Проданная на Восток

Глава 5. Это всё качка

Вот ведь нахал Джонни. И отец его поддержал. Одернул, но поддержал! И, похоже, вместо увлекательного путешествия, солнца и соленых брызг в лицо, ее ожидает духота каюты и пара унылых книг, которые, впрочем, давно следовало прочесть.

А еще непрестанное внимание неожиданно приставленной компаньонки. На просто служанку эта строгая женщина с цепким и колючим взглядом явно не тянула, хотя и отправилась сразу же разбираться с багажом, ланчем и необходимыми вещами, оставив Агату одну.

В каюте было… скучно. Агата походила туда-сюда, выглянула в небольшой иллюминатор, выходящий на ют, пнула саквояж и приоткрыла дверь. В коридоре никого не было, похоже, вся команда находилась на палубе.

Стоило попробовать выйти на воздух и может быть даже пробраться на шканцы, чтобы увидеть Джонотана. Скорее всего отца разместят в соседней каюте, сейчас из нее не доносилось ни звука. Наверное, отец торопится обсудить дела с капитаном, пока его не настигла морская болезнь.

Осторожно ступая и чувствуя, как мерно и почти незаметно покачивается на волнах судно, Агата приоткрыла дверь на ют, но выглянуть не успела: дверь резко распахнулась, и она, наткнувшись на отца, поспешила придать лицу растерянное и несчастное выражение.

— Отец, как я рада, что ты пришел… мне так дурно, — прошептала Агата, не давая ему заговорить первым, потому что начал бы он с упреков.

Она старательно дышала и обмахиваясь свободной рукой, второй опираясь на стену и удерживая себя в шатком вертикальном положении, изображая слабость.

— Это всё проклятая качка!

Отец выглядел бледным и злым, и Агата мимолетно подумала, что невозможность противостоять стихии бесит отца гораздо больше самого факта недомогания. Ему нравилось оставлять за собой последнее слово.

— Ох, меня кажется, сейчас стошнит! — она склонилась, прижимая руку ко рту и молясь всем богам, чтобы отец поверил ее обману.

— Тебе нужен врач! — Кажется, она переборщила с изображением дурноты, потому что отец и правда выглядел обеспокоенным.

— О, нет, нет, мне просто надо на свежий воздух, — прошептала она несчастно, прикладывая руку ко лбу и из-под опущенных ресниц проверяя реакцию отца. — И очень хочется пить. Я не нашла воды в каюте…

Если быть честной, то она и не искала, но, кажется, на небольшом столике, никакого графина не наблюдалось.

— Все, к сожалению, заняты, надо лечь на курс, — Джонотан появился очень вовремя, потому что кириос ди Эмери наконец перестал пристально вглядываться в лицо дочери. — Боюсь, что принести воды для кирии некому. Да и находиться одной на палубе… Я ручаюсь за свою команду, но…

Ди Эмери уже вскинулся было, когда Джонотан улыбнулся, глядя ей в глаза, и добавил:

— Суеверия. Кириос, позвольте сопроводить вашу дочь в капитанскую каюту. Там есть молодое вино, очень помогает при первых признаках морской болезни. Я буду на шканцах и смогу обеспечить ее безопасность, даже, если кирия захочет немного… постоять у борта.

Кажется крошечную паузу в конце заметила только Агата, а Джонатан добавил:

— Может быть вы хотите присоединиться к нам, кириос?

— Я хотел… — кириос помедлил, посмотрел на продолжающую сипло дышать Агату.

Корабль мягко качнуло, от чего внутри у Агаты все сладко сжалось в предвкушении. Интересно, что будет, если корабль попадет в шторм? Испугается ли она? Пока Агата чувствовала себя хорошо, хотя и изображала старательно недомогание. А вот отец сильно побледнел и покачнулся.

— Отец, что с тобой? — Она подхватила его под руку, забыв о своей роли, — Джонатан, да сделайте что-нибудь!

— Здесь ничего не сделаешь. — Джонатан подхватил ди Эмери под свободный локоть и не слишком аккуратно втолкнул в каюту. — Лучшее средство — лежать и не смотреть на горизонт. Отдохните, кириос, через некоторое время вам, вероятно, станет лучше.

