Мыс альбатросов

— Мы будем учиться вместе?

— Не знаю, — буркнула Андромеда. — Вся моя семья училась на Слизерине, и я туда поступлю.

— Да, помню, ты рассказывала о факультетах, — просиял Тед. — Я попрошу волшебную Шляпу меня тоже отправить на Слизерин. Ты поможешь мне освоиться, правда?

Андромеда поёжилась.

Об этом было стыдно вспоминать спустя столько лет, но тогда она похолодела от страха.

«Что подумают ребята, если увидят меня рядом с грязнокровкой? А что скажет Белла? А папа?»

— Нет, — отведя глаза от лица Тонкса, заговорила она срывающимся голосом. — Ты не должен поступать на Слизерин, он тебе не подходит.

Тед допытывался почему, и она не знала, что ответить. Они здорово поссорились, и в сердцах Андромеда выкрикнула:

— Потому что ты грязнокровка!

Разумеется, Тонкс не понял, что не так с его кровью, но слово звучало как ругательство.

В следующий раз они встретились только на платформе номер девять и три четверти. Андромеда умирала от любопытства, гадая, какую палочку купил бывший друг, понравилось ли ему в Косом переулке, кто водил его туда — неужели та дама с пронзительным «кошачьим» взором?

Тед впервые был одет с иголочки, словно собрался на встречу с самим Мерлином или папой римским, как пошутил бы сам Тонкс, если бы стоял рядом с Энди, и они бы непременно помирились.

Борода Мерлина! Она не подозревала, что так истоскуется.

Легко было представить, как он подбегает к ней, театрально потянув за отвороты пиджачка, и говорит, косясь на её платье в польскую точку:(7)

— Посмотри, как мне пришлось вырядиться! Удивлена? Поэтому ты выглядишь огорошенной?

Вот только он не подошёл — вообще не обратил на неё ни малейшего внимания. Захотелось подлететь к нему и накричать, толкнуть, сделать хоть что-то, чтобы понял наконец… она скучает!

На его чемодане стояла клетка с крохотной совой, у которой наверняка было короткое простое имя, ведь Тед не любил заумные слова. Филина Андромеды звали Меркурием. Посланец богов. Блэки не могли выбрать тривиальную кличку для своего почтальона.

— Присматривай за сестрой, — сказала Друэлла, расцеловав Белле щёки.

— Да куда она денется, — нетерпеливо отозвалась та. Она привстала на цыпочки, чтобы высмотреть среди галдящих детей своих однокурсников.

— Не забудь написать письмо, — напомнила мама, обратившись к Андромеде.

— Ждём новостей о твоих первых успехах в освоении магии, — чинно проговорил Сигнус.

Экспресс — увеличенная копия игрушки Реджи — подал предупредительный гудок.

Дети поспешили занимать купе.

Энди едва поспевала за Беллой, с восторгом отмечая, что с той здороваются даже семикурсники, будто она была одной из них — посвящённой во взрослую жизнь. Уже тогда Беллатриса умела завоевать внимание старших, показать себя с лучшей стороны, обаять наискучнейшего зануду и ужалить самого словоохотливого задаваку.

Андромеда следила за сестрой, почти не глядя под ноги. Неудивительно, что оставленная кем-то в коридоре сумка осталась ею незамеченной. Энди плюхнулась на пол, под которым в такт её сердцу, вкусившему первое в жизни девочки унижение, стучали колёса Хогвартс-экспресса.

Взявшийся из воздуха Тед подал Андромеде руку и помог подняться.

Благодарность комом встала у неё в горле. Энди вырвала свою ладонь и зашагала за Беллой, которая даже не заметила, что сестра отстала.

Вечером Распределяющая Шляпа отправила Андромеду в Слизерин, а Теда Тонкса — в Хаффлпафф, но этот поворот событий оказался незначительным, жалким препятствием для их вновь разгоревшейся дружбы, а затем и любви.

В тот вечер, когда Тед появился в её жизни, или, что вернее, она в его — пришелица из призрачного дома на холме — их судьбы тесно переплелись.

Теперь магглорождённый волшебник Тед Тонкс спокойно расхаживал в доме одного из Блэков, слушал тиканье напольных часов в деревянном футляре и мерный плеск волн, набегающих на скалы.

Арктурус пережил жену, всех братьев и сестёр, детей и внуков. Он отписал всё Андромеде — беглянке и «предательнице крови», троюродной племяннице, вышедшей замуж за недостойного. Что подвигло его на это, какой грим укусил — сложно сказать. С Лестрейнджами дед не ладил из-за давнишней ссоры, Малфоев и вовсе презирал. До него, конечно, дошли слухи, с какой радостью Люциус стал хозяином Большого дома после смерти Сигнуса и Друэллы. Андромеда не завидовала ему и не жалела о родном особняке — только о каменной ограде, луге для выпаса овец и речке, отделяющей владения Блэков от мира магглов.

— Хороший дом, — сказал Тед, похлопав по спинке кресла. — Аластор предложил сделать из него запасной штаб.

— Что ты сказал?! — взвилась Андромеда, отвернувшись от окна.

— Боюсь, это ещё не самое худшее. Возьми, — муж достал из внутреннего кармана пиджака листок бумаги, — пришло со вчерашней почтой. Я решил подождать и не показывать тебе до поры до времени. Оно из Министерства магии.

Андромеда выхватила письмо и пробежалась по строчкам глазами.

— Они требуют разблокировать камин, зарегистрировать его на имя новых владельцев и открыть экстренный доступ для возможных министерских нужд, — прочитала она, чувствуя вскипающее в жилах раздражение. — Нашего дома им уже мало? Только за последнюю неделю через мою гостиную прошёл десяток волшебников!

— Дорогая, пора неспокойная. Мы тоже должны оказывать помощь, — увещевал Тед. — Авроры поставят над крышей защитный барьер, твои тревоги абсолютно беспочвенны.

— Нет, — перебила мужа Андромеда. — Только не это место! Мы помогли Ордену переместить Гарри Поттера, у мальчика особо не было выбора, но Министерство может засунуть свои требования куда подальше. Они давно прибирают к рукам поместья чистокровных семейств. Чистокровки, поддавшись глупости, вымирают, и это чинушам только в радость.

— Не будешь же ты вести войну за камни и песок, Дромеда!

— Не за них, — сказала она, бросив смятый лист в очаг. — За нечто большее. Я не отдам это место ни подпевалам из Министерства, ни безумцу Грюму! Оно наше. Наше и Доры. Ты поможешь мне, Тед? Ты понимаешь?

Он взял её ладони в свои, поднёс к губам.

— Не могу же я отказать любимой женщине, — прошептал Тед, и через несколько минут на дом легло заклинание Фиделиуса.