Имя ей Хель

Глава 15. Розы и васильки

Утром я стояла у дверей в спальню Хоука, ожидая, когда он проснётся. Но вместо Хоука спальни вышла служанка — молоденькая девушка с охапкой простыней в руках. Красивая, но болезненно худая.

— А, госпожа, доброго утра! — Она поклонилась. — Его Величество уже спустился к завтраку. Просил не будить вас. Вас проводить в летнюю столовую или позавтракаете в комнате?

— Я сама найду дорогу, — кивнув служанке, я направилась к лестнице.

Расположение столовой и некоторых других коридоров и комнат, я запомнила ещё в первый день, когда слуги вели нас переодеваться перед балом. Нужно было уличить момент и исследовать остальную часть замка — эти знания пригодятся, и для подготовки и исполнения плана и для побега после. Если, конечно, вообще будет, что исполнять, и я найду способ убить того, кого убить нельзя.

В светлой столовой пахло розами — белые цветы оплетали стены, витые колонны и мебель. Лёгкие прозрачные занавески на огромных, настежь распахнутых окнах, то наполнялись ветром подобно парусам, то трепетали, извиваясь будто живые. Интересно, когда я проходила здесь в прошлый раз, никаких цветов не видела.

— Я пытаюсь уберечь тебя! — громкий голос Лираны заставил меня остановиться в тени колонны и надеяться, что в за звуком этих слов никто не расслышал мои тихие шаги.

— Зачем ты снова начинаешь этот разговор? — голос Хоука звучал устало и раздражённо. — Мы вчера всё обсудили.

— Потому что ты несправедлив ко мне!

Я осторожно выглянула из-за колонны. Хоук и Лирана сидели за большим белым столом, тоже украшенным розами. Такие же цветы были в волосах Лираны и на её платье. Белые розы — символ невинности и чистоты. Боги, Лирана, как по́шло.

— Ты права, справедливо было бы отправить тебя в темницу или изгнать за то, что посмела пойти против Короля.

— Я уже сказала, что ошиблась…

Хоук вздохнул и откинулся на спинку стула, прикрывая ладонью глаза.

— Лирана, прошу…

— Нет, это я прошу, Хоук! Я умоляю тебя одуматься, пока не поздно!

Хоук вскинул руку, призывая Лирану замолчать, и вместо ответа ей, бросил усталый взгляд на колонну, за которой я стояла. Поняв, что меня поймали, я вышла из тени.

— Прошу прощения, не хотела вам мешать, — сухо сказала я, скрывая досаду.

Стул сам собой отъехал от стола, и Хоук кивнул на него, приглашая меня сесть. Лирана вскинула на меня недовольный взгляд. Глаза были покрасневшие и припухшие, будто она долго плакала.

— Ты подслушивала? — спросила она таким тоном, будто я по меньшей мере кого-то убила.

— И подглядывала, — ответила я беспечно и опустилась на предложенный стул.

— Поведение, «достойное» Тени Короля, — Лирана звучала безукоризненно вежливо.

Я хмыкнула, взяла с серебряного блюда пышную булочку и стала намазывать на неё масло:

— Если вам хотелось уединения, то стоило выбрать для бесед спальню.

Лирана отвечать мне не стала, видимо, посчитав подобные темы ниже своего достоинства. А жаль, меня всё ещё интересовало, какие отношения между этими двумя.

— Ночь прошла спокойно? — Хоук едва ли на меня взглянул, больше занятый тем, что происходило у него в чашке.

Я кивнула и надкусила булку. Сладкое, воздушное тесто отлично сочеталось с солёным маслом. Мою чашку наполнили отваром с цветами жасмина и, прежде, чем я успела что-то сказать, добавили молока. Эту смесь вкусов я полюбила больше года назад — Сван приучил меня. Я замерла и вскинула взгляд на слугу, уже зная, кого увижу.

Сван очаровательно улыбнулся и склонил голову набок.

— Ещё молока? — Он приподнял молочник, и я заметила на его руке бинты. Хоук отвлёкся от своей чашки и пробежался по Свану быстрым взглядом, значение которого я не поняла.

— Нет, спасибо. — Я взяла чашку и отвернулась.

Какого хрена он тут забыл? Если Хоук и Лирана… Краем глаза я заметила, что Лирана смотрит на Свана с интересом и лёгким удивлением.

— Где Ирис? — спросил Хоук, оглядываясь.

— Кто ты? — Лирана нахмурилась. — К завтраку Короля допускаются только двое слуг. И ты не один из них.

— Да? — Сван улыбнулся ещё шире и потёр шею. — Ирис попросила вынести напитки…

— Ирис не могла о таком просить, — перебила его Лирана, щурясь. — Это против правил. И грозило бы ей наказанием.

Сван опешил на мгновение, а потом с самым невинным видом, смущенно рассмеялся краснея. Он опустил ресницы, отводя от Лираны наивный олений взгляд.

— Прошу прощения. Сказать по правде, я просто хотел хоть одним глазом взглянуть на вас, госпожа, — сказал он тихо. — Знаю, что нарушил правила, но ваша красота пленила меня, когда я взглянул на вас впервые…

Он поднял взгляд, и я готова была поклясться, что увидела слёзы. Прежде я ещё ни разу не наблюдала за тем, как Сван применяет свои «чары», как он сам их называл. Сван выглядел так трепетно, так невинно-нежно, что я ощутила укол ревности. Я даже не думала, что он может смотреть так на кого-то ещё, кроме меня. Как глупо — одёрнула я себя — пока я училась обращаться с ножом, он оттачивал другое оружие.

Лирана, поймав взгляд Свана, опешила, не ожидав такого поворота, но тут же вскинула подбородок и посмотрела на Свана строго.

— Вот именно, ты нарушил правила и должен быть наказан.

Сван покраснел и счастливо улыбнулся.

— Я приму любое наказание, если вы того желаете, госпожа. Я увидел вас, услышал ваш голос, обращённые ко мне слова, и ни о чём не жалею.

Лирана скривилась, изображая отвращение, но зарумянилась и посмотрела на Хоука, будто хотела убедиться, что всё сказанное слышал и он. Хоук смотрел на Свана хмуро, внимательно, будто пытался что-то отыскать, Лирана, заметив это, села ещё ровнее, сложила ладони на коленях, взглянула на Свана надменно и открыла было рот, чтобы что-то сказать, что Хоук её опередил.

— Как тебя зовут, юноша?

— Сван, Ваше Величества, — кротко отозвался Сван и поклонился.

Хоук перевёл взгляд на меня: я с самым безразличным видом за обе щеки уплетала булку.

— Давно ты работаешь в замке, Сван? — Хоук всё ещё смотрел на меня.

— Несколько дней, Ваше Величество. Я служил феям на южном побережье, они прознали, что в замке освободилось место и продали меня сюда.

— Каким феям? — спросил Хоук.

— Тётушке Сапфир, — не задумываясь ответил Сван.

Вот как, значит Дугал сочинил ему легенду. Ну хоть времени они зря не теряли.

— Сапфир! — Лирана встрепенулась, подпрыгнув на стуле, в глазах её вспыхнул неподдельный интерес, надменность слетела, будто ненужная шелуха. — Как она поживает?

— Она очень скучает, собирает для вас пыльцу цветочных фей и надеется, что вы её навестите, но понимает, сколько вам приходится трудиться, госпожа, — Сван тряхнул кудрями, улыбаясь. — И смею сказать, что её рассказы о вашей красоте, хоть и правдивы, но меркнут перед лицом вашей истинной красоты.

Я не сумела понять, тронула ли Лирану его лесть, но голос её звучал мягче:

— Раз тётушка Сапфир отправила тебя к нам, ты, должно быть, хороший работник, но это не отменяет того, что ты нарушил правила. Зайди ко мне после того, как закончишь с делами, я определю для тебя наказание. А пока принеси фруктов.

Сван просиял, поклонился и заспешил в сторону кухни. Хоук удивлённо вскинул брови, глядя на Лирану.

— Сама определишь наказание? Разве это не работа старшего слуги?

— Не хочу, чтобы он подпортил мальчика тётушки Сапфир, — отмахнулась Лирана. Настроение её заметно улучшилось. — Она очень трепетно относится к своим подопечным. И думаю, этот юноша будет лучше смотреться в моём саду, чем на кухне. Ты же не против?

Хоук покачал головой и отпил из чашки.

В открытое окно влетел ворон. Сделал круг над нашими головами, уронил на стол запечатанное письмо, сел рядом и, недолго думая, принялся клевать булку прямо с блюда. На шее у ворона блестела алая ленточка с маленьким рубином. Лирана махнула рукой, отгоняя ворона, но тот развернул крылья и щёлкнул клювом, грозя отхватить ей пальцы.

— Не понимаю, зачем посылать птиц, когда есть слуги? — проворчала Лирана, продолжая воевать с вороном. Он не сдавался, бил крыльями и подпрыгивал, опрокинул молочник, прошёлся по растаявшему маслу, а потом, выхватив клювом булку, перелетел на другой край стола.

— Птицам он доверяет больше. — Хоук отставил чашку и взял конверт.

— Больше, чем слугам, или больше, чем людям? — спросила я.

Хоук на меня не посмотрел. Похоже, в отличие от Лираны, он всё ещё был не в духе.

— Больше, чем кому-либо. По большому счёту, Олмун доверяет только себе.

— Иногда я даже в этом сомневаюсь, — засмеялась Лирана. — Мне порой кажется, что у него даже от самого себя есть секреты. Что там?

Хоук сломал печать и заглянул в конверт.

— Просит меня спуститься в библиотеку. — Он поднялся из-за стола и поправил рубаху. — Хель, как доешь, спускайся тоже, попросил кого-то из слуг проводить.

Я кивнула. В целом, я уже была готова идти, но решила использовать предоставленную мне возможность, чтобы немного «поплутать» и исследовать замок.

Лирана тоже поднялась из-за стола, по видимому, не желая коротать время наедине со мной. Вместе они вышли из столовой.

— Если что, я буду у себя, — донеслись до моих ушей слова Лираны, брошенные у порога и рокот голоса Хоука — слов я разобрать не смогла.

Вернулся Сван с подносом фруктов и поставил их на стол передо мной.

— Раз все ушли, то всё для тебя, — улыбнулся он. — На кухне ещё есть пирожные, могу принести.

— Что ты делаешь? — спросила я тихо, на случай, если кто-то, как и я совсем недавно развесил уши неподалёку.

— Ухаживаю за Тенью короля, госпожа, — пожал плечами Сван, взял булочку, смазал маслом и положил мне на тарелку.

Убедившись, что поблизости никого нет, я поднялась из-за стола и развернулась к нему всем телом.

— Я же просила, не приближаться и ни во что не ввязываться…

— Я просто делаю свою работу…

— Байки, которые ты тут рассказывал, прикрывая свою ложь, это твоя работа? Ты же специально пробрался сюда. Ты очень рискуешь…

Сван потянулся к пустым тарелкам на столе, специально, чтобы оказаться ко мне как можно ближе.

— Ты сказала, что мы не можем видеться, потому не знакомы, — прошептал он мне на ухо, выпрямился, отстраняясь, и очаровательно улыбнулся. — Я это исправил.

Я стиснула зубы.

— Ты ничего не исправил, ты сделал всё только сложнее. Попался на глаза Хоуку, и, что ещё хуже, Лиране.

— Хель, ты думаешь, что я беззащитный ребёнок, за которым нужно присматривать? — Сван нахмурился, став непривычно серьёзным и решительным. — Но это не так. То, что я нежен с тобой, не значит, что я не смогу постоять за себя. За нас обоих.

С этими словами Сван резко развернулся и быстрым шагом направился на кухню. Я не сдвинулась с места, удивлённая его словами и уверенности, которая в них прозвучала. Но впервые с момента нашей встречи я задумала о том, какая жизнь была у Свана прежде. Я не знала, где он вырос, как попал в публичный дом и через что ему пришлось пройти. Я никогда его об этом не спрашивала.

А ещё я злилась. На его решительность, на его беспечность и своеволие. Мне не нравилось это чувство, оно было неправильным, тёмным и липким, но я злилась на то, что Сван не желал меня слушать.