Счастливый рыжий закат

* * *

— Рене… Рене… Вставай, детка! Пора!

Мама склонилась над моей кроваткой. Молодая, красивая. Ее мягкие, рыжие волосы щекотали лицо. Они пахли травами и вились колечками. Такими же, как у меня! Скоро я вырасту, и стану такой же красивой.

— Мама! Мамочка!

Захотелось сказать, как скучаю. Как тоскую по ним с папой. Как плачу по ночам, когда понимаю, что не могу вспомнить их лица.

На той пограничной заставе, где служил отец, полегли все. Когда прибыла помощь, обнаружили вырезанных военных, их жен, детей. Даже скот был уничтожен. И только один выживший ребенок с рыжими кудрявыми волосами. Я.

— Пойдем, девочка! Пойдем со мной… Пойдем, Рене!

— Куда, мамочка?

— К папе, милая. Он скучает.

И я пошла. Мама удалялась все дальше, а я шла все быстрей и быстрей, боясь потерять ее из виду. Вдруг мама исчезнет, и я опять останусь одна? Я торопилась, задыхалась от бега. Потом мне показалось, что я бегу по кругу — только с каждым шагом поднимаюсь все выше и выше. Это было так хорошо. Так правильно, что я засмеялась.

И тут я поняла, что до мамы, до покоя остался всего лишь один шаг…

Но кто-то мешал мне его сделать!

— Нет! Пусти! Мама! Мамочка!

Птицей, попавшей в силки, я рванулась из чужих рук, забилась, закричала, заплакала…

— Нет! Мамочка, неееет!

Уши будто забили чем-то. Стук в висках. Боль в груди. И голос. Смутно знакомый, будто издалека:

— Не могу удержать, скорее…

Открыла глаза, будто из сна вынырнула — холодно, холодно-то как и… высоко!

— Мама!

Вершина башни факультета воздушных магов. Эта башня — самая высокая во всем здании. На ней обычно проводили практические занятия. Не самое лучшее место для ночных прогулок, особенно если стоять на самом краешке перил… Страшно! И холодно.

— Как я здесь очутилась? — голоса почти не было — наверное, сорвала.

— Вас зачаровали. Кто-то приложил очень много усилий для того, чтобы вы сбросились вниз, — раздался голос нашего ректора. — Я один не смог привести вас в чувство. Пришлось звать коллег на помощь.

Я представила, что могло произойти — и тело забилось в ознобе. Меня обняли. Прижали к себе. Крепко. И…нежно.

— Все хорошо, — прошептал мне на ухо Швангау.

Тут я наконец осознала, что меня держит на руках высокое начальство. Попыталась высвободиться. Не получилось:

— Прекратите, — приказал ректор. — Во-первых, вы босиком. А во-вторых, я не настолько вам доверяю. Вдруг еще что случиться…

Огляделась. Рядом с милордом стояли заведующие кафедрами воздуха, огня и земли. И я с распущенными волосами и в ночной рубашке. Позорище…

— Уголовную полицию вызывать будем? — спросил милорд Меграс, заведующий кафедрой земли.

— Думаю, придется, — кивнул милорд Швангау. — Мы не можем игнорировать то, что произошло. Это слишком опасно.

— А как вы… оказались на башне? — я начала понимать, что же произошло.

— Вчера, — начал милорд Швангау больше размышляя сам с собой, нежели стараясь удовлетворить мое любопытство, — я повесил на вас охранку. На всякий случай. Ясно же, что кто-то намеренно пытается скомпрометировать университет, и нечто подобное я предполагал.

— Великолепная предосторожность! — одобрительно отозвался милорд Бартон — муж моей заведующей. — А то было бы очень удобно для наших оппонентов. Раз — а с утра преподавательницы нет. Есть ее хладное тело. И никаких разбирательств. Кстати, моя супруга тоже попросила меня кинуть на девушку охранительное заклинание. Удивительно то, что оно не сработало — меня вызвали вы, милорд.

— Не расстраивайтесь. Мое тоже.

— То есть?

— Не сработало. Мы имеем дело с очень сильным противником. Оба заклинания были блокированы, а ведь мы с вами не самые слабые маги Империи, хочется верить…

— Так как же вы узнали?

— Лисица. Огромная ярко-рыжая лисица! Она залезла ко мне в окно, и буквально заставила идти следом за ней! Надо будет усилить охрану территории. Рене, может быть, вас тоже напугала лисица?

— Чуфи? — я рассмеялась. — Чуфи чуть меньше среднего, если иметь в виду ее особь в целом.

— Ну да. Я забыл. Вы же у нас… своего рода специалист! Столько ядовитых змей, сколько в вашей лаборатории нет во всем университете. Крысы, ядовитые клещи, кружевные медузы. Лисицы тоже могут быть полезны в ваших…исследованиях?

Мне показалось, или милорд Швангау пытался замаскировать тот факт, что его испугала лисица? Наверное, показалось. Такого просто не может быть! Милорд — сильнейший маг Империи, он является не только ректором столичного университета, но и придворным магом самого императора!

— Значит, магию земли и воды кто-то обошел, — почесал длиннющий нос милорд Орвер — заведующий кафедрой огня. — Интересно.

— Только не говорите, что это сделал малолетний мальчишка с факультета дипломатов, — фыркнул милорд Бартон. — Хотя… этот деятель ввел в заблуждение собственного папеньку. А это дорогого стоит. Тут что-то не так…

— Интересно, а беседовал ли с ним принц Тигверд? Или хотя бы милорд Милфорд — они все посильнее будут, чем барон Гилмор, — протянул милорд Орвер.

— Вы совсем замерзли, — тихо, на ухо проговорил мне милорд Швангау. — Но придется потерпеть. Не хочу применять магию — картина происходящего может сбиться. И отпускать вас пока нельзя.

— Ничего… — ответила. — Но, может быть, вы меня спустите на землю. Вам же тяжело.

Ректор насмешливо хмыкнул, я же по-прежнему осталась у него на руках.

Раздался хлопок портала, вспыхнула радужная оболочка — и к нам присоединились еще двое.

— Милорд Браун — начальник Уголовной полиции, — представился один, постарше. С черным ежиком волос и странным, явно перебитым носом. Интересно, кто его столь безобразно лечил? И почему он еще не обратился к нам, чтобы целители все исправили?

Второй — помоложе. И посимпатичнее.

— Граф Троубридж, — представился он. — Уголовная полиция. Отдел магических преступлений. Что произошло?

— Покушение, — ответил наш ректор. — На госпожу Рене Агриппу, нашего преподавателя. Видимо, пытались все обставить таким образом, будто она сбросилась с крыши башни, и все бы решили, что это самоубийство.

— Госпожа Агриппа, — потер лоб начальник Уголовной полиции, — Это не на вас милорд Гилмор написал заявление? Он обвиняет… в развращении его несовершеннолетнего сына, баронета?

— Именно. Я потребовала открытого императорского разбирательства. И намерена добиться справедливости, — я говорила тихо, но твердо, пытаясь уверенным тоном компенсировать тот факт, что лежу у ректора на руках в ночной рубашке и с распущенными волосами. Ох…

Хлопок портала. Радужное марево. Как же оно красиво смотрится ночью, на самой высокой башне университета…

— Вы настолько уверены в своей правоте? — спросил кто-то.

— Да, — смело ответила я.

И тут обратила внимание на то, что остальные резко развернулись — и стали низко кланяться. Даже милорд Швангау, на руках которого я находилась, осторожно наклонился, сильнее прижав меня к себе.

— Не стоит, — в голосе появилась насмешка. — Император все еще в Османской империи.

— Принц Тигверд! — хором выдохнули присутствующие.

— Я желаю побеседовать с госпожой Агриппой, — распорядился старший сын императора. — Принесите ей одежду, обувь, и давайте переместимся куда-нибудь… в более уютное место.

Интересно, но его приказ был выполнен мгновенно. Появилась миледи Бартон — подала мне мантию и туфли.

