Место под солнцем

Глава 24. Перемены

* * *

Писк будильника не сразу смог пробиться сквозь пелену сна, и был он настолько внезапным, что я даже не сразу поняла, что происходит. С трудом разлепив глаза, я в полутьме потянулась влево, чтобы прекратить эту пытку оглушительным звуком, но чьи-то горячие руки никак не хотели меня отпускать от себя. Правда, будильник тоже сам по себе замолчал через секунду, а я повернулась лицом к Тому, не дававшему мне никакого шанса встать с кровати.

— Уже семь утра, мне надо на работу, — вздохнув, пояснила я на его вопросительный взгляд. Но Том продолжал по-хозяйски крепко прижимать меня к себе, так что я приобняла его за плечи и выдохнула: — Ты же обещал, что не будешь вмешиваться в нашу жизнь, и всё будет по-прежнему? Или у тебя резко изменились планы?

— По-прежнему уже точно не будет, Кейт, — усмехнулся он, легко поцеловав меня в щёку. — Но я действительно обещал тебе, что позволю вам с Тессой заниматься своими делами… Ты правда так любишь свою работу, что хочешь вернуться туда после такого замечательного отпуска?

«Замечательным» наш «отпуск», может, и не был, но и жаловаться, в общем-то, было не на что. Почти все дни я довольно поздно вставала по сравнению с трудовыми буднями, занималась чем хотела, проводила много времени с Тессой… и четыре последних дня неизменно просыпалась в объятиях горячих рук, прямо как сейчас, и я до сих пор не могла ответить себе на вопрос, как же ко всему этому относилась. Но отпуск закончился, я вроде как набралась сил, отдохнула, Тесса набегалась на побережье, а мне надо было закрывать дыру в нашем семейном бюджете. И Том не мог этого не понимать, поэтому его вопрос показался мне крайне странным.

— Тессе нужно что-то есть и в чём-то ходить, а мне нужно чем-то платить за квартиру, я ещё не полностью выплатила ссуду за неё, а отдых на берегу моря заметно ударил по моим запасам. Так что да, я хочу вернуться на свою любимую работу, мне же не на кого больше рассчитывать, кроме как на себя…

Том тихо рассмеялся моим словам с нотками обвинения, а затем притянул меня к себе и поцеловал уже в губы. Я его поцелуям была совершенно неспособна сопротивляться, но краем сознания почувствовала какой-то странный рельеф под подушечками пальцев левой руки. И когда Том от меня отстранился, я чуть приподнялась, чтобы посмотреть, что же у него было такого на наружной поверхности правого плеча.

Несмотря на то что этот собственник «заклеймил» меня татуировкой со змеёй, хотя он, конечно же, называл это иначе, у него на теле такого «знака» не было. У него вообще не было никаких татуировок или ещё каких-то инородных тел, по крайней мере мне так казалось раньше… пока мне не попалась на глаза будто выжженная татуировка… монетки или чего-то вроде. В центре были иероглифы, выведенные чёрными чернилами, а вокруг — обрамление из сложного узора. В целом эта рельефная тату была не очень большой, не превышала размера галлеона, но она явно была там не просто так…

— Что такое? — тут же спросил Том, когда я стала оживлённо рассматривать его плечо, и я задала встречный вопрос:

— Что это? — указав рукой на иероглифы. — Последствия какого-то тёмного ритуала?

— Нет, Кейт, — рассмеялся в ответ он, уложив меня к себе на другое плечо, — это всего лишь знак одного клана монахов, к которым я попал, когда на меня напал водяной дракон… представляешь, остановился отдохнуть неподалёку от одной деревушки в Японии… как сейчас помню, была весна, цвела сакура… вот я и сел под этим прекрасным деревом рядом с рекой и как-то… задремал, не знаю. Я тогда искал один артефакт в горах, поиски были долгими, и они очень выматывали меня. А когда проснулся, понял, что на меня напал демон, обитавший в этой реке… водяной дракон, да ещё и ядовитый! Я с ним, конечно, справился, но вот он поцарапал меня, смотри…

Тут Том немного отогнул одеяло и указал на левое бедро, и действительно, на нём была едва заметная белесая полоска, которую я раньше и не замечала.

