Пустышка

Глава 16. Лиля. Разрыв

Спор с Аней довольно быстро стирается из памяти. Во-первых, мы о нем больше не вспоминаем, а, во-вторых, начинаются проблемы с мужем. Наша золотая осень в отношениях переходит в затяжной и промозглый ноябрь, а после и вовсе наступает зима. Мы с Тиграном больше не ужинаем вместе, не гуляем, практически не разговариваем.

Ни один праздник не помогает мне собрать осколки наших прошлых отношений. Муж вечно недоволен мною и жизнью в целом. И лишь к весне, когда мною овладевает отчаяние, к Тиграну снова возвращается хорошее настроение. Только я не дура, я понимаю, что это связано не со мной, что у него какая-то своя, тайная радость.

А еще я чувствую что наш брак обречен. Это становится очевидно по какому-то особенному отношению прислуги, по вновь появившемуся страху перед его семьей… Будто все что-то знают, что-то важное. И только я не понимаю что происходит. По-хорошему надо готовиться к разводу, собирать деньги на будущее, только где я их возьму? Тигран теперь выдает мне очень небольшие суммы. А если я начну продавать вещи, кто-то это обязательно заметит и возникнут вопросы.

Сейчас, когда я впервые задумываюсь о разводе, я вдруг понимаю, что у меня ничего нет. За два с половиной года брака я ничем не обзавелась. У меня нет бизнеса, нет имущества, только драгоценности и хорошая одежда. Что ж, значит их и продам, если развод все-таки состоится. Но я до последнего надеюсь на лучшее. Как и в то что я все-таки смогу забеременеть. Доктора упрямо говорят что у меня все в порядке, но из месяца в месяц чуда не происходит.

Лето я провожу одна в особняке, Тигран приезжает дай бог раз в неделю. Мы еще спим вместе, он ночами жадно целует мои губы и иногда, во время завтрака, будто задумавшись о чем-то, подолгу на меня смотрит, будто хочет что-то сказать, но не решается.

Раз в неделю мы видимся с Аней, и я замечаю ее округлившиеся формы. Она беременна! Беременна! И скорее всего от своего Антона. Теперь она ходит в просторных удобных одеждах, а ест только то, что приносит с собой в контейнерах. Мне она говорит что якобы она пополнела и теперь сидит на диете. Но ни одна диета не дает такую резко выросшую грудь. Да и лицо у Ани стано другим, более мягким что ли. Теперь она не хамит, не делает вид что самая умная, даже наоборот, стала доброжелательнее и спокойней. Интересно, это она так перевоспиталась или боится что я от зависти ее за волосы оттаскаю? Так я не из тех кто желает зла и вредит просто так. Хотя, когда бы Аня оценивала людей не по себе.

— Как здоровье? — спрашиваю, как только мы садимся за уютный столик в углу ресторана.

— Хорошо… А почему ты про здоровье спрашиваешь? — лицо Ани напрягается, а глаза начинают бегать.

— Ты же беременна, верно?

— С чего бы? Тебе кажется, — подергивает плечами, а я киваю. Да, как только речь заходит о чем-то действительно важном для Ани, она тут же закрывается, и никакой искренности от нее не дождешься. Хотя мы и подруги.

— У тебя грудь выросла…

— Да я в принципе отожралась. — на ее лице расплывается улыбка, — Давай сменим тему. Расскажи как там Тигран? Все в порядке?

— А почему должно быть не в порядке? Мы идеальная семья.

Надо сказать что с недавних пор Ане я плачу той же монетой. Я не рассказываю что у меня проблемы с Тиграном, наоборот, все замечательно, даже лучше чем было. Ее лицо мрачнеет:

— Свистишь, подружка! Что ж я, не вижу как ты похудела за эти полгода?

— Кто-то худеет, кто-то наоборот, полнеет.

Когда я возвращаюсь домой, уже поздний вечер. Я планирую идти сразу спать, но в холле мой взгляд упирается в несколько упакованных чемоданов. Моих чемоданов. Что они здесь делают?

Прислуга прячет глаза, проскакивая мимо меня.

— Я не поняла, — произношу это металлическим голосом, правда обращаясь не к кому-то конкретному, а скорее в воздух.

— Тигран сказал чтобы вы уезжали, — пищит одна из домработниц.

Отличная новость. Я опускаюсь на диван и вытаскиваю телефон. Мое недоумение перерастает в отчаяние. Это что же получается? Меня… выгнали? Просто собрали за меня чемоданы и выставили вон? Нет, этого не может быть. Это же бред! Тигран не мог так поступить со мной. Даже с собаками так не поступают.

Я звоню, но он берет трубку далеко не сразу. Наконец раздается его недовольный голос:

— Лиля, что ты хочешь?

— Почему мои чемоданы стоят в прихожей? Почему прислуга мне говорит чтобы я уезжала? Куда мне уезжать?!

— Лиля, — в его тоне читается явная усталость и раздражение: — Мы разводимся. Бери чемоданы и езжай.

— Куда?!

— Куда хочешь. Откуда ты приехала? Вот туда.

Я сижу, глядя в стену, но не вижу ничего, потому что мои глаза наполняются слезами, а в горле растет комок.

— Я никуда не уеду. Мне вообще ехать некуда!

— Ты плохо слова понимаешь? Я не хочу тебя видеть, я устал от тебя. И твоего вечно недовольного лица.

— Ты трус. Ты даже боишься сказать мне в глаза все что думаешь. — я всхлипываю.

— Я не боюсь, просто не хочу.

— Хорошо, я уйду! Но завтра все узнают что ты даже побоялся лицом к лицу поговорить со мной, что ты слабак!

Мои обвинения его задевают, одна из слабостей Тиграна — это его имидж в глазах окружающих:

— Ну хорошо, Лиля! Если ты так хочешь со мной встретиться, я через час приеду. Чтобы у тебя больше не было ко мне никаких претензий!