Проданная на Восток

Глава 14. Цена свободы

— Да, что ему сделается, — Джонотан с силой пнул того в бок. — Очухается.

Агата кивнула, всхлипывая и чувствуя, как неконтролируемые слезы потекли по щекам.

Джонотан оказался рядом, обнимая. Она плакала, сотрясаясь всем телом и пряча лицо у него на груди. Как глупо рыдать, когда уже все в порядке, но она судорожно вздрагивала никак не могла перестать,

— Ну, что ты, все хорошо, — Джонотан перевел дыхание, мягким и нежным движением убрал с лица ее растрепавшиеся волосы, успокаивающе погладил щеку, целуя куда-то в макушку. — Ты отлично справилась, моя маленькая драчунья. Прекрасный удар, даже лучше, чем я учил.

Она рассмеялась сквозь слезы, комкая дрожащими пальцами рубашку у него на груди, словно боялась, что кто-то может вновь ее забрать. Объятия Джонотана казались самым надежным местом на свете. Он пах солью, морем и собой, — так хорошо и так знакомо, что Агата вздохнула, все еще подрагивая, но чувствуя себя гораздо лучше.

Раздался стон и невнятные бормотания, и Джонотан незамедлительно развернулся так, чтобы встать между очнувшимся Вильхельмом и Агатой.

— Бездна морская, — простонал пират, осторожно ощупывая голову и медленно вставая на ноги. — Если вам так необходимо было уединиться, могли бы просто попросить. Джонни, мальчик мой, ты бы поостерегся. Уверен, что справишься с таким темпераментом? Оставь ее мне. На перевоспитание, разумеется. Этой маленькой дикарке определенно нужна твёрдая рука.

Агата так вцепилась в Джонотана, что должны были остаться синяки.

— У нас был договор, Вильхельм, — ровно ответил Джонотан, успокаивающе поглаживая дрожащую Агату по спине. — Я свою часть сделки выполнил.

— Такой молодой и такой зануда, — укоризненно покачал головой пират, поднимаясь на ноги. — Рыбка моя, бросай его. Обещаю, со мной тебе будет веселее.

Агата гневно сверкнула глазами, но предпочла прятаться за Джонотаном.

— Вильхельм!

— Да идите уже, — небрежно отмахнулся тот, отпивая ром прямо из горла, и опускаясь в кресло. — Был рад знакомству, кирия ди Эмери. Пожалуй, сделаю тебе небольшой подарок: скорректируем наш с тобой договор и пусть он остаётся в силе. Тебе стоит только выбрать один из вариантов, и я исполню любой твой каприз.

Агата вспыхнула и отвела взгляд. Джонотан явно будет выпытывать у неё подробности. Но она скорее сгорит от стыда, чем расскажет о том, что происходило в этой каюте.

В дверь постучали и, хохотнув, проорали:

— Капитан, к вам тут посетитель!

— Извини, что не провожаю, Джонни. Твоими стараниями, меня ждёт на редкость приятная встреча. — Вильхельм улыбнулся зло и страшно, и Агата невольно посочувствовала внезапному визитеру.

А когда дверь распахнулась и отвратительно ржущие пираты впихнули в каюту, на сколько она могла судить, мужчину с мешком на голове и связанными за спиной руками, поспешно отвернулась и позволила Джонотану увести себя на палубу.

Кто бы то ни было не заслужил того, чтобы с ним обращались подобным образом, но Агата чувствовала, что приключений для неё более, чем достаточно. Этому несчастному они никак не смогут помочь. Слава богам, она теперь в безопасности! Оставалось узнать реакцию отца на ее похищение, но она надеялась, что хотя бы на этот раз он порадуется, что она цела.

Джонотан так усиленно оберегал её от всех пиратов, словно пытался закрыть собой не только от опасности, но даже от взглядов, что могли коснуться её тела. Агата чувствовала, что он словно закипал от одного нахождения на одной палубе с этими отморозками. И где-то в глубине будто ощущала его магический дар, который норовит вырваться и уничтожить всех, кто посмел ей угрожать.

— Осторожней. Иди ко мне, — протянул он ей руки, стоя на дне шлюпки и помогая перебраться. — Скорей.

Агата оттолкнулась от чужого корабля и прыгнула к нему, снова почувствовав надежные объятия.

Пара матросов быстро погребли, приближая их к родной “Госпоже Дикарке”. Позади доносилось улюлюканье с пиратского корабля и оставалось только гадать, как они не сцепились в очередном смертельном бою.

На лицах матросов, везущих их под покатый бок “Дикарки”, застыло напряженное выражение, а ссадины и кровавые отметины на одежде говорили красноречивее слов. Они уже сражались — но теперь достигли мира?

Джонотан не давал ей говорить, только прижимал к себе и касался бесконечно заботливо и нежно. Агата позволила себе ни о чем не думать и выдохнуть пережитый ужас. Запах Джонотана, родной и близкий, такой приятный, позволял забыть обо всем.

Он оставил где-то свой китель, остался в простой рубашке, тоже в паре мест заляпанной кровью. Агата с ожесточением вцепилась в его руки и предплечья, будто сейчас, когда всё уже закончилось, она может как-то удержать себя и его от жажды мести.

Он здесь, он с ней, и пусть отец хоть сходит с ума от ярости — теперь ей точно плевать. Именно Джонотан спас её из рук пирата! И возможный брак с властным восточным господином теперь казался далеким как никогда. И пусть. И пусть даже вся торговая империя отца потерпит крушение из-за сорвавшейся сделки, даже если так: плевать!

Она жива, цела и сохранила свою честь именно и только благодаря Джонни!

— Помогите, быстрей, — скомандовал он, когда они причалили к борту.

Агате подали руку, команда действовала слаженно и быстро. Кто-то принес сухое покрывало, накинул на плечи. Она с благодарностью завернулась в колючую, пахнущую солью и немного рыбой ткань, и только сейчас осознала, что мелко и постоянно дрожит, даже зуб на зуб не попадает, хоть ужас и оторопь давно прошли.

— Поворот, быстро, — продолжил командовать Джонотан. — Клод, вы готовы? Команду всю наверх. Поднять стаксель. Поднять фок и грот.

— Есть, капитан, — быстро отчитался старпом и передал приказ боцману.

По палубе забегали матросы. Все действовали быстро и чётко, словно давно знали, что нужно делать, но внимание Агаты рассеивалось. Страшно хотелось спать, силы резко покинули её, теплое покрывало приятной тяжестью давило на плечи, хотелось свернуться в этом коконе, закрыть глаза — и только каким-то чудом Агата еще держалась на ногах, а не падала на палубу.

Паруса наполнялись ветром, Джонотан отдал ещё пару быстрых команд и снова вернулся к ней. Агата не знала, куда ей податься: то ли усесться уже на свернутые кольцами канаты, то ли доползти до каюты.

— Пойдем, — бросил на неё быстрый взгляд Джонни и снова куда-то повел.

Они спустились в его капитанскую каюту, где совсем недавно… Ох, нет! Где так давно, будто в прошлой жизни, она лежала совсем раздетая и совершенно неприлично жаждущая его прикосновений, от которых совсем потеряла голову.

Джонотан подхватил Агату за бедра и прямо так, укутанную в плед до самой головы, донес до постели. Усадил бережно и обнял снова, легко и совсем невесомо целуя макушку, висок, проходя губами по щеке. Прижался тепло и нежно снова, будто стирал поцелуями следы слез и соленые капли моря.

— Джонотан… — Агата выбралась из одеяла и прильнула к нему со всей доверчивостью. Притянула к себе, откинувшись на высокие подушки у стены, обхватила его за затылок, чувствуя, как дрожат кончики пальцев. Не хватало слов, чтобы описать, как она была счастлива смотреть в его лицо, в эти горячие тёмные глаза, полные обжигающей любви и будто… раскаяния. На красивую линию твердых губ, которых она ещё ни разу не касалась настоящим поцелуем. Снова и снова Агата пробегала взглядом по его любимому и мужественному лицу, не в силах насмотреться. — Пожалуйста…

Он смотрел прямо в глаза так загадочно, что она терялась.