— Не знаю, что со мной стало бы, если бы меня тогда не нашёл тот монах… — продолжил рассказывать он, а у меня вдруг появилось странное чувство, что я уже слышала об этой истории. — Он доставил меня в монастырь, где меня спасли, и они оставили мне на руке этот знак, у них он считается чем-то вроде защиты от демонов, а я был так благодарен им, что не смог отказать… что с тобой, Кейт?

— Ничего, — хмыкнула я, всё-таки припомнив, что сама про себя в сердцах пожелала на следующий день после своего семнадцатилетия, когда Том меня «бросил» и я была полностью разбита, чтобы его приласкал ядовитый дракон где-нибудь под сакурой. Но кто ж знал, что моё проклятие сбудется?! Только вот Том быстро заметил задумчивость на моём лице и плохо скрываемую усмешку, поэтому уже через секунду я неотрывно смотрела в угольно-чёрные глаза, а через две послышался полный возмущения вопль:

— Ну ты и стерва, Кейт!

— А я здесь при чём? — так же возмущённо воскликнула я, потому как в этот раз моё проклятие даже вслух не было высказано. — Как будто это я виновата, что ты решил заснуть рядом с речкой, где жил тот демон?! Да я даже понятия не имела, где ты!

— Да, виновата, — не сдавался он, а я воспользовалась наконец возможностью выскользнуть из его сильных рук, встала с кровати, включила свет и стала приводить себя в порядок. — Сначала ты послала меня перед выпуском из Хогвартса, да ещё и пожелала встретиться с мантикорой под пальмой! А теперь я узнаю, что и к водяному демону ты тоже причастна! Что б ты знала, все шрамы на моём теле — это исключительно твоя заслуга, Кейт! Бессердечная стерва!

— Моя заслуга?! — переспросила я, сняв с себя лёгкую сорочку. — Во-первых, я здесь ни при чём, и это всё случайное стечение обстоятельств, а во-вторых… ты серьёзно считаешь, что я расстроюсь этой новости?! Ты оставил на моём теле вот это!

Повесив сорочку в шкаф, я подошла к Тому и вытянула перед собой левое предплечье, показывая тем самым его «клеймо».

— Вот и что мне теперь с этим делать?! — зло добавила я, потому что как бы ни старалась свести эту ужасную метку со своей руки в отпуске, у меня ничего не получилось, а от сильных заклинаний, которые реально могли помочь, меня начинало раздирать от боли, и я быстро прекращала эти попытки. — А если кто-нибудь сегодня в больнице увидит эту мерзость? И что я скажу: это всего лишь символ любви от…

Я уже собралась сказать «от мужа», но слова так и не слетели с языка, повиснув в воздухе. Да, Том вернулся ко мне, вот уже больше недели вёл себя так, будто мы были женаты с ним не первый год, но… в действительности же он был мне… никем. Да, Тессе он был отцом, а вот мне его даже другом в полном смысле этого слова нельзя было назвать… любовник… любовников страстно любят, ну или спят с ними из-за меркантильных целей, но у меня ни тех ни других чувств к Тому определённо не было.

Я вообще не могла понять, что между нами творилось, и кем мы были друг другу, а вот Том с прищуром посмотрел на меня и протянул:

— От?..

— От школьного знакомого? — язвительно проговорила я, найдя более или менее подходящее определение, и Том, наклонив голову слегка набок, поджал губы, а я гордо выпрямилась и направилась к шкафу, чтобы взять оттуда нормальную одежду, поскольку сейчас на мне не было ровным счётом ничего. — Знаешь, если ты хотел наказать меня за тот побег, то… ты справился, я наказана! Я усвоила урок, больше не буду от тебя сбегать, даже могу дать тебе обещание, что не сниму с шеи твой медальон, чтобы ты мог знать, где я… но умоляю, убери у меня с руки вот это!

Взяв всё необходимое из шкафа, я подошла к кровати, кинула на неё одежду, а затем обогнула кровать и села с другой стороны, прямо рядом с Томом, пристально следившим за моими сборами.

— Умоляю, пожалуйста, я правда всё поняла и больше не буду пытаться сбегать или что-то ещё… убери её, прошу тебя.

Вытянув перед собой левое предплечье, я с мольбой в глазах посмотрела на него, уже согласная на другой поводок, лишь бы убрать со своей кожи чёрную змею, но Том серьёзно посмотрел мне в глаза и отрицательно покачал головой.

— Почему?! — с отчаянием воскликнула я, а по моим щекам пробежали солёные дорожки, но Том продолжал непроницаемо смотреть на меня, никак не реагируя на мои мольбы.

— Кейт, мне действительно было бы очень приятно, если бы ты снова стала носить мой медальон, но даже в этом случае я не уберу эту метку с твоей руки… — услышав отказ, я хотела вскочить с кровати, чтобы взять одежду и переодеться в ванной, но Том в самый последний момент схватил меня за запястье правой руки и довольно сильно сжал его, что я застонала от боли. — Кейт, я не могу убрать её не потому, что не хочу, а потому что не смогу этого сделать. Ты сама сказала, что уже немало лет проработала в недугах от заклятий, и не мне тебе объяснять, что есть заклятия, действия которых отменить невозможно. Даже мне.

— За что? — прошептала я, осознав, что теперь буду ходить с этой татуировкой до самой смерти, потому как даже такому талантливому целителю, как Аб, проработавшему больше тридцати лет с проклятиями, не всегда удавалось снять их. И чем сильнее было проклятие и волшебник, наложивший его, тем шансов было меньше. А в моём случае шансов не было вообще.

— Не надо было злить меня, — невероятно тихо ответил Том, а слёзы так и скатывались по моим щекам. — Я тебя предупреждал, Кейт. Но даже если бы ты не сбежала неделю назад, я бы всё равно наложил тебе эту метку, я уже давно об этом думал… это был лишь вопрос времени. Я должен знать, что ты никуда от меня не скроешься. А тебе нужно принять это как данность и… смириться. Всё равно исправить уже ничего нельзя.

— Смириться… — тихо повторила я, понимая, что теперь это слово было моим девизом по жизни. Со сколькими ещё вещами мне предстояло «смириться»?! — Всё ясно… Отпусти меня, мне нужно приготовить завтрак и собрать Тессу, уже половина восьмого.

Том пристально посмотрел мне в глаза, а затем ослабил хватку и откинул с себя одеяло, а я, получив долгожданную «свободу», быстро направилась к своей половине кровати, на которой лежало платье и бельё.

— Я приготовлю вам завтрак, а ты одевайся и собирай Тессу, — скомандовал он, тоже направившись к шкафу с одеждой, а я старалась не смотреть в сторону его идеального обнажённого тела, словно высеченного античными скульпторами из мрамора.

Надев бельё и тёплые чулки, я села на кровать и обречённо вздохнула, уставившись на левое предплечье, а смирение отдавало противным вкусом горечи. Конечно, у целителей были костюмы с длинным рукавом, но они были достаточно свободными, и рукав мог легко задраться. А по закону подлости, такая ерунда обязательно случится со мной в первый же день. Так что я, посидев так несколько минут с отсутствующим взглядом, потянулась за своей палочкой, лежавшей на прикроватной тумбочке рядом с будильником, а затем направила её на левую руку и прошептала:

— Fasciae applicacio![1]

Из конца палочки вырвались бинты и начали быстро обматывать предплечье, а за моей спиной послышался удивлённый возглас:

— Что ты делаешь?!

— А что мне ещё, по-твоему, делать? — повернувшись, спросила я Тома, уже надевшего чёрные брюки и застёгивавшего пуговицы сорочки. Он, замерев на мгновение, оставил три верхних пуговицы не застёгнутыми, подошёл ближе и всмотрелся в мою руку, тщательно замотанную в бинты, а после задумчиво спросил: