Отсчёт. Престол

(23)

– Ты сумел ему помочь?! – выпалила я, только ворвавшись в комнату к Кирино.

Сам он меня нисколько не заботил, мне было уже всё равно, в каком он состоянии – лишь бы хватило сил исцелить Таши, а там, там…

Меня трясло. Трясло с того самого момента, как я слетела с верхушки башни через темноту, протащив за собой Кира – никогда раньше такого не делала и всегда казалось, что не-тень на такое не способна. И вряд ли когда-то получилось бы повторить, потому что я не знала, что и как делала – страх, что заклинание может в любой момент слететь и Таши уже никак не помочь, подстёгивал творить невозможное. Не сразу сообразила, почему мэтр не дышал, в голове было слишком тесно от мыслей и навязчивых голосов, которые шептали ужасные вещи. Крови не было, все кости казались целыми, и пусть лежал он неестественно – на первый взгляд, его жизни ничего не угрожало. Почти не угрожало.

Удар, который нанёс Ольхо, пришёлся точно в позвоночник. А ран хватало и без этого: садины на лице, крупные синяки везде, проступающая из-под спутанных светлых волос кровь на затылке, несколько сломанных пальцев – меньшее из всех зол. Я не была так уж хорошо подкована в анатомии, но догадывалась, что ничего хорошего не случилось. Что всё очень и очень скверно, раз Кир не сразу снял стазис, не стал лечить там же, на месте.

С исчезновением Ольхо всё стихло окончательно – никаких больше магических молний, драконьего рёва. Только бьющиеся о берег волны да шум ветра. И мы сидели с Кирино, привалившись друг к другу, боясь хотя бы пошевелиться – заклинание держалось едва-едва, оба были слишком измотаны, чтобы куда-то двигаться. Кир шумно дышал, неразборчиво ругался и шипел. Я молча заливалась слезами и разрывалась между желанием бежать куда-то, искать помощь, и остаться здесь, потому что нельзя же было оставлять их одних.

Нашедший нас с отрядом гвардейцев Лэтис стал спасителем, чуть ли не воплощением самого Скиля, такой огромной удачей он мне тогда показался. Но с его появлением всё только усложнилось – мне не дали остаться с Кирино и Таши, меня зачем-то повели куда-то ещё, говорили что-то о ранах, о том, что нужен был осмотр мага-целителя. Спрашивали что-то про Брика и Санри, но я уже не могла думать, не могла говорить – только неразборчиво мычала, а стоило Лэтису силой потащить меня прочь от Весташи, взвыла не своим голосом.

И теперь мне наконец-то удалось сбежать из-под надзора вредного барда, убедить его, что всё в порядке, всё хорошо – тугая повязка на рёбрах, забинтованные порезы, в глазах не двоилось, никакого сотрясения не обнаружилось. А синяки намазать всяким лечебным можно было и потом.

Конечно же, первым делом я выяснила, где был Кирино – а значит, и Таши с ним, – и бросилась со всех ног туда. Остров мы так и не покинули, хотя место перестало казаться безопасным и хоть сколько-нибудь приятным. За каждым поворотом дворцовых коридоров чудились враги, и прячущиеся в нишах зеркала в золочёных рамах только подстёгивали страх. В каждом незнакомом лице виделся оскал Ольхо и его лиловые глаза, от людей я шарахалась и старалась держаться как можно дальше, а желание спрятаться в угол и не видеть никого гнала от себя всеми силами.

– Как бы я ему помог? – мрачно усмехнулся Кирино и поднял взгляд на меня. Глаза так и оставались кроваво-ржавыми – взять магию ему было неоткуда. Вдобавок ко всему, надо лбом у него обнаружилась широкая седая прядь, на фоне чёрных смоляных волос слишком заметная и яркая.

Покои, которые ему выделили, не отличались какими-то роскошествами. Выбирать, впрочем, не приходилось – во дворце творилась полная неразбериха. Кир брать на себя главенствующую роль не торопился, и я прекрасно понимала, почему. Таши и его состояние были куда важнее какой-то там политики и наведения порядка в городе. Да и Росэр вокруг себя не совсем уж безмозглых людей собирал, не на одном же магистре Таэдо всё держалось, в самом деле.

Весташи лежал на кровати и казался спящим, разве что не дышал. Изувеченное лицо не вызывало отвращения, скорее – боль и жалость, желание отыскать Ольхо и забить его до смерти той самой рукоятью, из-за которой сейчас одна из рук Кира походила на разваренную свёклу с несколькими хвостиками. Даже собственную руку он исцелить был не в состоянии – все силы уходили на поддержание стазиса.

– А реликвия? Или что-нибудь другое? – судорожно зашарила по карманам в поисках кинжала, чтобы резануть ладонь – кровь должна была помочь. Яраю ведь помогала? Демоны, ну почему я не выяснила у него подробности этого ритуала заранее!..

Но в карманах нашёлся только лоскутный ёжик. Когда меня переодевали в чистую одежду, он выпал из-за пазухи, и какая-то служанка подумала, что вещица дорогая и памятная – вон насколько потрёпанная и шитая-перешитая сотни раз. Что-то отвечать я тогда была не в состоянии, а сейчас… сейчас эта игрушка казалась отцовской насмешкой.

– Реликвия не целая – не сработает, – огорошил Кирино и покачал головой.

Сидел он в кресле у изголовья, весь как-то сгорбившись, с безвольно опущенной головой, оставшись в потрёпанном грязном камзоле. Сил переодеваться у него, надо полагать, не было.

– Моя кровь, – предложила я, сжимая ёжика до того сильно, что затрещали нитки. – Кости Ксарши. Можно же что-то найти. Ну хоть… что-нибудь…

– Этого будет мало, – Кирино упёрся локтём в колено и закрыл здоровой рукой лицо, едва различимо бормоча под нос: – Я держу стазис, а если снять его… может, плюнуть и найти жертву… а лучше две, чтобы наверняка… чтобы снова остановить время, если потребуется… нет, я не могу облажаться… я должен…

Перспектива убить, лишь бы мэтр смог жить дальше, и мне начала казаться заманчивой. Ну пропадёт слуга во дворце или стражник, кухарка какая-нибудь или мальчишка-конюх, и какая кому разница?.. Запоздало почувствовала омерзение от самой себя – разве можно вот так? Хотя, если других вариантов не останется – можно. Плевать, что там правильно, а что нет. Таши столько всего для меня сделал, был так важен и нужен мне!..

– А если позвать ещё целителей? – всё-таки заставила себя спросить сначала о чём-то более простом. – Или просто магов?

– Ирнэ, думаю, справилась бы, – пробормотал он, – а кому доверить такое ещё… нет, я должен сам, я не могу никому доверять. Сломанное ребро проткнуло лёгкое, перелом позвоночника со смещением… а у него редкая группа крови… сюда бы ньэннцев с их технологиями… или хотя бы один…

Я разнервничалась настолько, что не заметила, как терзаемый мною ёжик начал расползаться. Звонко на пол посыпались мелкие камни, в которых к своему удивлению узнала красные кристаллы. Когда-то давно Кирино назвал их эликсиром жизни, и сейчас такое название казалось как нельзя лучше подходящим, а сама игрушка – действительно приносящей удачу. Если с помощью одного камня можно создать пространственный переход, на который требовалось с десяток человеческих жизней… ох, но ведь Кирино не хотел раньше ими пользоваться?..

– Кир, – осторожно позвала, быстро собрав разлетевшиеся по полу кристаллы. Пусть не все, какая разница, потом найду – сейчас и одного более чем достаточно!

Неужели отец изначально прятал их там? Или Таши подумал, что, рано или поздно, найденное им в храме Хеффы пригодится? А куда деть – не знал. Потому что в прошлый раз, во время бала Весеннего Цветка, Кирино от помощи отказался и камни не принял. Лишь бы сейчас не стал артачиться, лишь бы…

– Где ты?.. – ошарашенное лицо Кира невольно вызвало улыбку.

