Место под солнцем

— Тесса, а ну-ка стой! — на весь коридор воскликнула я, когда заметила, как это маленькое безобразие пробежало по больничному коридору, хотя я сама лично оставляла её в целительской рисовать в альбоме.

От моего восклика по всему коридору раздался заливистый детский смех, вызвавший умилительную улыбку у медсестёр на посту, а я бросилась за дочкой, но поймала её только у самых лифтов. Наклонившись, я подхватила непоседу на руки, а когда выпрямилась, то створки лифта неожиданно распахнулись, и передо мной предстал Гамп собственной персоной.

— Надо же, кто у нас здесь? — тепло улыбнулся он, заметив Тессу на моих руках, а затем с такой же улыбкой обратился ко мне: — Присматриваешь за младшей сестрой, Кейт?

— За дочерью, — сглотнув, поправила я, поудобнее перехватив Тессу, а улыбка Гампа так и наполнилась смущением.

— Точно, я и забыл уже, — виновато добавил он, а мне и самой было неловко продолжать такой разговор. Но как я уже говорила, отношения у нас были, в общем-то, неплохие, так что Гамп, сделав глубокий вдох, попробовал широко улыбнуться и сказал: — Надо же, Кейт, какая у тебя красивая дочка! Наверное, копия отца?..

— Да, копия, — поджав губы, подтвердила я, уже чуть покраснев от всей этой неловкости.

Как бы ни выпытывали у меня коллеги, но по поводу своей не самой простой жизни я распространяться не стала и про отца Тессы тоже никому ничего не сказала, ограничившись тем, что воспитываю дочь одна. Самой же Тессе, когда она стала интересоваться подобными вопросами, я сообщила, что её отец умер, когда она была совсем крохой. Да, может быть, это и было тяжело для ребёнка, но такая версия для неё была наилучшим вариантом. О Томе уже шесть лет не было никаких известий, и спустя такой срок наивно было полагать, что он вдруг объявится. Да даже если и объявится, мы ему точно были без надобности, иначе он бы… он бы как-то поинтересовался нашей жизнью за всё это немаленькое время. Конечно, где-то в глубине души моя гордость и была, несомненно, ущемлена, потому что такой красавец, гений и человек, вызвавший одним касанием губ во мне бурю эмоций, просто… использовал и бросил меня с дочерью, но… мозгами я душила эти мысли, как могла. Мы с Тессой прекрасно жили вдвоём, в своём маленьком мирке, и никого больше нам было не нужно. А уж тем более деспотичного женоненавистника, убившего летом шестого курса пять человек.

При воспоминаниях о Томе я зависла на несколько минут, и даже Тесса затихла у меня на руках в недоумении, что же со мной случилось. А Гамп, подождав, пока я выйду из ступора, с прежней улыбкой обратился ко мне:

— Что ж, моя тётка любила повторять, что если дочка похожа на отца, то её ждёт большое счастье… надеюсь, что это так. Меня Аб вызвал, говорят, к вам поступил пациент с Мышиным сглазом?

— Да, поступил, а что? — удивлённо переспросила я, так как сглаз был не таким уж и сильным, чтобы целитель уровня Гампа заинтересовался им.

— Я недавно одно зелье изобрёл… оно вроде как должно помогать от лёгких сглазов… вот, хотел опробовать, — пояснил тот, и я с прищуром посмотрела на него.

— Только не переусердствуй, это мой пациент, мне Аб потом такое вставит, если я его послезавтра не выпишу…

— Не волнуйся, Кейт, всё будет на высшем уровне, — со смехом заверил меня Гамп и направился к нужной ему палате, а я поставила Тессу на ноги, строго на неё посмотрела, взяла за руку и повела обратно в целительскую.

— Не надо бегать по коридору, ты можешь упасть, — тихо, но строго проговорила я по пути. — И ты можешь помешать целителям… лучше посиди в целительской и порисуй, пока я не закончу, договорились?

— Я просто хотела посмотреть, где ты! — сразу бросилась оправдываться Тесса, хотя я же знала, что этой непоседе просто надоело сидеть на одном месте. — А когда мы пойдём домой?

— Через пару часов, мне ещё надо поработать, — ответила я, для убедительности посмотрев на свои часы, но они замерли на отметке 4:25, а сапфиры вдруг превратились в рубины. Точнее, я не знала, как долго это всё продолжалось, потому что на свои часы давно не смотрела, но сейчас они определённо встали, и было это уже не в первый раз. Но Тессе высказывать своё недовольство по поводу часов я не стала, поэтому опустила руку и повторила: — Через пару часов. И пожалуйста, посиди всё это время в целительской, хорошо?

— Хорошо, мам, — улыбнулась мне Тесса, и от её поистине светлой улыбки сердиться больше не хотелось.

Ответно улыбнувшись, я поцеловала её в лоб, а затем усадила на диван, к которому был подставлен стол, а на столе были разложены альбом для рисования и цветные карандаши, которые подарила Кассандра на пятилетие Тессы. Карандашики были не простыми, и рисунки, нарисованные ими, «оживали» и принимались бегать по бумаге, даря дитю искреннее и безграничное счастье. Вот и сейчас Тесса с удовольствием погрузилась в рисование, задумчиво спросив:

— Мама, а дедушка Морган поправится?

— Конечно, поправится, куда он денется? — ответила я, сев за свой стол, а затем расстегнула браслет вставших часов и положила их перед собой, совершенно не зная, как их оживить.

Несмотря на то что часы были механическими, я ни разу за шесть лет не заводила их, а они исправно ходили, останавливаясь по своей прихоти. Вот уже седьмой или восьмой раз я замечала, как стрелки застывали на каком-то отрезке времени, а спустя несколько мгновений меняли цвет камней на красный, а потом спустя какое-то время как ни в чём не бывало продолжали свой ход, словно они жили своей жизнью. Все эти годы я была так поглощена карьерой, материнством и другими насущными делами, что даже и не стала копаться в загадке часов, но теперь, когда они опять «встали», это уже начинало порядком меня злить.

«Ничто не вечно под солнцем, — проговорила я про себя, перевернув корпус часов и посмотрев на таинственную надпись. — Так и вы не вечны, бесполезные часы!»

Разозлившись, я швырнула часы на стол, а затем обречённо закрыла глаза ладонью, и в это время в целительскую кто-то тихо зашёл.

— Что случилось, Кейт? — вполголоса спросил Гамп, и я, убрав руку от лица, указала ладонью на часы и даже как-то возмущённо воскликнула:

— Да вот, часы опять остановились! И не в первый раз! Надо их выкинуть к чёртовой матери, надоели!

— Волшебные? — полюбопытствовал он, пропустив мимо ушей мои возмущения, и, взяв в руки злосчастные часы, принялся с интересом разглядывать их.

— Понятия не имею, — хмыкнула я, хотя у меня всё же были основания полагать, что мои часы всё-таки обладали какой-то непонятной мне магией.

— Хм… интересно… а если попробовать так?.. — Гамп достал из кармана костюма палочку и, что-то пробормотав, взмахнул ей, но улыбка быстро сменилась разочарованным поджатием губ. — Да… непростые у тебя часы, Кейт… четыре двадцать пять… а сколько хоть сейчас времени?

— Понятия не имею! — выразительно воскликнула я, указав рукой на часы в его руках. — Они же встали!

— Да, точно, — рассмеялся Гамп, но тут в целительскую буквально влетел Аб, а вид у него был подобен грозовой туче, что случалось довольно-таки редко. Очень редко.

Аб так и плюхнулся на диван с противоположного от Тессы краю, а та аж подскочила, когда центнер живого веса опустился рядом с ней.

— Аб, что случилось? — с беспокойством спросила я, и мой начальник, посмотрев на нас с Гампом, печально ответил:

— Кент умер.

От такой новости я аж рот открыла, потому как Маркус Кент, мракоборец, которого прокляли на одном из арестов браконьеров, подпольно продававших всяких опасных тварей наподобие огнекрабов, чувствовал себя вполне неплохо. Прокляли его знатно, и мы всем отделением корпели над ним… да что там говорить, я сама в обед смотрела его, поколдовала чуток, чтобы закрепить эффект, и выглядел мой пациент настолько бодро, что мне казалось, что ещё неделька, и мы его точно выпишем… да, теперь о выписке не приходилось и думать.

— Когда? — прохрипела я, и даже Тесса, почуяв всеобщее настроение, как-то сникла и, оторвавшись от рисования, тихо следила за нашей обрывочной беседой.

— Да вот только что! — воскликнул Аб, потерев пальцами переносицу. — И ведь всё хорошо с ним было! Поправлялся парень… и на тебе… при мне посинел, потом почернел и… всё, — но, заметив погрустневшую Тессу, тут же печально улыбнулся и обратился к ней: — Что поделать, малышка, такова жизнь. Но не переживай, мы с твоей мамой всё равно будем дальше спасать людей, у нас вроде неплохо получается…

Аб попытался более непринуждённо улыбнуться ей, и та со слабой улыбкой снова взяла в руку карандаш. Я же совсем не знала, куда себя деть от такой новости, ударившей по нам словно гром среди ясного неба, как тут Гамп поражённо воскликнул:

— Кейт, твои часы пошли!

— Да неужели? — скривилась я, повернувшись к нему.

— Да, смотри сама, — он протянул мне мои своевольные часики, всё ещё держа их в широкой ладони. — Так, а сколько сейчас времени?

Я присмотрелась к циферблату, камни на котором снова превратились в сапфиры, а стрелки сдвинулись с мёртвой точки в 4:25. И тут подал голос Аб, на руке которого тоже были массивные часы:

— Четыре тридцать шесть. А что, отстают?

— Да нет, ровно четыре тридцать шесть, — удивлённо ответил Гамп, всё ещё присматриваясь к моим часам, но я аккуратно забрала их у него и надела на левое запястье, подумав, что поношу ещё, раз ходят, а как только остановятся, то выкину в окно. — Слушай, Кейт, у меня есть один знакомый, у него часовая лавка, и он любит копаться во всяких интересных механизмах… если хочешь, я могу познакомить тебя с ним, и он посмотрит твои часы. Вдруг он сможет сказать тебе, почему они останавливаются?

— М-м-м… это было бы неплохо, Дерек, — протянула я, решив, что раз была возможность покопаться в моём странном подарке на совершеннолетие, то грех было ей не воспользоваться. Особенно учитывая, что мне уже шёл двадцать третий год. — Только давай подождём, когда поправится Морган, я не хочу никуда таскать Тессу после работы, ладно? Сейчас и так идёт эпидемия изумрудной весенницы…

— Конечно, Кейт! — тут же согласился Гамп, а Тесса вдруг оторвалась от своего занятия и со взрослой серьёзностью спросила:

— Мама, а дедушка Морган поправится? Или он…

— Солнышко, конечно, он поправится! — воскликнула я, догадавшись, что могло так встревожить дочь, а затем встала из-за своего стола, подсела к ней на диван и крепко обняла. — Дедушка просто немного приболел ветряным переломом, но это не страшная болезнь, он скоро будет снова на ногах! Ты же знаешь, я нашего любимого дедушку без присмотра ни за что не оставлю?

— Конечно, мам, — прижавшись ко мне, пробормотала она, и тут в целительскую зашла Тина, как всегда в превосходном настроении, и по её виду можно было сделать вывод, что про смерть Кента она ещё не слышала.

— Кейт, там только что поступил ещё один… зеркальный, — с широкой улыбкой обратилась она ко мне, и я сразу поняла её тайный шифр. — Ты вроде как от них без ума, возьмёшь и этого к себе в коллекцию?

— Конечно, Тина, не вопрос, — ответила я, встав с дивана, а потом вспомнила, как встретилась сегодня с Гампом и умоляюще посмотрела на Тину, указала взглядом на Тессу и прошептала: — Пожалуйста…