Наследник Принца

Получил два письма от Гермионы. В одном она спрашивала, как дела с подготовкой к экзаменам, и интересовалась здоровьем, в другом — попросила сделать и прислать ей копии из одной блэковской книги по защитным чарам. Перечислила, какие именно. Не секрет, для чего они были нужны — Сириус с гордостью просветил меня об Отряде Дамблдора. Хотя его, скорее, следовало бы назвать Отрядом Поттера. Я бы и сам не отказался попасть в его отряд, но все же мне такая самостоятельность казалась рискованной, и не нравилось, что изучение опасных заклинаний не контролирует никто из взрослых. Но отказывать, конечно же, не стал и с помощью Сириуса скопировал все, что нужно.

— Что, понравилась девчонка? — спросил Сириус, наблюдая с какой тщательностью я пакую послание.

— Понравилась, — не стал я отрицать.

— Она вроде бы ничего, симпатичная, но рыженькая мне показалась поинтереснее.

— Рыженькая? — первая на ум почему-то пришла Нимфадора. — А, ты про Джинни...

Сириус фыркнул:

— Все с тобой ясно.

Жаль, что активной переписки не получилось. ОД прекратил свое существование, Дамблдор исчез. Гермиона отправила короткое послание о невозможности дальнейшего общения, потому что Амбридж, став директором, ужесточила дисциплину и устроила повальную проверку корреспонденции, выискивая компромат против министерства.

Лучше бы Рыцарей, то есть Пожирателей, ловили — на собраниях Ордена часто шептались о нападениях.

С учебой особых проблем не было. Я и раньше неплохо учился, и потом не так уж много пропустил, будучи на домашнем обучении. Иногда помогал Сириус. Объяснять у него получалось так себе, зато хорошо получалось что-нибудь показать, особенно по трансфигурации. Сложность была в отсутствии нормальной практики по ЗОТИ и зельеварению, но я был уверен, что необходимый стандарт на экзаменах как-нибудь выдам.

Северус появлялся редко. Наверное, если бы не я, он на Гриммо вообще бы не заходил. Ох, Мерлин! Я радовался каждому его приходу. Да, радовался человеку, который едва не превратил меня в калеку, и очень скучал. С ним было спокойно и интересно, но самое главное — для него я был тем, кем являлся — Хэдрианом Принцем со всеми своими заскоками и тайнами. Для того же Сириуса, несмотря на хорошее ко мне отношение, я был всего лишь товарищем по заточению, который привносил разнообразие в его безрадостную жизнь и разбавлял тоску.

Каждое появление Северуса являлось не только проверкой моего здоровья, но и познавательным уроком. Сам бы я долго провозился, восстанавливая окклюментные барьеры. Благодаря его подсказкам дело двигалось намного легче. Он указывал на одну прореху, на другую, помогал видоизменять подлинные воспоминания и прятать их под фальшивыми. Что ни говори, а он — Мастер. Глядишь, скоро смогу и серьезные атаки выдерживать.

Интересно, как дела с окклюменцией у Гарри?

Словно угадывая мое желание, Северус поинтересовался:

— Ты Поттеру книги посоветовал? — прозвучало больше утвердительно, чем вопросительно.

— Скорее, подсказал.

— Думал, это будет Грейнджер, — Северус хмыкнул. — На Блэка я и не надеялся.

— И как успехи?

Я не особо рассчитывал на откровенность, но Северус, нахмурившись, ответил:

— В том-то и дело, что никак. Вроде и делает все грамотно, и способности есть, но у него словно дыра в голове, которая с каждым разом становится все больше. Придется прекращать.

Мне показалось, что для Северуса это был хороший удар по самолюбию — не научить неофита ставить простейший щит. Даже я в своем плачевном состоянии, вломись кто в мое сознание, на рефлексах попытаюсь сопротивляться. Но чтобы прямо дыра — это очень и очень странно.

* * *

Поттер своим любопытным носом, сунутым куда не следует, сам облегчил ему задачу, и Северус, больше изображая гнев, чем его испытывая, вышвырнул наглого мальчишку с уроков окклюменции. Ситуация была неприятной: никому не понравится, когда кто-то узнает неприглядные и поэтому тщательно скрываемые вещи. И если бы не случай с Грэхэмом Монтегю, ничего бы Поттер не увидел. Но Северус плюнул и на собственные переживания, и на Поттера — состояние Монтегю беспокоило его гораздо больше. Он, невероятно злой, потребовал наказания для двух отпетых гриффиндорцев у Минервы, но, как обычно, ничего не добился.

— Северус, у тебя нет доказательств, что это сделали близнецы Уизли!

— Их видели рядом с Монтегю на втором этаже, Минерва. Как раз когда он пропал.

— Это не основание для обвинений. И согласись, мистер Монтегю вел себя нагло и некорректно по отношению к представителям других факультетов.

— Вот как? — если бы он у него был, то Северус заплевал бы все ядом. — Ты считаешь нормальным наказывать наглость попыткой убийства?

— Северус!

— Монтегю больше суток просидел в сломанном артефакте, у него спутано сознание, провалы в памяти, он истощен и искалечен, — Северус глубоко вздохнул, чтобы не распалиться больше. — И, кстати, убери эту рухлядь, пока еще кто-нибудь не пострадал.