— Я не доверю тебе свою дочь! — гневно заявил ди Эмери, впрочем вышло довольно слабо, потому что на койку он все-таки опустился.

— У нас с вами договор, — ледяным тоном ответил Джонотан, — на моем корабля кирия в полной безопасности. Все мои люди заняты сейчас тем, чтобы мы как можно быстрее легли на курс. И я в том числе. Поэтому отдыхайте, а кирия выпьет воды у меня в каюте и вернется к себе.

Отец смерил его тяжелым взглядом, мрачно взглянул на Агату, которая опять приложила ладонь ко рту и посмотрела так несчастно, как могла, и, наконец, угрожающе и очень тихо произнес:

— Если я узнаю, что ты вела себя неподобающе…

С этими словами он кивнул Джонотану на дверь.

— Не беспокойся отец, я возьму с собой Элен.

Джонатан галантно пропустил Агату вперед. Оказавшись в проходе, она еще пару раз вздохнула, на этот раз, чтобы успокоиться, и встретилась с насмешливым взглядом Джонотана:

— Что?!

Он усмехнулся и мягко коснулся ее дрожащих пальцев:

— Кирия, позвольте вас сопроводить на палубу. — Он положил ее ладонь на свою согнутую в локте руку — галантный жест, если бы только не шепот на ухо, заставивший Агату залиться краской: — Ты так дышишь, что, боюсь, если не избавишься от корсета, то задохнешься. Я могу помочь вместо твоей служанки.

— Ах ты!..

— Тшшш, если ты меня сейчас ударишь, на шум прибежит твой отец, и я не смогу помочь. Я просто думаю, тебе стоит сменить платье на дорожное или что-то в этом роде — нужно дать грудной клетке дышать свободно, чтобы тошнота утихла. Я, конечно, не лекарь, но кое-что в этом смыслю.

Агата не стала возражать, вернулась к себе и с большим удовольствием с помощью Элен сменила такой неудобный в корабельной обстановке наряд на изумрудное платье самого удобного кроя: с широким прямоугольным вырезом, выгодно подчеркивающим высокую грудь, но свободным в бедрах, позволяющее широко шагать и свободно дышать.

— Госпожа, я должна отправиться с вами, — твердо сказала Элен, неодобрительно разглядывая вырез на платье. — По приказу кириоса.

— Я буквально на пару минут — и обратно, — пообещала Агата.

— Госпожа!

— Не стоит кричать, отцу очень плохо, лучше бы ты последила за его здоровьем, а я уж точно не дам себя в обиду, неужели ты сомневаешься во мне, Элен? — Агата сердито тряхнула головой, подтверждая свои слова. — Будет куда лучше, если ты принесешь ему что-то выпить или прохладные примочки на лоб, говорят, это тоже помогает. Я скоро вернусь!

— Ваша шаль, госпожа, — компаньонка поджала губы и всем видом выражала неудовольствие, но возражать больше не стала.

Агата позволила набросить тонкую батистовую шаль на плечи, поспешно улизнула от навязчивой Элен и выдохнула.

Джонни галантно поджидал за дверью. Надо же, какая выдержка — даже не влез в окно подглядывать?

Она отвела взгляд, чувствуя неожиданное смущение с ним наедине.

— Выглядит так, как будто капитан на корабле не особо то и нужен, — усмехнулась она, чтобы скрыть неловкость, глядя на одетого в мундир Джонотана с военной выправкой, завязанными в узел на затылке черными волосами и с его привычным дерзким взглядом.

Хотя эта форма ему, безусловно, шла. Высокий ворот камзола подчеркивал красивую загорелую шею, темно-синий цвет с белой отделкой смотрелся роскошно. Если бы не знакомый горячий взгляд, Агата бы решила, это он настоящий боевой генерал.

За три года, что они не виделись, он из привлекательного парня возмужал до статного и еще более уверенного в себе и харизматичного капитана, у которого, наверняка, в каждом порту теперь по новой “жене”.