– Они ведь помогут? – с потаённой надеждой спросила я, протянув пригоршню из десятка мелких алых камней. – Это ведь кровь Хеффы, верно?

Кирино неловко подцепил на здоровую ладонь один из кристаллов, придирчиво оглядел его со всех сторон, поколебавшись, положил в рот и закрыл глаза. Я опустилась на край постели и стала ждать, хотя каждое мгновение тянулось вечность – каждый медленный вдох и выдох, болью отдающийся в груди, пересохшее горло и искусанные губы, затёкшие протянутые руки, покалывание в кончиках пальцев. И когда я почти раскрыла рот, чтобы напомнить о себе, Кир распахнул горевшие льдистым цианом глаза, до краёв наполненные магией.

– Положи сюда, – он качнул головой в сторону прикроватной тумбы и поднялся из кресла.

Искорёженная, обожжённая реликвией ладонь начала приходить в порядок – опухоль спала, исчезли волдыри и покраснение, пальцам вернулась подвижность, а чернота отступила с ногтей прочь, к самой кромке. Кирино поднял руку над собой, внимательно осматривая, крутя ею в воздухе, по очереди сгибая и разгибая пальцы. Сухожилия плавно перекатывались под кожей, будто скачущие ножки длинных молоточков, бьющих по струнам в рояле.

Я послушно исполнила приказ и вернулась на место, замерев в ожидании. Теперь же всё получится?..

– Иди, – прохрипел Кир и указал на дверь. – Будешь мешать. Свободна.

***

Таши поднёс ложку ко рту, но в последний момент руку свело судорогой, и бульон вместо рта попал на и так изрядно заляпанное покрывало. Первое время мэтр ещё давал кормить себя, но с каждым днём проявляемая другими забота и жалость раздражали его всё больше и больше, пока, наконец, он не выгнал взашей всех, кого только можно, дозволив остаться мне да изредка заходить Чайке. Наверное, Весташи и меня бы с радостью прогнал как можно дальше, не желая показывать свою слабость, однако кто ж спрашивать будет? Я уже давно и прочно поселилась в той комнате, что выделил для побратима Кирино в своём поместье – как только Таши достаточно окреп, его увезли с острова Бурь. Королевский дворец всем нам казался уже не настолько надёжным и безопасным местом.

– Только попробуй, – криво усмехнулся он, заметив, какой взгляд я на него кинула.

– Попробуй что? – вопросительно изогнула бровь и нарочито медленно перевернула книжную страницу.

Оставлять его одного было страшно и опасно – в первую очередь для него самого. Исхудавший и ослабевший, мэтр отказывался придерживаться тех методов лечения, на которых настаивал Кирино, и уже через месяц постельного режима решил, что вполне может отправиться на «оздоровительную» прогулку. Если учесть, что из-за травмы позвоночника ему приходилось буквально заново учиться ходить, идея закончилась провалом. И – разбитым лбом, которым Таши встретился с мраморным полом тогда ещё дворцовой спальни. Не удивительно, что комнату в поместье Кир застелил коврами, для верности раскидав везде подушек. Сам он, впрочем, практически не показывался, особенно после ссоры. К сожалению, её причиной со мной никто из них не поделился, я застала лишь громкий финал – брошенную прямо в лицо хмырю тарелку с супом и пожелания провалиться сквозь землю. Что так разъярило сохранявшего исключительную отрешённость мэтра, оставалось только догадываться.

– Не знаю, – Весташи поник и принялся плюхать ложкой по бульону в глубокой миске. – Устал я.

– Отдохни? – всё-таки выбралась из своего гнезда-кресла, в котором уже буквально жила – как бы ни просил Таши спать с ним под предлогом обогрева, я слишком боялась случайно пихнуть его во сне или навредить как-то ещё. А так – подушка, плед, стопки книг и еда, которую служанки приносили по расписанию. Что ещё для счастья надо? Главное, мэтр живой и рядом.