Прозрение. Том 2

История тридцать восьмая. «Человеческое и звериное»

Кьясна. Эйнитская храмовая община

Ужинать мы сели с Айяной, Лииной и детьми.

Брен позорно бежал на корабль с одной из наших шлюпок — парни постоянно мотались туда-сюда между храмом и «Персефоной»: сменялись те, кто меня охранял.

Линнервальд улетел сразу после нашего с ним полуденного разговора. Колин и Мерис тоже слиняли — повезли куда-то Локьё.

Я подозревал, что повезли они его в отрытый нами на Кьясне архив, и если бы не Лиина, искал бы сейчас пятый угол. Но, оказывается, есть вещи и позабавнее знаний о давно потерянной Земле. Например, валяться вдвоём в траве за домом.

На ужин Айяна нажарила рыбы. Моей любимой речной полосатки — жирной и сочной. Я успевал и есть, и чистить рыбу от костей для малышни.

А ещё я гладил босой ногой щиколотку Лиины, а она кормила грудью Камалу.

Малявка то задрёмывала с полным ртом молока, то выпускала каплю-другую на белую рубашку матери и просыпалась от жадности: как так — молоко убегает?

Кабанчик тоже клевал носом в своём малышовом кресле, но не Пуговица. Этой ещё нужно будет и сказку, и полежать рядом. А вот потом…

Данини вошла неслышно, но я ощутил её деликатное касание и успел повернуть голову.

— Я на минуточку, — извинилась она. — Попрощаться. Мне на корт нужно успеть.

— Ты куда собралась? — Я приподнялся и ссадил Пуговицу с колен. — Не торопись, Рос здесь, он тебя увезёт. Пошли, сдам тебя с рук на руки. Он добросит тебя до посадочной площадки на орбите.

— Да не бойся ты за меня, — разулыбалась Данини. — Кушай. Я и на городском шаттле доберусь. Кто же осмелится меня тронуть?

— Дань, — я оглянулся на Айяну, вдруг она будет против таких вопросов. — А почему — так? Почему даже алайцы боятся вас трогать?

— Ох и любопытное ты животное, — Данини приобняла Лиину и поцеловала в щёку. — До нового лета, сестрёнка. Пусть всё у тебя сбудется.

Сестрёнка?

— Названная, — пояснила Данини. — Мы вместе при храме росли. И она сирота, и я.

Лиина молча поцеловала названную сестру, чтобы не разбудить засопевшую Камалу.

— Я не знал.

— Ты много чего не знаешь, — беззвучно рассмеялась Данини.

— Так ведь не говорит никто, — я сделал обиженное лицо.

— При храме тоже библиотека есть. Там много чего лежит. Почитай? И сам всё поймёшь…

— Я сегодня уже не успею, Данни, а завтра… — я вздохнул. — Завтра никто не знает, что будет.

Данини вдруг посерьёзнела.

— Ну, тогда слушай. Когда люди воевали с хаттами, они серьёзно повредили нити пространства. Если бы не адепты Тёмной Матери, Вселенная завершилась бы. И мы тогда показали всё, что умеем, если хотим. Так что… — она разулыбалась и потянулась всем телом. — Ладно, вези меня, солдат. И побыстрее!

— А куда?

— Я вмешалась в текущее. Мне придётся долго отмаливать это хулиганство во внутреннем храме. Года три, может. Или четыре. Но ты почти не успеешь соскучиться.

— А?.. — Я не знал, как задать вопрос.

Данька же не одна непотребства творила.

— А остальные не вмешивались. Только я и Ликста. Он тоже уйдёт на пару-тройку лет во внутренний храм.

— Ну вы даёте… — я слегка обалдел от таких новостей.

Да если бы я все свои грехи по три года отмаливал…

Заглянул Рос, помахал Данни и, заметив сопящую Камалу на руках у Лиины, спросил шёпотом:

— Ты летишь или как? Меня Дара послала, сказала, что…

Он задумчиво уставился на мою ногу, всё ещё поглаживающую ногу Лиины.

Никакие разговоры не смогли оторвать меня от этого приятного занятия. И даже сидящая на ноге, как на качелях, Пуговица.

— Ну… Раз сам пришёл — с тобой и полетим, — улыбнулась Данини. И погладила меня по носу: — Закрой рот, солдат, бабочки налетят.

Я почесал нос и подхватил Пуговицу на руки.

— Стой! А как же Дарайя? Она же тоже вмешивалась.

— Сначала она вышла из храма, солдат. — Данни фыркнула, сдерживая смех. — Полюбила вот этого, смуглого, — она указала на Роса. — И вышла. А потом уже полетела с вами.

Эйнитка развернулась на пятках и направилась к дверям. И Рос, пожав плечами на мой недоуменный взгляд, утопал за ней.

Значит, это не Дарайя его соблазнила, а он её?

Ну, пилот, ну, хэдов сын… А ведь какой тихий был, сроду в увольнительных по борделям не бегал.

И у него же вроде семья есть? Надо проверить, а то непорядок это…

Вот, значит, как у эйнитов бывает… Проводящие не вмешиваются, пока они служат Матери. Но они вольны выйти из Храма. И тогда обидчика не спасёт никто.

Дара снесла с орбиты два тяжёлых крейсера и расфигачила их над землёй так, что только радиоактивное пятно осталось, да и то мы зачистили.

А я-то думал, что слухи про «не трогать эйнитов» — сродни суеверию, а оказывается, их реально «без перчаток лучше не трогать».

Дарайя была в храме далеко не самым крупным хищником.

Век живи, да.