– Не обольщайся, я вообще не к тебе шел, а обсудить с твоим отцом дела, но ему так дурно, что я решил повременить, — улыбнулся дразняще Джонотан. — И вообще это такая работа, которая считается хорошо выполненной, если ты отдыхаешь — значит, всё налажено и работает как часовой механизм. Идем.

— Ладно, ладно, — Агата лукаво улыбнулась, выслушивая его доводы. — Почти убедил.

Агата быстро оглянулась на каюту, где осталась Элен, которая должна вот-вот за ней последовать, и хорошо, если помочь отцу, а не следить за ней. Джонотан проследил за ее взглядом и вдруг… плавно повернул хитрым образом ручку двери, что-то щёлкнуло.

— Что ты делаешь! — она дернулась было его остановить, но Джонни удержал и приложил палец к губам:

— Тш-ш, замки тут, бывает, ломаются. Каютами не часто пользуются: торговый корабль редко принимает на борт столько важных гостей.

Это было ужасно глупо, но при этом весело, а видят боги, Агате давно не хватало веселья.

— Молчаливая и согласная Агата, — Джонотан улыбнулся и спустился все так же с ней под руку на палубу, расположенную немного ниже — ту, с которой командовал кораблем. — Даже необычно. Или ты представляешь способы, которыми хочешь меня убить?

— За эти годы я перебрала уже все варианты, капитан ди Арс, — сделала она акцент на должности Джонни.

— Да? И какой был самый… приятный? — Джонотан остановил в темном месте возле прохода, куда не дотягивался дневной свет.

В загадочном мелькании теней от качки он выглядел интригующе и даже чуть пугающе, хотя всё еще улыбался — она видела это по красиво изогнутым губам. Джонни подошел еще ближе, и Агата почувствовала, как кровь прилила к лицу.

— Сначала — что поколочу тебя изо всех сил…

— Можно сказать, что эту часть ты уже выполнила, — продолжал улыбаться Джонотан, оттесняя её ещё дальше, туда, где их никто не увидит. Горячая ладонь легла на её талию, и Агата уперлась руками ему в грудь, не позволяя им столкнуться слишком жарко.

Так некстати вспомнилась сцена в доме, когда он нахально натягивал тонкую ткань чулка на её обнаженную ногу, поднимая подол платья и оголяя до самого бедра.

— Джонотан ди Арс, даже не смей…

Одной рукой он скользнул под шею, вплетая пальцы в волосы на затылке и нещадно наверняка портя причёску, горячее дыхание овеяло щеку, а она и без того горела огнем.

— Ты проиграешь наш спор, Джонни, — выдохнула она, — если сделаешь это.

— О нет, я не собираюсь тебя целовать, пока ты не попросишь.

Капитан прикусил мочку уха жаркими губами, прошелся поцелуями по шее, рождая целую волну горячих мурашек, и руки, которыми она упиралась в его упрямую грудь, заметно ослабли.

Почувствовав, что Агата не отбивается, Джонни наклонился еще ниже, горячая дорожка из поцелуев пролегла по краю кружева на груди, а когда с ее губ сорвался вздох больше похожий на всхлип, он поднялся выше и, щекоча дыханием щеку напомнил:

— Просто попроси и… весь мир будет у твоих ног.

Агата не успела ответить, чувствуя, как мир скорее уходит из-под её ног: корабль накренило так сильно, что она буквально впечаталась в Джонни всем телом, толкая его к переборке по другую сторону коридора и хватаясь за его плечи, чтобы удержаться. Проклятая качка — это нечестно!

— Я правильно понял, что это значит: “Да, Джонни”? — нагло рассмеялся он, с наслаждением ловя её в свои объятия.

— Возьми меня, Джонни, — с издевательским придыханием прошептала Агата, продолжая цепляться за него, потому что качнуло еще раз, — и выведи уже на палубу, пока я не переломала себе ноги, так и не увидев открытое море.

— Дерзкая, очень дерзкая Агата, — Джонни подхватил ее под руку. — Ты знаешь, что полагается за дерзость капитану?