— Я его смотрела, — устало произнесла Минерва, — шкаф никуда не годится...

«Ты еще скажи, что он напрочь лишен магической составляющей», — Северус опять готов был выйти из себя, но постарался произнести как можно спокойней:

— Минерва, я, как ты понимаешь, не имею права распоряжаться артефактами, даже сломанными. Ты — заместитель директора. Так что убери отсюда шкаф, пока я его не спалил.

— Ты сам мог бы его куда-нибудь переместить, — проворчала заместитель директора, но больше спорить не стала. — Хорошо, я скажу эльфам, пусть спрячут туда, где никто не найдет...

Лучше бы он, как хотел, сжег его в самом начале!

У Северуса крепло предчувствие, что это не последний сюрприз, который преподнесет Исчезательный шкаф.

Но сегодняшние сюрпризы еще не закончились. Возвращаясь в подземелье, Северус услышал знакомое имя и остановился, став свидетелем одного примечательного разговора.

— ...и больше писем не было? Просто хотел узнать, как там Сир... Бродяга.

— Да я сама просила не писать из-за Амбридж.

— Чет я не понял, вы про кого?

Поттер с Грейнджер переглянулись и недоуменно посмотрели на младшего Уизли.

— Рон, — неловко начал Поттер, — он же все каникулы с нами был, ты еще его... э...

— Хэдриан тебе не понравился, и ты дал ему это понять, — четко сказала Грейнджер; видимо, на каникулах случилось нечто, что ее разозлило.

— Кто? Хэдриан? А-а, который с палкой.

— Это не палка, а трость-костыль.

— Да какая разница! — насупился Уизли. — Я и правда о нем забыл. Меня, если помните, другое волновало!

Грейнджер и Поттер опять переглянулись.

«Любопытно, — Северус прошел дальше и открыл кабинет зельеварения, впуская студентов. — Значит, отвод от взгляда злоумышленного...»

...Рональд Уизли так и не понял, за что на зельеварении лишился нескольких баллов. Обычно слизеринский Упырь объяснял причину своего недовольства, даже если она была совершенно надуманная.

...Разговор с Гарри о Бродяге заставил Гермиону с улыбкой вспомнить каникулы. У нее остались самые теплые впечатления о немного таинственном, но безусловно интересном молодом человеке, проживающем в доме на Гриммо, и дни, проведенные рядом с ним, она запомнила как вполне приятные и познавательные. Но под влиянием не в меру насыщенной школьной жизни и напряженного противостояния с Амбридж образ нового друга постепенно подергивался дымкой и уже не волновал девичье сердце так, как это было вначале.

* * *

Несмотря на загруженность учебой, от сидения в четырех стенах я потихоньку сходил с ума. Особенно когда перестал хромать. Я нестерпимо желал прогуляться по улице, размять ноги и подышать свежим воздухом. И в один по-настоящему прекрасный весенний день, когда я уже готов был лезть на стену, Сириус предложил ненадолго выбраться из дома. Ну а где один раз, там и второй, и третий, и четвертый.

Чаще всего наши вылазки приходились на раннее утро. Сириус перекидывался в пса, а я его как бы «выгуливал» в ближайшем парке. Чтобы не вызывать подозрений, пес-Сириус для поддержания образа играл с другими собаками, гонялся за палкой и ловил, подпрыгивая, специальное колечко зубами. Собачники иногда с опаской на меня косились, когда я не мог сдержать идиотское хихиканье, наблюдая за излишне увлекающимся Сириусом. У него очень натурально получалось изображать дрессированную собаку.

Возможно, все бы так и осталось и ограничилось нашими вылазками в парк, что меня, в принципе, устраивало, но Сириус как будто сорвался с поводка и жаждал дальнейших приключений.

Если бы я знал, к чему это приведет, то много раз бы подумал, стоит ли поддаваться на уговоры изнывающего от безделья мужчины.

Мне, конечно, было интересно увидеть место, где проживал Гарри, откуда он жаждал побыстрее уехать и где Сириус впервые после Азкабана наблюдал за своим выросшим крестником. Петунья также вызывала интерес. «Моя» тетя Пет, пытаясь уберечь семью от разборок магов, несколько лет назад благополучно перебралась в Австралию. Если бы не получилось связаться с Барти, мне пришлось бы звонить ей и ждать, пока она меня не заберет. Я знал, что, несмотря на холодные отношения между нашими семьями, она бы меня не бросила.

Так же ранним утром, когда обыватели только просыпались, Сириус прямо с крыльца переместил нас в Литтл Уингинг на пустырь за детской площадкой, тут же перекинулся в свою анимагическую форму, подождал, пока я наколдую ошейник, потом, радостно виляя хвостом, потрусил в нужную сторону. В планах было показать мне дом, немного побродить по окрестностям и вернуться обратно.

Не доходя примерно тридцать ярдов, Сириус остановился под деревом и преградил мне дорогу. Но я уже сам догадался о наличии сигнальных чар и ощутил отголоски защитного контура, опоясывающего дом номер четыре на Тисовой улице.

Сердце пустилось вскачь.

— Сириус, — произнес я враз пересохшими губами, — почему он хочет отсюда уйти? Она ведь здесь, рядом, то есть не совсем она, но все равно здесь...