепетированным взглядом, которым ставила на место хулиганов и двоечников, с вжиком задернула молнию и процокала в коридор. Некстати вспомнилось, как миссис Уилберн, встречая гостью, пощупала холеными пальцами ее дубленку и спросила:

— До России ещё не дошла мысль, что убивать братьев наших меньших ради шкур — негуманно? Да и, между нами, милочка, вы и так-то не идеал стройности, а в этом балахоне…

— Ешьте свои пудинги, — бросила Элла в пространство, потому что проводить ее никто не вышел. — С Новым годом!

И ушла.

Как ещё хватило сил дверью не хлопнуть!

Хорошо, что остановилась в гостинице. Решила, что преждевременно и неосторожно принимать предложение Дилана вот так сходу, когда всего общения — скайп и переписка. Приехала знакомиться.

Познакомилась! Тьфу на них.

Мягко закрылась за спиной дверь подъезда. В лицо ударил теплый, влажный ветер. Плюс восемь — да уж, ее дубленка и правда здесь не слишком хороша, и вовсе не в гуманности дело. Эту бы поборницу гуманности и защитницу права овец на жизнь — куда-нибудь в Иркутск или в Челябинск. Или в Воркуту. И пусть там красуется в своем гуманном, одобренном гринписом синтепоновом пальто.

— Смотри на вещи позитивно, — пробормотала Элла. — Провести зимние каникулы в Лондоне — чем плохо? А эти… радоваться надо, что сразу себя показали. Во всей красе! По ту сторону экрана все няшки, а вот в реальности…

Вздохнула и закинула сумку на плечо. Мыслить позитивно не получалось. Каникулы в Лондоне? Было бы отлично, если бы она могла себе позволить нормальную экскурсионную программу. Но с учительской зарплаты не очень пошикуешь, даже с учетом активного репетиторства. Лондон в Новый год — не самое, знаете ли, дешевое направление для туризма.

И вообще… Два часа до Нового года, а она стоит с полной сумкой еды посреди узкой лондонской улицы, куда даже такси просто так не заезжают — надо или вызывать, или самой идти туда, где нормальные дороги, а не эти вот исторически ценные тупички. И никаких перспектив.

Что ж, встреча Нового года посреди улицы — такого с ней ещё не случалось. А если подумать, что вообще случалось-то? Дом-работа-дом. Редкие встречи с подружками, которых, к слову, почти не осталось — разбежались по мужьям и детям, разъехались по столицам и заграницам. Пара строчек в «Одноклассниках» на Новый год и день рождения — вот и вся дружба. Такие же редкие, как и встречи, «культурные мероприятия» вроде походов в кино или в театр. А ведь вроде бы ещё вчера жизнь только начиналась. И вот — пожалуйста! Тридцать лет… на самом деле — будет, но почему-то кажется, что уже давно есть. Элла Леопольдовна, здравствуйте, Элла Леопольдовна, я домашку не сделал, нет, мать в школу не придет, у нее работа, она не может. И отец не может, он сейчас вообще в командировке. Кто может? Ну вот я могу. Элла Леопольдовна, да вы не волнуйтесь так, я понимаю, у вас показатели, все такое. Сдам я эти ваши лютики-тычинки на четверку, куда денусь, не дурак же совсем. Сдам и забуду, все равно они мне в жизни не пригодятся.

Нет, ну как это — не пригодятся?!

Перебирала в памяти несостоявшуюся жизнь, цокала невысокими каблучками по чистой плитке лондонского тротуара, сама толком не зная, куда идет и зачем. К Дилану — готовить праздничный ужин — приехала на такси, до дома его матери добирались так же. И как теперь выйти туда, где есть транспорт, представляла очень смутно. И, как назло, спросить не у кого. Ни прохожих, ни какого-нибудь круглосуточного магазина, ни хотя бы телефонной будки. Даже фонари горят как-то тускло. Или это кажется, потому что от фонаря к фонарю — ни ярких витрин, ни мигающей неоновой рекламы? Только узкие палисадники вдоль домов, отгороженные от тротуара низкими коваными заборчиками. У кого-то там пожухлый газон, у кого-то кусты роз, непривычно живые для зимы, неукрытые и не облетевшие, один даже с необрезанными, едва увядшими цветками. Рододендроны, более привычные, наверное, для Англии. А где-то — просто вазоны с голой землей. Даже жаль, посмотреть бы весной или летом…

«Профдеформация во весь рост. Гуляю по Лондону, куда, может, никогда в жизни больше не попаду, и рассматриваю, что у кого растет возле домов».

Тут на самой периферии зрения мелькнуло что-то странное. Неправильное. Элла остановилась, обернулась к оставшемуся почти за спиной зеленеющему палисаднику. Что именно царапнуло глаз? Зелень? — нет, все верно, там сплошь вечнозеленые кустарники, и даже елочка затесалась. Кажется, под этой елочкой и творилась привлекшая ее неправильность. Мертвенный голубоватый отсвет, ничуть не похожий на декоративное освещение или блик от фонаря, зато почему-то напомнивший о медузах и глубоководных рыбах. Природная люминесценция. Но не у растений же?! Да ещё в самом обычном палисаднике посреди города.

Элла посмотрела на темные окна вокруг, поддернула дубленку и решительно перелезла через низкую оградку. Перешагнула узкий бордюр из карликовых рододендронов, наклонилась, пытаясь понять, откуда идет свечение.

Позабытая в пылу научного любопытства увесистая сумка с новогодней снедью потянула в сторону, нога поехала на скользкой глинистой почве, и Элла с пронзительным «Ай!» полетела как раз туда, где мерцали «глубоководные» огоньки. Под елочку, будто новогодний подарок. «Только ленточки не хватает» — глупейшая мысль, но почему-то именно так Элла и подумала за секунду до того, как потемнело в глазах, и она отключилась.