Счастливый рыжий закат

— Что? Что вас тревожит? Говорите!

— Я буду… спать…

— Вы будете спать в комнате для гостей. Вас это волнует?

— Там есть окно?

— Конечно.

— Если Чуфи придет… Вы… Вы не против?

— Я не боюсь лисиц! — ректор сдвинул брови, — просто… ее визит был несколько… неожиданным.

— Так вы не против, если Чуфи будет приходить ко мне? Вы же сами говорите… здесь может быть опасно.

— Совершенно верно. Конечно, я не против, но как вы…

— Чуфи знает, где я. Всегда…

— А вы?

— Что я?

— Вы тоже знаете, где эта…

— Чуфи.

— Да. Чуфи.

— Нет. Чуфи всегда приходит сама. Наверное, если с ней что-нибудь случится, я почувствую, но не больше.

— Хорошо. Мы решили вопрос с вашим… ээээ…

— Другом.

— Хорошо. С вашим другом… Чуфи. А теперь, пожалуйста, собирайтесь! Очень хочется поспать.

Я поднялась, открыла шкаф и просто взяла тревожную сумку. Посмотрела на стоящий рядом саквояж с любимыми склянками. И прихватила его тоже.

— Я готова.

На меня бросили восхищенный взгляд.

— Целителей часто дергают по всей стране — особенно если что-то серьезное, — пояснила я. — И времени на сборы никогда нет. Поэтому — у меня все собрано.

— А какое-нибудь… вышивание? Чтобы не скучать?

— Я умею только швы накладывать. В рукоделии — полный ноль. А вот книги надо взять.

Пока я ходила за книгами, милорд подхватил мои пожитки. Одарил меня насмешливым взглядом, увидев количество фолиантов, которые я несла. Отнял, и мы отправились.

Служебная квартира нашего ректора была в соседнем корпусе. И, в отличие от квартир обычных преподавателей, к ней вел отдельный вход.

— Прошу, — распахнули передо мной дверь.

— Спасибо.

Как только мы зашли, сразу загорелся свет.

Прихожая была небольшая, из нее наверх вела лестница темного дерева.

— Наверху — гостевая комната. Правда, за все это время там никого не было. Но постель заправлена. Наверное… Если что — можно спросить у служанки.

Мы поднялись на второй этаж. Там был холл, из которого вели две двери. Милорд Швангау остановился перед той, что вела на левую сторону, и открыл ее передо мной.

— Прошу.

Он занес мои сумки.

— Я побеспокою вас еще через минуту, — проговорил милорд Швангау.

Я вдруг почувствовала, как устала. От всех событий, что свалились на меня за минувшие сутки, кружилась голова.

Пока милорд отсутствовал, я открыла свой саквояж. Достала успокоительное. Выпила. Подумала. Прислушалась к себе, и выпила еще.

Раздался грохот — как будто что-то уронили, потом сдавленное ругательство. И вот уже в гостевой комнате снова появился ректор.

— Госпожа Агриппа, — чуть поклонился он. — Наденьте, пожалуйста. Это защитный артефакт.

И он протянул мне перстень. Вычурный такой, с крупным бриллиантом.

— Просто… сильнее артефакта защиты, чем этот, у меня нет, — с извиняющимся видом сказал он.

— И это? — не поверила я своим глазам.

— Родовой помолвочный перстень, — подтвердил милорд Швангау мою догадку.

— С ума сойти, — проговорила я.

— Просто хорошая защита, — пожал он плечами. — Не хотите на палец, проденьте через шнурок и наденьте на шею.

Я растерянно посмотрела на него. Вот чего у меня с собой не было — так это шнурка.

— Тогда так — сегодня на палец. Чтобы мы с вами успокоились и хоть немного поспали. А завтра к обеду я раздобуду шнурок или цепочку. Идет?

— Идет, — согласилась я.

Действительно, человеку сегодня на работу, уже половина пятого утра. Он меня полночи спасал — и дал реальный шанс дожить до разбирательства. А я капризничаю.

Милорд Швангау аккуратно взял мою правую руку и надел перстень на указательный палец.

— Спокойной ночи, — сказал он.

Мне на мгновение показалось, что он сейчас поцелует мне руку. Но нет. Отступил, коротко поклонился — и вышел.

Может, мне не показалось, что он мне будет руки целовать — а захотелось этого? Это я… переутомилась, наверное.

Подошла к окну, приоткрыла. Запах… Левер отцветает. Сердце больно кольнуло.

— Чуффф… Фыррррр…?

— Чуфи! Хорошо, что ты пришла! А то на новом месте как-то… неуютно.