— Я буду присутствовать, — сказала она таким тоном, словно принц Тигверд с ней спорил.

— Ваше желание — закон для меня, — поклонился его высочество.

Ректор и заведующие кафедрами остались отвечать на вопросы представителей уголовной полиции, мы же отправились ко мне порталом, выстроенным миледи Бартон.

— Итак, госпожа Агриппа… — недовольно протянул принц Тигверд, внимательно оглядывая мою гостиную, словно ожидая увидеть что-то непристойное.

— Спрашивайте, — я попыталась сказать это решительно и твердо.

— У вас была связь с баронетом Гилмором?

— Нет, — устало сказала я.

— Вы с ним общались?

— Я его обучала.

— И как он вам?

— Дрянной, избалованный мальчишка.

Принц Тигверд хмыкнул:

— То есть никакой симпатии между вами не было?

— С моей стороны — так уж точно.

— Можно ли какие-нибудь ваши слова было истолковать превратно?

— Как это? — удивилась я.

— Двусмысленно… Он вас неправильно понял — и подумал, что вы его домогаетесь?

— Как вы смеете! — подскочила я. — Он — студент. И все! Я его вообще практически не видела в этом семестре — баронет Гилмор изволил прогуливать мои пары. А вчера на зачете я пригрозила ему сообщить отцу о прогулах, если он не выполнит мои требования.

— Какие требования? — живо спросил принц Тигверд. — Может быть, в них было что-то…

— Конечно, я его домогалась! — кричала я в бешенстве. — Я домогалась к нему с переписыванием лекций, написанием четырех контрольных работ и одного реферата!

— Любопытнейшая картина получается, — задумчиво отметил принц Тигверд. — Я чувствую, что и преподаватель, и студент — оба говорят правду. Взаимоисключающую. Занятно.

На этом его высочество с нами попрощался — и изволил нас покинуть.

Я посмотрела на миледи Бартон — она была совсем измучена.

— Идите спать, — мягко сказала я ей. — Вы устали.

— Нет, — отрицательно покачала она головой. — Мне бы не хотелось оставлять вас одну. Вы беззащитны.

Хлопок портала.

— Я сам прослежу за своей преподавательницей, — раздался голос ректора. — Вам, миледи Бартон, надо отдохнуть. Кстати, завтра у вас — выходной. Я распоряжусь, приказ с утра напечатают.

— У меня с утра экзамены.

— Перенесем сроки, — усмехнулся ректор. — Примите позже. Все равно завтра будет еще один демарш со стороны преподавателей. И вряд ли из студентов кто-то что-то получит…

— Вы считаете, что такое поведение преподавателей неправильно? — поинтересовалась миледи Бартон.

— Не знаю. Скорее всего. Однако я сам, лично завалил сегодня всю группу водников на профильном экзамене. Последний курс. Элита… Но профпредмет — «Водные заклинания» не сдал никто.

Миледи Бартон покачала головой:

— Я пойду, пожалуй. Спокойной ночи, Рене, дорогая… Держись, девочка. Держись…

— Госпожа Агриппа, — обратился ко мне ректор. — Соберите все, что вам может понадобиться на четыре дня — вы пойдете со мной.

— Куда и зачем?

— Ко мне.

— Нет, — упрямо замотала я головой. — Не пойду.

— Рене. Оставить вас без присмотра сейчас — просто немыслимо, — милорд Швангау устало опустился на стул. — Мы не застрахованы от еще одного покушения. У меня будет безопаснее. Конечно, можно зачаровать ваши комнаты. Но, честно говоря, я устал. Можно было бы остаться у вас — но с утра выходить на работу. Полночи придется перетаскивать вещи, не говоря уже о том, что такое положение вещей вас скомпрометирует сильнее. Пожалуйста, не упрямьтесь. Я могу гарантировать и вашу безопасность и… неприкосновенность, безусловно.

Отказаться было невозможно. Что же делать? Вдруг Чуфи не найдет меня на крыше вечером? Можно, конечно, оставить открытым окно, но… А что если тут опасно? Чуфи…