Имя ей Хель

Глава 9. Зверь

Хоук покинул спальню, оставив меня неподвижно сидеть на кровати и тупо глядеть перед собой. Что это, во имя Волчьей задницы, сейчас было?! Что за чушь он нёс? Я перевела взгляд на дверь и коснулась совершенно здоровой и обжигающе горячей щеки. Никто не может прикасаться ко мне, кроме него? Он серьёзно? А может я лучше всажу ему свой нож между…

— Ты идёшь? — голова Хоука показалась в дверном проёме.

— Куда? — огрызнулась я.

— За мной. — Хоук выглядел озадаченным. — Ты мой страж или как? Нет, конечно, если ты хочешь отдохнуть…

Я вскочила с кровати, чувствуя себя безумно глупо. Опять. Как ни крути, а убийца из меня будет явно получше стражницы. Мёртвые, по крайней мере, обычно не требуют моего постоянного внимания.

— Куда мы идём? — просила я, догоняя Хоука в конце коридора.

— Хочешь чтобы Король перед тобой отчитывался? — Он посмотрел на меня с хитрым прищуром.

— Если я буду знать, куда мы направляемся, смогу лучше обеспечить твою безопасность, — пробурчала я.

— Мы уже и обращаемся друг к другу неформально? — К прищуру добавилась лукавая улыбка.

— Тебе не нравится? — Я видела, что происходящее его забавляет, а оттого совсем осмелела.

— Нравится, — пожал плечами Хоук. — Ты смешная.

Я угрюмо покосилась на него. Смешная? Вот как? Король Фейри решил завести себе игрушку? Поэтому взял в Тени человека? Пожалуйста. Если подумать, мне такой расклад был даже на руку. Чем меньше он воспринимает меня всерьёз, тем проще будет всадить ему нож в сердце.

В гильдии работали девушки, которых называли Сумеречными Лилиями. Прекрасные создания с чистым наивным взглядом, обученные искусствам и манерам, улыбчивые и нежные, они пробирались туда, куда обычному убийце путь был закрыт. Лилий жертвы сами звали в дом и в постель, и сами радостно пили яд в момент долгожданной близости.

Во мне же люди всегда интуитивно чувствовали опасность. Не знаю, как им это удавалось и чем именно я выдавала себя, но эта прозорливость заставляла меня закутываться в тени, забираться в окна и до последнего скрываться, наблюдая издалека. Но здесь, в мире фейри, всё было иначе. Я была не опасна по определению, слабее, глупее, уязвимее жителей этих мест. Для них в какой-то степени я была хрупкой Сумеречной Лилией.

Я покосилась на Хоука. Он шёл рядом, беззаботно напевая себе под нос весёлую песенку без слов. Наверняка, ему и в голову не приходило, что человеческую девчонку прислали сюда, чтобы его убить. Его не одолел даже дракон. Похоже, всё, что мне нужно: продолжить играть роль глупышки, которая возомнила, что может защитить Короля Фейри. Делать то, что ему нравиться, забраться ему под кожу или в постель, если понадобится. Хотя от одной мысли о том, чтобы делить постель с фейри, по спине пробегали мурашки. Я поёжилась и мотнула головой, прогоняя образ Хоука, прижимающего меня к кровати. Нет уж, я лучше сама выпью яда, чем позволю фейри прикасаться ко мне. Я не могла толком объяснить почему, но близость с фейри казалась мне… противоестественной и грязной. Да и выражение лица у Хоука в моём воображении было совсем нечеловеческим — звериным, почти чудовищным. Так как рисовали фейри в книгах, когда они принимали свой истинный облик, скидывая иллюзорную оболочку прекрасных юношей и дев. Отдаться страсти с фейри — всё равно, что совокупиться с диким животным. Мерзость. И почему я вообще думаю о таком?!

— Если хочешь, мы займёмся этим после. — Голос Хоука выдернул меня из размышлений.

Я отупело заморгала, глядя на него.

— Ч-чем? — хрипло выдавила я, чувствуя, как вспыхнули уши.

— Твоей тренировкой… — Хоук нахмурился. — Ты слышала вообще, о чём я тебе говорил? Сама же просила рассказать, куда мы идём.

Чтоб меня Великий Волк цапнул за задницу. Соберись, Хель! Что с тобой не так?! Меня затошнило от ужаса.

— Я всё прослушала, — выдавила я и потёрла лоб. — Должно быть, ещё не отошла от… яда.

Взгляд Хоука недоверчиво скользнул по моему, судя по ощущениям, пунцовому лицу.

— Угу, я так и подумал, — ухмыльнулся он, отворачиваясь. — Подумать только, девчонка заставляет Короля повторять дважды и даже не извиняется! Ты воистину поразительное создание, leir nissah.

— Прости, — запоздало выдала я, чем вызвала очередную ухмылку.

— Я говорил, что Лирана созвала собрание. По поводу вчерашнего… покушения. И мы идём в зал Совета. А после я предложил тебе потренироваться вместе. Если ты, конечно, — Он наградил меня снисходительным взглядом. — В состоянии.

Отчего-то этот взгляд вызвал во мне острое желание врезать Хоуку, и я стиснула зубы, силой воли заставляя мысли в голове шевелиться. Должно быть, яд и правда всё ещё отравлял мою кровь. Объяснить иначе свою несобранность я не могла.

— Я совершенно точно в состоянии.

— Вот и славненько.

Хоук остановился у высоких дверей, которые услужливо открылись перед своим Королём.

Зал я узнала сразу — мы были в нём вчера после пира. Только на этот раз кроме Лираны, тут находились ещё двое. Аркан стоял у окна, прислонившись к колонне и скрестив руки на груди, завидев меня, он самодовольно улыбнулся. Хотя правильнее это было бы назвать оскалом. Другой фейри — должно быть, второй Советник по имени Олмун — сидел за столом и что-то сосредоточенно писал на отрезе пергамента. Он выглядел старше остальных и был такого невысокого роста, что ноги его не касались земли. В длинных рыжих волосах виднелись косички и металлические кольца. Такие же украшали ухоженную бороду. Из-под густых бровей глядели маленькие чёрные глазки, а над усами торчал неожиданно крупный нос.

— Рад видеть вас в добром здравии, Ваше… — начал речь Аркан, но Хоук взмахнул рукой, и невидимая сила сбила Аркана с ног. Он поднялся в воздух с жутким грохотом ударился о дальнюю стену.

Лирана испуганно вскрикнула, прижимая ладони к губам. Олмун оторвался от пергамента, хмыкнул, взглянув на Хоука, и вернулся к своим записям.

Былая веселость исчезла, будто её никогда и не бывало. От Хоука исходили ледяные волны ярости и магической мощи, которые били меня поддых, мешая дышать. Его сила ложилась мне на плечи, стремясь пригвоздить к полу. По бледному лицу Лираны и поту, выступающему, на лбу внешне спокойного Олмуна, я видела, что это же чувствуют и они.

Хоук сжал кулак, и предплечье Аркана, хрустнув, изогнулось под неестественным углом. Лицо его исказилось от боли, челюсти сомкнулись, но он не издал ни звука.

— Ваше Величество, что вы делаете! — воскликнула Лирана, но Хоук даже не взглянул в её сторону.

— Ты посмел посягнуть на то, что принадлежит твоему Королю, — зарокотал Хоук, и голос его был подобен раскатам грома. Взмахом руки Хоук притянул Аркана к себе. — Не только посягнуть, но и причинить вред. Ты признаёшь свою вину?

Аркан, замерший в неловкой позе в нескольких локтях над полом, скривился.

— Не знаю, что она вам наговорила, Ваше Величество, но мы просто тренировались. А люди лгут, как дышат, вы же…

Хоук не пошевелился, но пальцы Аркана выгнулись, ломаясь легко, будто тонкие веточки. На этот раз он не сдержал тихого вскрика, больше похожего на вой. Он надсадно задышал, раздувая ноздри и обливаясь потом. Но всё же сумел вернуть лицу выражение если не спокойствия, то бесстрашия.

— Ты признаёшь свою вину? — медленно повторил Хоук бесцветным голосом.

— Если… Его Высочество того желает, — прохрипел Аркан.

— Смеешь мне дерзить? — спросил Хоук, и уже вторая рука Аркана взметнулась вверх, готовая переломиться, повинуясь воле Короля. В глазах Аркана промелькнул страх.

— Прошу простить мою дерзость, Ваше Высочество. Я целиком и полностью признаю свою вину. Без злого умысла, но я всё же ранил вашу Тень. По глупости я не учёл, что люди не такие быстрые и ловкие, как фейри. Я, как наставник, должен был предусмотреть, что ваша Тень не сумеет увернуться от атаки и может погибнуть в результате моей преступной оплошности. Я допустил ошибку и искренне раскаиваюсь, Ваше Высочество.

Лирана и Олмун переглянулись и посмотрели на меня. В глазах Лираны читалось недовольство, в глазах Олмуна — снисходительная жалость. Я стиснула зубы. Аркан ублюдок. Даже будучи по рукам и ногам связанным силой Хоука, умудряется использовать ситуацию против него.

— С этого дня не смей даже пальцем прикасаться к моей Тени, — сказал Хоук, будто бы не заметил намёков в словах Аркана. — И тренировать её ты больше не будешь, я сам этим займусь. Понял?

— Да, Ваше Высочество. — Аркан склонил голову, насколько позволяли невидимые путы.

— А теперь перейдём к наказанию. — Хоук обернулся, и я не узнала его. Лицо превратилось в каменную маску: верхняя губа вздёрнута, клыки стали крупнее и длиннее, глаза — непроницаемо чёрными, черты лица исказились, придавая Хоуку сходство с волком. — Какой рукой он ранил тебя?

Его тон мне не нравился, и я покачала головой, невольно делая шаг назад. Его ярость не была направлена на меня, но у меня тряслись поджилки от одного взгляда на Хоука. Проклятые фейри.

— Ваше Высочество…

— Какой рукой он тебя ранил? — с нажимом повторил Хоук.

Вместо ответа я покосилась на сломанную руку. Жалости я к Аркану не испытывала, но участвовать в его муках не хотела. Я легко отнимала жизни, но не любила причинять страданий.

Хоук кивнул, не отрывая от меня взгляд, и с жутким, влажным звуком, невидимая сила разом вырвала все когти из пальцев Аркана. Кровь брызнула на мрамор. Аркан завопил. Вырванные когти заскакали по полу будто рассыпанные бусины. Сила вздёрнула его выше, оборвав крик, и здоровой рукой Аркан, хрипя, начал царапать шею, будто что-то мешало ему дышать.

— Хоук! — вскрикнула Лирана, бросаясь к своему Королю. — Пожалуйста!

Она обхватила ладонями его лицо и силой заставила повернуться к себе. Взгляд Хоука остался намертво прикован ко мне, и я смотрела на него, боясь, что если отвернусь, он, почуяв слабость, зверем набросится на меня.

— Хоук, пожалуйста, Хоук, посмотри на меня, — уговаривала его Лирана. — Ты должен остановиться, слышишь, Хоук! Отпусти Аркана, ты его убиваешь. Хоук! Ради меня, прошу! Прошу, хватит!

Нехотя взгляд Хоука всё же оторвался от меня, и я осознала, что всё это время не дышала. Ноги подкосились, и пришлось схватиться за колонну, чтобы не упасть. Хоук посмотрел на Лирану, взгляд его прояснился, глаза вновь приобрели чистый янтарный цвет. Аркан со стоном рухнул на пол, попытался подняться, но тут же обессиленно упал на колени, хватая ртом воздух. Раненную руку он прижимал к груди, будто драгоценное дитя.

Лирана с облегчением вздохнула и заключила Хоука в объятия. Он хмурился, будто бы пытался что-то вспомнить. От нежных прикосновений Лираны плечи его расслабились, лицу вернулись прежние мягкие черты.

— Всё хорошо, хорошо, — приговаривала Лирана с лёгкой улыбкой, скользя ладонями по его спине. Движения казались привычными, уверенными, она прикрыла глаза и положила голову ему на плечо. Картина могла бы показаться мне милой, даже нежной, но вместо этого вызывала отторжение. И я не сразу поняла почему. Ответом стала её улыбка. Лирана ласкала Хоука, как хозяйка ласкает пса. Она испытывала удовольствие от того, что Хоук подчинился ей.