Одичалая

- А успеем? – в голосе спутницы отразилось сомнение.

- Не рассматривается. Если надо будет, побежим.

- А можно вопрос личного характера?

Ева взволновано воззрилась на собеседницу и неуверенно кивнула.

- Что у вас с Картом?

- Мы с ним друзья, - осторожно ответила она.

Ответ Алисту явно не удовлетворил, побуждая возразить:

- Однако вас пытались сосватать, правда, насколько мне известно, безуспешно.

- Слухи не врут.

- Почему Аксен отказал?

Прямой пронзительный взгляд женщины насторожил, наталкивая на мысль о личной заинтересованности.

- Я не знаю из каких соображений исходил вожак, для меня важно другое: меня больше не пытаются выдать замуж.

- Что в этом предосудительного? – подивилась Алиста.

Ева пожала плечами, мысленно возблагодарив небеса за свободу от брачных уз еще на четыре года.

- Не хочу торопиться, особенно учитывая отсутствие выбора как такового.

Алиста помолчала, осознавая безвыходное положение молодого поколения одичалых, и вдруг тихо произнесла:

- Поговаривают, Аксен бережет тебя для себя.

Ева даже воздухом поперхнулась, настолько неожиданным стало заявление женщины. Карт об этом не распространялся, облек подобное предположение в сугубо собственное подозрение, тем удивительнее слышать это из уст другого человека, отталкивающегося от слухов. Откашливаясь, она прочистила горло и сказала первое, что пришло на ум:

- Ерунда. Злые языки всегда найдут тему для обсуждения.

- Ну да, - невразумительно ответила Алиста, и дальнейший путь до ночлега прошел в молчании, так как девушке просто нечем было на это ответить.

Пока Алиста под чутким руководством девушки разводила костер, возле сооруженного на ночь лежбища, разговор возобновился.

- Ева, научишь меня всему, чему тебя обучили?

- Это лучше сделает Карт, из меня плохой учитель.

- Не соглашусь, ты весьма доходчиво все объясняешь, - с некой толикой иронии вымолвила Алиста.

- Как кардинально поменялась твоя точка зрения, - усмехнулась девушка, извлекая на свет остатки обеда, и время от времени наблюдая за разведением костровища. – Подкинь дров, а то хворост впустую прогорит.

- На охоту не пойдем? – исполняя поручение, спросила женщина следующее.

- Не вижу смысла, осталось полтушки зайца, а учитывая твой запас, - Ева махнула головой на корзину с ягодой, - нам не стоит переусердствовать и оставить немного места на десерт.

- А ты переживала за стрелы, - ехидно заметила Алиста.

Легкий укол молодой женщины, девушка пропустила мимо ушей:

- Лучше когда они есть, чем их полное отсутствие.

Осторожно подкладывала толстые ветки в костровище, женщина поинтересовалась:

- А утром?

- Обойдемся силком. За ночь что-нибудь да поймаем.

- Я с тобой, - тут же вызвалась Алиста.

- А за огнем кто будет смотреть? – нахмурилась Ева, дивясь энтузиазму спутницы.

- Ну, мы же ненадолго? – прозвучал неуверенный голос, и ей ничего не оставалось, как согласиться. В итоге меньше чем через час, уже в сгущающихся сумерках обе отправились ставить силки.

Восседая на корточках и внимательно наблюдая за действиями бывалого охотника, на коленях подвязывающего странную конструкцию, молодая женщина внезапно обернулась на шорох и замерла истуканом.

- Ева, я понимаю, что эта тварь безобидна, но разум отказывается в это верить, - едва шевеля губами, прошептала Алиста.

- Мы еще ничего не поймали, а ты…, - начала было девушка, а увидав оцепеневшую фигуру, проследила за ее взглядом и споткнулась на середине фразы. Длинная бурая змея, без характерного окраса медянок, медленно сворачивалась в кольца в паре метрах от них. Зная коварный норов пресмыкающихся, Ева тихо проговорила:

- Не двигайся.

Стиснув зубы, она судорожно пыталась найти выход, одновременно замечая стремительно покидающую лицо женщины краску. С нее сталось бы уйти бесшумно, не потревожив пресмыкающееся, а вот Алиста, увы, столь же тихо передвигаться не умела

- А говорить можно? - услышала она испуганный шепот, еле протиснувшийся сквозь побелевшие губы молодой женщины.

- Не уверена, что и дышать стоит, - слепо шаря рукой по земле, в полголоса заявила Ева, опасаясь за спутницу, готовую вот-вот хлопнуться в обморок.

- Тебе весело, да? – прозвучало в ответ уже не столько испуганно, сколько отчаянно.

- Не передать как: я прямо-таки обхохатываюсь, - далеким от веселья голосом проговорила девушка. Пальцы, наконец, нащупали камень и крепко обхватили его, игнорируя боль от впившихся в кожу острых граней. Чуть завела за спину руку и максимально незаметно метнула снаряд как можно дальше. Змея резко подняла голову и с шипением развернулась на звук. Сердце в тот же миг испуганно сжалось, а после забарабанило с удвоенной скоростью, набатом отдаваясь в ушах.

Кляня себя за упущенный шанс попробовать уйти тихо, Ева лихорадочно перебирала все переданные другом знания, а в следующее мгновение на них налетел ледяной колючий ветер, едва не сбивший с ног. Жуткий холод сковал все члены, а глаза жадно следили за ползучей тварью, стремительно убегающей от стужи. Когда змея исчезла из видимости, зубодробительный поток воздуха внезапно оборвался, словно его отсекли.

Ева, не веря своему счастью, со стоном опрокинулась на спину, мысленно благодаря вожака, сумевшего прийти на помощь, вопреки разделяющему их расстоянию.

- Посещение морга откладывается на неопределенный срок, - отрывисто проговорила она, пытаясь совладать с расшалившимся органом, усердно ломающим грудную клетку.

Алиста, недолго думая, последовала ее примеру, завалившись рядом, и сбивчиво проговорила:

- Я быть может и оценила твой юмор, если бы лично не побывала в этой ситуации.

Ева удивленно вскинулась:

- Ты знаешь что такое морг?

- Слава всем богам, только понаслышке.

Девушка вновь откинулась на спину и с тихой грустью проговорила:

- А вот мне так не повезло.

- Расскажешь? – осторожно поинтересовалась Алиста.

- Не сегодня, - твердо заявила Ева и решительно поднялась, намереваясь как можно быстрее закончить ловушку и вернуться к теплу костровища.

Последующий за событием ужин прошел в тягостном молчании, а после обе забрались под плащ и почти одновременно уплыли в сон, убаюканные освежающим ветерком, ласково овевающим открытые участки тела. Смыкая потяжелевшие веки, последнее, что увидела Ева – это размытые контуры деревьев в отблесках затухающего огня, словно поддернутые тонкой пленкой.