— Это просьба тебя поцеловать? — прошептал Джонни серьезно, обводя тыльной стороной ладони её щеку и склоняясь ещё ближе.

— Я убью тебя.

— За последние дни это пытались сделать не раз…

Агата ухватилась пальцами за ворот его белой рубахи, скомкала ткань, глядя на то, как пульсирует венка на его загорелой шее и как Джонотан напряженно сглатывает, когда она попыталась приблизить его к себе.

Вот упрямец! Агата задрала к нему лицо, глядя в глаза и почти улыбнулась, но вспомнила о том, что не успела выяснить:

— Все живы, Джонотан? Что с Элен и отцом? И как вы разошлись с этим… с этими пиратами?! Ты нашел способ заставить их уйти ни с чем? — Агата заметила, как Джонотан замер от ее расспросов. — Джонотан ди Арс! Немедленно отвечай мне!

Он молчал, и Агата вывернулась из объятий покрывала и из неги уютной постели, пихнула Джонотана к стене и снова тряхнула его за шиворот. Джонотан попытался мягко обхватить её снова, но Агата была непреклонна:

— Отвечай!

— На какой из вопросов? — болезненно улыбнулся тот, и только сейчас Агата обратила внимание, каким смертельно уставшим он на самом деле был. Как она раньше не заметила запавших, лихорадочно блестевших глаз, заострившихся черт и новой морщины на лбу, словно ему пришлось много хмуриться.

Казалось, стоит ей выпустить его из хватки — и он не сможет прийти в себя.

— Джонотан?! — Агата схватила пальцами одной руки его лицо, впиваясь в щеки, потрепала, заставив смотреть на себя и не терять сосредоточенность.

— Успокойся, пожалуйста! — сдаваясь, поднял он ладони вверх, опираясь спиной на стенку и снова пытаясь улыбнуться. — Я сделал всё, чтобы спасти твою жизнь. Чтобы спасти тебя!

— Что ты не договариваешь?! — полыхнула Агата, чувствуя как сжимается от нехорошего предчувствия сердце. — Отец?! Он… Джонотан…

— Он жив, — хмуро проговорил Джонотан, обнимая её за спину и привлекая к себе. — Послушай, я сейчас всё тебе расскажу…

Его голос стал вкрадчивым, будто он пытался не просто успокоить её, но и воздействовать своей магией. Агата почувствовала тёплые лучи его энергии обнимающие её со всех сторон и влияющие на её чувства. Так вот как ощущается его сила!

— Немедленно! Немедленно, говори… Джо… нотан, — отбивалась Агата, здорово растеряв силы и рвение поколотить несносного капитана за то, что тот утаивает от неё.

— Он жив.

— Где он?.. — похолодела Агата и прошептала из последних сил, подчиняясь магии Джонотана и на мгновение опуская голову ему на плечо и касаясь щекой его головы. Мягкая, убаюкивающая сила так и звала успокоиться, сдаться, довериться Джонотану во всем.

— Такова была цена твоей свободы.

— Что… Скажи мне, что я ослышалась, — шептала Агата, пытаясь вцепиться в Джонотана всеми пальцами, но те лишь мягко касались его плеч и спины. — Ты же… Ты же не мог отдать моего отца этому… этому ублюдку, Джонотан. Ты не мог.

— За тебя я отдам кого и что угодно.

— Он. Мой. Отец, — прохрипела Агата куда-то ему в плечо, собрала силы и наконец пихнула его. И ударила снова ослабевшими руками. — Немедленно! Мы… должны… вытащить его! Джонотан. Ди. Арс!

Агата, шатаясь, попыталась встать и ударить снова, но только повалилась на него, и Джонотан охотно поймал её в объятия, успокоил снова и вздрогнул, когда она попала затылком ему в нос.

— Тише, тише, любимая.

— Я убью тебя! — Агата приподнялась снова и уставилась на Джонотана, сев на на него сверху. Смахнула растрепанные кудри, лезущие в лицо, и пыталась найти, чем ударить его снова, когда Джонотан наконец признался: