Пустышка

Глава 14. Лиля. Откровения Ани

В клинике я провожу довольно много времени, до самого Нового года. Я много думаю, читаю, пытаюсь разобраться в себе и своей жизни. После второй неудачной попытки завести ребенка во мне что-то надломилось. А еще я будто бы повзрослела. Если можно считать взрослением разочарование в собственной жизни, в мечтах и будущем материнстве.

Врачи говорят что теперь шансов забеременеть у меня еще меньше, практически ноль. Мой организм отторгает плод, он просто не закрепляется и, по всей видимости, чуда не случится. Ни одна клиника мира не в состоянии помочь мне. Так выглядит правда. И мне теперь жить с этим.

Тигран меня навещает раз в три дня, но мне кажется что ходит он ко мне через силу. Я, лежащая в палате — укор и живое напоминание его бездетности. Он впервые мне признается, что и у него есть проблемы. Что это зачатие было огромной удачей. А я теперь думаю, что он скорее всего жалеет, что забеременела именно я. Будь на моем месте другая женщина, может, ребенок бы и родился.

Мне опять назначают длительный курс лечения, а врачи так и не могут объяснить что спровоцировало выкидыш.

Меня выписывают под конец декабря. И когда я возвращаюсь домой, с какой-то грустью иду по снегу, вспоминая, что когда ехала в больницу, на деревьях еще висели ярко-желтые листья.

Снова, как и год назад, на праздник собирается весь клан. Снова поздравления и фейерверки. Только я не чувствую никакой радости. И на Новый год ничего не загадываю. Глупая традиция, дающая ложные надежды. Не будет у меня никаких детей и семейного счастья не будет.

Правда Тигран стал ко мне относиться как будто бы и лучше. Хотя я и аутсайдер, бракованная, больная. Может потому что он сам на самом деле такой же?

А еще я перестаю бояться всех этих людей, которыми руководит муж: все эти сестры, братья, племянники и прочие соседи и дальние родственники. Да пускай они идут к черту со всеми своими претензиями, сплетнями и недовольством! В моей улыбки больше нет испуга и заискивания, нет желания понравиться, попытаться стать «своей». Я даже не боюсь нагрубить.

Не их дело что с моим здоровьем, и не их задача меня воспитывать. Даже сестру Тиграна, Арминэ, я больше не боюсь: пусть попробует загрызть меня. Я сама кого угодно загрызу, терять мне нечего. Я больше не женщина, я что-то среднее, бесполое, бесплодное.

Новая я нравлюсь Тиграну больше. Во-первых он теперь чаще со мной разговаривает, рассказывает о каких-то событиях на работе, мы даже вместе ужинаем в ресторане раз в неделю.

Да и в целом наши отношения стали более гармоничны: он больше не запирает меня в особняке. Я могу гулять сколько влезет без риска простудиться, потеряться или заняться чем-то «не тем». А еще мне перестали предоставлять охрану. Я даже знаю почему: так как я бесплодна, великой ценности я больше не представляю. Кому нужна пустышка? А может, это даже хорошо? Без дополнительного, очень пристального внимания мне стало лучше, психологически спокойнее.

Аня появляется в моей жизни ближе к весне. Я уже успела и забыть о ее существовании, а тут… Как с неба свалилась. Где она была эти полгода? Почему сливалась со всех встреч?

Я не спрашиваю, мне уже и плевать как-то. Мы теперь видимся в основном в городе, сидим в ресторанах, гуляем по магазинам и паркам. Аня стала скромнее и больше не рассказывает про своего Антона. Я в какой-то момент даже засомневалась, точно ли он у нее сейчас — может и кавалер давно другой? Но нет. Тот же.

Только один раз Аня обмолвилась, что на своей новой машине, которую все-таки ей подарили, она попала в аварию и сломала нос. Но все позади. И лицо зажило, и «ауди» тоже починили.

— Так что, жениться он на тебе не собирается? — я стала менее сентиментальна, поэтому спрашиваю в лоб, не особенно щадя чувства лучшей подруги.

— Все оказалось сложнее чем я думала изначально, — мы сидим в ресторане, и Аня, ковыряя вилкой десерт, делится со мной своими внезапными открытиями.

— Что сложнее? — я цежу вино, окончательно плюнув на все запреты Тиграна. Мне хочется расслабиться, я устала за эти месяцы, только, как мне кажется, алкоголь плохо справляется с тем чтобы вернуть чувство радости и покоя.

А вот Аня трезва. Потому что за рулем.

— Антон не хочет разводиться со всей… — подруга откашливается и, посмотрев на меня, сдержанно добавляет: — женой.

— А чего это так?

— Не знаю… У мужчин странное отношение к женам. Как к священным коровам, даже если она реально корова, — подруга не в состоянии скрыть досаду, а я не могу сдержать смех. Моя ты девочка, нужно было год бегать вокруг любовника чтобы осознать что не все жены-стены легко двигаются.

— То есть ты его тянешь из семьи, а он никак?

— Никак, — вздыхает, — я лучше его жены, понимаешь? А он все равно живет с этой тупой ограниченной дурой, которая даже из дома не выходит, сидит целыми днями, в носу ковыряется, бока нажирает.

— Ты прям как про меня рассказываешь, — усмехаюсь, — только у меня боков нет.

— Ты стала другой, — наконец замечает подруга.

— Другой — какой?

— Злой какой-то… Раньше ты была милая, а сейчас так со мной разговариваешь, как будто я тебе не близкий человек, а то ли прислуга, то ли вообще враг. А я просто хочу устроить свою личную жизнь.

— На чужом несчастье, да?

— Нет! Мужики подобного рода — это источник обогащения. Попользовалась ты, передай другой.

Эта простая незатейливая логика вызвала у меня приступ заливистого хохота. Интересно, сам Антон в курсе что о нем говорит Аня? Хотя нет, дура она что ли такое вслух произносить. Ему-то она другое поет. Спорить с подругой я не стала. Пусть и дальше строит свое счастье. Только не знает дурочка, что быть женой богатого — это не гарантия что захочется вообще по утрам просыпаться.