Прозрение. Том 2

История двадцать восьмая. «Бунт» (окончание)

Открытый космос, «Персефона»

Предчувствие меня почему-то не обмануло.

В ангаре поджидала целая толпа, голов в двести, возглавляемая бледным от неожиданно свалившейся ответственности Мличем.

Я, не обращая внимания на этот самостийный митинг, пошёл напролом, дожидаясь, пока мне конкретно заступят дорогу.

Только тогда бросил:

— По какому поводу собрание?

— Дерен рассказал, что будет, если ты полетишь, — Млич попытался смотреть мне в глаза, но не сумел и съехал на подбородок.

А вот Неджел чуть качнулся назад, но на ногах удержался, когда я на него зыркнул.

— Совсем охренели! — не сдержался я.

— Капитан, — поднял взгляд Ален Ремьен, тоже бледный, с синевой вокруг воспалённых глаз. Тихий, надёжный, не очень прозорливый парень. Таким был когда-то и я. — Не надо лететь.

Он обезоружил меня. Давить на безобиднейшего Алена означало тут же и покалечить. Я притормозил, успокаивая разыгравшееся воображение.

Огляделся. Тут были практически все пилоты, десяток бойцов давно и хорошо меня знавших, офицеры, кроме Келли. Даже Гарман усердно таращился и хлопал белёсыми ресницами.

— Я не понял, это что тут за цирк? Карцер там не закоротило?

— Карцер не резиновый, — огрызнулся Млич, глядя мимо меня. — Никуда ты не полетишь!

Я медленно вдумчиво выругался и сконцентрировался на дыхании. Нет, заводиться нельзя. Не тот случай.

Ребята забузили не спонтанно, акция была спланированной. Так же спланированно её надо и разгребать. Подавить раздражение и изобразить его же.

Как хорошо-то, что Мерис уже свалил допивать к комкрыла. Не хватало ему ещё и это увидеть.

— Так! — взревел я, но просто голосом, не на нервах. — Успокоились все! Что вам этот отморозок наговорил? Где он?

Дерен раздвинул Айима и Неджела, прикрывающих его собственными тушками, и вышел пред мои неясные очи.

— Ну? — спросил я.

— Вам нельзя на «Леденящий», — Дерен глаз не отводил. С этим керпи мне редко удавалось выиграть в гляделки. — Я знаю, что мне вас не остановить. Я говорил парням, что задерживать вас бессмысленно. Они меня не слушают.

Как же, не слушают. Прямо в рот смотрят!

— Капитан, — вклинился Тусекс. — Мы тебя на лицо забыли! Ты знаешь: на флоте бывали бунты команды против капитана. Мы не в плане забунтовать…

Я поднял обе ладони, останавливая его. Тему бунта лучше вообще не поднимать, во избежание домыслов и последствий.

— Парни, я опаздываю. «Леденящий» сменил диспозицию. Чтобы добраться вовремя, мне нужно лететь прямо сейчас. Я вернусь, и мы всё это обсудим.

— Ты не вернёшься! — отрезал Млич. — Я верю Дрену. Да и ты ему веришь. Кого ты хочешь обмануть? Какое тебе дело до этой войны? Разведчики говорят, что теперь мы победим. Что тебе ещё надо?

— Да ты понимаешь, что это будет за победа, д… убина ты с глазками? — я вовремя извернулся, чтобы не перейти на нецензурщину.

Часы внутри тикали всё громче.

— Но это же твои эйниты учат, что во Вселенной нет добра или зла! И невозможно совершить однозначный поступок! Выиграть всё равно никто не сумеет! Какая разница, кто победит? Война закончится!

— Мы успеем эвакуировать с Кьясны эйнитскую общину, капитан, — влез Неджел. — Никто из твоих не пострадает!

— Это война, кэп. Чья-то погибель, чей-то проигрыш. Выигрывать — оно по любому приятней!

— Ты же ничего не изменишь! Что толку сдохнуть, Хэд знает за что?

— Первое дело капитану отвечать за свою команду. А команда у тебя — здесь!

— Вы не имеете права так поступать, кэп!

Шум голосов слился в единый гул, заглушив на долю секунды даже ход времени.

Я понял, что глохну от всего этого. Теряюсь в пространстве и времени.

— Тише, ребята, — сказал я. — Тише. Не нужно так громко. Я должен лететь именно сейчас. Именно потому, что ценю каждого из моей команды. Шанс есть всегда. Даже тогда, когда нам кажется, что нельзя уже ничего изменить. У меня есть план. Он ненадёжный и абсурдный, но… уничтожив противника, мы просто делаем шаг навстречу следующей войне. И противник придёт, раз шаг сделан. И так будет, пока мы не перебьём друг друга. Сейчас у меня ещё есть шанс это предотвратить.

— Что за план? — спросил молчавший всё это время Рос. Разведка, блин.

— Хьюмо, имей совесть?

— Зачем она мне? — ответил пилот в лоб. И взгляда тоже не отвёл.

— Ну, хоть что-то ты можешь объяснить? Хотя бы вчерне? — влез Млич и быстренько получил от меня по мозгам.

Отшатнулся, потирая лоб, но его тут же «сменил» Дерен.

— А если я спрошу? — поинтересовался он.

Лейтенант понял, что я сейчас проделал с навигатором. Он раздражал нарочно, вываживал. А злиться было нельзя.

Над такой большой группой, учитывая способности Роса и Дерена, я просто так контроль не возьму. И он меня подсёк, поймал на эмоциях, и тащит, как рыбу, чтобы я дернулся и глубже сел на крючок. Вот хэдова бездна!

— А тебя я отправлю комкрыла в индивидуальной капсуле, как буйного!

— Прямо сейчас? — уже с откровенной улыбкой спросил лейтенант.

Я всё-таки дернулся. Один ноль в его пользу.

— Парни, ну вы же не дети, в самом деле, — отыграл я назад. И даже улыбку наклеил. — Есть планы, которые команде знать не положено. Может, мне ещё устав процитировать? Какая муха вас всех покусала?

Я успокоил дыхание и почувствовал, что вместе с ним выравнивается и общий эмоциональный настрой в ангаре. Вроде мои керпи чуть успокоились.

Ещё раз зацепил всю эту бурлящую эмоциями тяжесть и качнул, выравнивая через себя.

— Давайте так: сейчас я ничего не имею права вам говорить. Вернусь и, если всё срастётся, постараюсь отчитаться в какой-нибудь доступной форме.

Дерен отрицательно покачал головой.

— Это ты зря, — нахмурился я. — Мне нужно, чтобы вы в меня верили. Потому что иначе погибнет всё самое ценное в нашем мире. То лучшее в человеке, что на Экзотике собирали по крупицам. Собирали тысячелетия. Все вы были в увольнительных на Кьясне. Вы должны понимать, о чём я. У нас нет, и, может быть, никогда не будет таких свободных городов. Если я не сумею… Но я сумею. И вы мне поможете! Дерен!

— Да, капитан.

— Ты заварил всю эту кашу, ты и должен всех успокоить. Что бы там тебе ни померещилось — я не самоубийца. Шанс есть, но это очень маленький шанс. На время моего отсутствия — ты — старший дежурный офицер! И ты сейчас прекратишь эту самодеятельность, а я сделаю вид, что не заметил её!

Я обвёл глазами элиту верхней палубы и вздохнул: выросли парни, тоже хотят чего-то там знать. А знание всего лишь расширяет границы непознанного, толку-то в нём?

— Ты меня понял? — уточнил я, пристально глядя на Дерена.

— Да, капитан.

Он подчинился легко. И подвоха я не ощутил.

Но что тогда тут было? Сначала завелись с пол-оборота, керпи полосатые…

Выяснять не было времени.

— Давайте прощаться, что ли? — вздохнул я и обнял Дерена, заодно сканируя его эмоциональный фон, как учили эйниты.

Пилот был спокоен! Наваждение какое-то…

Хэд! Теперь я точно опаздываю!

Открытый космос, «Персефона»

Видеоотчёт

— Мы задержали его, — констатировал Дерен, когда капитанская шлюпка, вибрируя, поднялась на магнитной подушке к первому шлюзу.

— И что это даст? — спросил Неджел.

— Надеюсь, хоть что-то, — прошипел Млич, растирая виски. — Это не капитан, это какой-то болевой вирус, укушенный алайцем.

— Теперь события изменятся? — вклинился Гарман.

Бледный, дрожащий. Вот уж кто не был приспособлен к психическому давлению такой силы и диапазона.

Дерен обнял его за плечи.

— Главное, сам теперь успокойся. Ты — молоток. Всё правильно сделал.

— Что дальше-то делать? — Эмор был бодр и весел.

На «Ворон», а потом и на «Персефону», его взяли совсем мальчишкой, и капитана он привык воспринимать как погоду.

Лейтенант Дерен молча мотнул головой, обожди, мол, и повёл обвисшего на нём Гармана к шлюзу. Следом потянулись остальные.

— Нет, ну что-то же надо сейчас? — ворчал в спину лейтенанту Тусекс.

— Вальтер? — окликнул Рос. — Пусть в медотсек десантники сбегают? Ты тут нужен.

— Да обойдёмся без медотсека, — отмахнулся Дерен. — Щас всё нормально будет.

— Вы бы, это… Того… В рубку толпой не валили бы? — вклинился с засветившегося над дверью голоэкрана Келли. — Я вам в общей кресла все это… Туда…

— Господин дежурный офицер, — обратился к Дерену палубный. — Вы просили напомнить про разведгруппу. В карцере. Можно выпускать?

— Выпускайте. Но средства спецсвязи пусть полежат в сейфе. А разведчиков — под наблюдением в общую каюту.

— Далась капитану эта война, — буркнул Неджел, провожая глазами спину дежурного. — Какого, вообще, Хэда мы-то во всё это влезли?

— Да достало уже, потому и влезли!

— Кэп считает, что команду ничего не касается!

— Прекратить базар! Мы это уже обсуждали, — отрезал Дерен. — При сегодняшнем раскладе трибунал будет для всех курорт! Потому всех сомневающихся попрошу под арест по собственным каютам! Спецбраслеты — сдать! Раньше надо было жалеть.

— Да не жалею я! — огрызнулся Неджел. — Обороты сбавь? Я не мальчик, с полдороги не возвращаюсь.

В общей каюте, такие помещения на крейсерах называют и общими залами, и кают-компаниями, бунтовщиков ждали эйниты во главе с Тоо.

Если раньше центром притяжения в группе эйнитов были девушки, то теперь роли поменялись. Девушки уступили главенство парням. Делание — это мужское, а девчонкам потом лечить, разгребать и уравновешивать последствия.

— Получилось? — спросил у Тоо Тусекс.

— События сдвинулись во времени, — тихо сказал парень.

Он был бледен, тёмные волосы прилипли ко лбу, но не от страха, а от внутреннего усилия. Те, кто пришли в общую каюту, хорошо разбирались в таких вещах. Им случалось потеть и от страха, и от сосредоточенности. Не спутаешь.

— И что? Колись уже? — поторопил Неджел.

— Капитан не успеет поговорить с Локьё наедине, а значит, его увидит «зелёный» эрцог, Симелин, — пояснил Тоо. — Но этого мало. Нужно предпринять кое-что ещё.

— Ну, так командуй! — выдохнул Млич и поморщился от звука собственного голоса.

— Подойди к девочкам, они снимут боль, — кивнул ему Тоо. — А я пока чуть-чуть подумаю…

— А мы? Мы-то что? — Неджел смотрел на всё входивших и входивших в общую каюту парней — бойцов, палубных, техников.

В ангар пошли не все. Многие парни побоялись, что не выдержат вспышки капитанского гнева. Но сейчас они спешили снова присоединиться к костяку.

Их не волновало, что диванов и стульев не хватит. Вставали сначала возле стен, а потом уже где придётся, обступая эйнитов и инициативную группу — Млича, Роса, Неджела, Дерена и ещё пару десятков первых пилотов.

— Не дёргайте Тоо, — предупредил Дерен. — Это — другой принцип мышления. Включённый. Он думает не так, как вы это понимаете. Ему нужен покой. Вы же видите, он нервничает.

— Я? Вижу? — обалдел от такого доверия Неджел.

— А почему нервничает, Хэд его возьми? — расстроился Туссекс. — Он не хочет, что ли?..

— Ты бы уже помолчал, а?

— Тихо! — Дерен поднял не только голос, и Млич опять схватился за голову.